Как удачно выйти замуж? Инструкция для попаданки
Шрифт:
– Но оно же ей не нужно! – фыркнул он. – А у тебя другого выхода нет.
Я задумалась. В какой-то мере питомец прав. Поэтому решила пойти на компромисс:
– Давай договоримся так: сейчас ты это платье возвращаешь назад, а мне достаешь что-нибудь попроще. Я схожу в музей, а затем ты его вернешь обратно.
– Так оно блестеть не будет! – мохнатая мордочка скукожилась, словно он заплакать хотел. Сложилось впечатление, что блеск – это главное в его жизни.
– Зато я лишнее внимание к себе не привлеку!
Зои и Прима ходили в обычных
Рынкарон горестно вздохнул и исчез вместе с золотой роскошью. Вернулся он с платьем мышиного цвета, пошитого из ткани, похожей на велюр. Платье было прямым, с цельнокроеным рукавом и имело широкий пояс. За неимением лучшего, я его примерила. Цвет был, конечно, не мой. Серый обычно делает блондинок совершенно блеклыми. Но в данном случае кого-то привлекать к своей персоне я не хотела. Поэтому подкатала рукава, подтянула пояс и отрегулировала с его помощью длину платья. Вышло очень даже неплохо.
Барсик с деловым видом заставил меня пару раз обернуться вокруг себя. Выдал пару замечаний относительно длины, предложил расправить складки на животе и удовлетворенно резюмировал:
– Вот так ты выглядишь вполне нормально. Обувь только странная. Но некоторые чудики и у нас такую носят.
Я уже поняла, что арабульцы периодически совершают набеги на мою родную Землю. Похоже, кроссовки пришлись многим по вкусу.
Я уже хотела шагнуть за порог, только была остановлена его окриком:
– Пелагея, стой! Чепушку свою убери!
– Чего убрать? – не поняла я.
– Чепушку! – снова повторил он это странное слово. Увидев, что я его не понимаю, добавил:
– Что там у тебя на голове наверчено? Наши девственницы косы носят.
Какое-то у них странное отношение к девушкам, не знавшим мужской любви в ее физическом проявлении. Зато я поняла, что рынкарона не устроил мой крабик, которым я заколола волосы. Пришлось его снять и заплести косу.
– Вот теперь можешь выйти в свет! – резюмировал мой мохнатый стилист. И я пошла познавать новый мир.
Город встретил меня теплым ветерком и свежим воздухом. Для наших российских мегаполисов понятие город и свежий воздух несовместимы. Бесконечный поток машин заканчивается если только глубокой ночью, и то не всегда.
А здесь стояла тишина. Кругом зеленели посадки, пели птицы, а дороги, вымощенные булыжником, были абсолютно пусты, словно жизни на улицах города не существовало. Тротуары как таковые отсутствовали. Лишь местами встречались небольшие коричневые будочки непонятного назначения. Я огляделась по сторонам и поняла, что высотных домов в столице Арабули нет. Все постройки ограничиваются максимум тремя этажами. И лишь серый замок правителей возвышается громадиной на окраине города. Но при этом нависает над всеми, подавляя и вселяя толику страха. Его расположение объяснило мне, почему меня вели
Я, как примерная работница, отпросилась у шина Гримли и спросила, где найти музей. На что он ответил:
– И зачем тебе понадобились информационные листки? В них столько всякой дряни пишут, что иногда читать противно.
– Мне хотелось бы больше узнать об этом мире. Но отвлекать вас от работы совесть не позволяет. Должна же я как-то удовлетворить свое любопытство, – постаралась аргументировать свое доводы.
– Как выйдешь из центрального входа лечебницы, увидишь высокую башню с часами. Это центр города. Иди в том направлении. Музеи располагаются где-то там, – все же дал совет начальник.
А я подумала, что бы решили о нашем мире попаданцы, если бы в их руки попали лишь газеты? Если судить по телевизионной рекламе, то мы все страдаем месячными, перхотью, излишней потливостью и едим исключительно в KFC или Макдаке. А уж если посмотреть на новости, то в зависимости от канала у нас все очень хорошо или, наоборот, все очень плохо. Какой вариант вам больше по душе, решать только вам. Газеты я последнее время особо не читала, знакомясь с новостями в интернете. Только картина вырисовывалась похожая. Иногда в почтовый ящик скидывали бесплатные издания. В них реклама занимала 99 % всей площади издания.
Но даже в рекламных изданиях всегда можно отыскать рациональное зерно. Надеюсь, и в местных листах таковое найдется.
Я шла и шла, но башня так и оставалась далеко. Расстояния в городе выглядели обманчивыми. Может, я иду неправильно? У кого бы спросить? Людей, как назло, никого. И вдруг я увидела мужчину, который вынырнул из коричневой будочки. Интересно, он каким образом он туда поместился! Я поторопилась за ним. Окрикнуть бы. Только как обратиться к незнакомому мужчине в незнакомом мире?
– Шин, подождите, пожалуйста! – все же рискнула позвать его я, решив, что если это простолюдин, обращение как к благородному будет ему приято. Если же это высший аристократ, то не так обидно, как если бы я назвала его рином[1].
Шедший впереди незнакомец дернулся как от удара, словно мои слова прилетели ему между лопаток и ощутимо врезались в спину. Затормозил и повернулся в мою сторону. Он был очень высок, широкоплеч. Про лицо ничего сказать не могу, так как оно было скрыто глубоким капюшоном. Я смогла увидеть лишь плотно сжатые губы и заросший щетиной подбородок.
– Простите, я хочу посмотреть на музей информационных листов. Мне сказали, что он находится в стороне городской башни. Только я все иду и иду, а она почему-то не приближается. Вы не подскажете, как туда добраться? – я широко улыбнулась, старясь расположить к себе незнакомца и получить от него подсказку.
Увидела, как нервно дернулся уголок его рта, и приятный голос с легкой хрипотцой уточнил:
– А вы что, пользоваться портусами не умеете?
– Портусами? – я откровенно растерялась. – А это что такое?