Как уходили кумиры. Последние дни и часы народных любимцев
Шрифт:
Р. Рохель («Московский комсомолец»): «Массивный гроб с телом академика так и не открыли. Ожидания, что рядом будут стоять гробы его подчиненных, погибших вместе с ним, не сбылись. На экран над гробом проецировались слайды: Федоров в загородном имении, Федоров возле беседки-ротонды, Федоров на операции.
В зале горели четыре гигантские люстры, глухие коричневые занавеси до пола не пропускали свет и воздух…
Справа от гроба сидели вдова, дочери, внук, друзья. Вдова, в черных очках и шляпке, которая сползала на затылок после каждого объятия, принимала соболезнования. К ней шли и шли: Боровик-старший, только недавно сам похоронивший сына, Лукин, Травкин, Черниченко, режиссер Меньшов с Алентовой, Искандер, Говорухин, Любшин, Градский…
Слышатся рыдания в голос. Женщину уводят успокаивать в боковую комнату, где видна
М. Васильев («Экспресс-газета»): «Хоронили Святослава Федорова в поселке Славино, где он проживал. В той самой могиле на местном церковном кладбище, которую еще два года назад Святослав Николаевич гордо демонстрировал нашему корреспонденту – кусок земли и оградку он приобрел заблаговременно.
Одной из первых на похороны прибыла Алла Пугачева…
Отпевание проходило в храме Рождества Богородицы, отреставрированном на средства Федорова. Когда гроб уже хотели опускать в землю, раздавленная горем вдова хирурга Ирэн вдруг попросила сына, знаменитого скрипача Павла Когана: «Димочка, сыграй ту, что дядя Слава очень любил…» Над закрытым гробом полились звуки скрипки – бетховенская «Чакона».
Прогремел прощальный оружейный салют. К этому времени в спорткомплексе «Славино», что неподалеку от поселка, были накрыты длинные столы. Все желающие помянуть покойного допускались без ограничений и аккредитаций: немудреная закуска да стопка водки нашлись для каждого. Скромно, с краешку, сидел Александр Ширвиндт с женой. Без гонора и шума искал себе место Александр Градский. За общим столом в скорбном молчании сидели Валентина Матвиенко, Евгений Примаков, Генрих Боровик, Георгий Жженов… Поминальную трапезу пришлось проводить в три смены…»
ФЕДОРОВА ЗОЯ
ФЕДОРОВА ЗОЯ (актриса кино: «Гармонь» (1934), «Подруги» (1936), «Шахтеры» (1937), «Человек с ружьем», «На границе» (оба – 1938), «Великий гражданин» (1938–1939), «Ночь в сентябре» (1939), «Музыкальная история», «Фронтовые подруги» (1941), «Свадьба» (1944), «Медовый месяц» (1956), «Ночной патруль» (1957), «Девушка без адреса» (1958), «Взрослые дети» (1961), «Это случилось в милиции» (1963), «Пропало лето» (1964), «Операция „Ы“ (1965), „Свадьба в Малиновке“ (1967), „Шельменко-деньщик“ (1971), „Русское поле“ (1972), „Автомобиль, скрипка и собака Клякса“ (1975), „Москва слезам не верит“ и др.; трагически погибла 11 декабря 1981 года на 72-м году жизни).
Федорова была убита в пятницу 11 декабря 1981 года за десять дней до своего 72-летия. Это был обычный будний день начала зимы, и Москва жила в своем привычном ритме. Кажется, ничто не предвещало того, что этому дню будет суждено войти в историю. Криминальных сообщений, поступивших на пульт дежурного ГУВД на Петровке, 38, к восьми вечера было больше трех десятков, но все они относились к разряду «бытовухи»: где-то неосторожный водитель сбил пешехода, пьяный муж избил свою супружницу, компания подростков разбила стеклянную витрину в магазине. И вдруг, в половине девятого вечера, как гром среди ясного неба тревожное сообщение – «огнестрел».
Взволнованный мужской голос сообщил, что в квартире №234 в доме 4/2 по Кутузовскому проспекту обнаружен труп знаменитой киноактрисы Зои Федоровой с огнестрельным ранением головы. К месту происшествия тут же была направлена оперативная группа…
Расследуя это дело, сыщики раскопали много интересных фактов из прошлого актрисы. Например, вновь всплыла история 1945 года, когда Федорова влюбилась в американского военного Джексона Тэйта и родила от него девочку – Викторию (впоследствии популярную киноактрису). Однако эта связь дорого стоила влюбленным: Джексона выслали на родину, а Федорову упекли за решетку, где она просидела до середины 50-х.
Было известно, что осенью 73-го мать и дочь Федоровы внезапно получили весточку от Тэйта. В своем письме, которое пришло на Кутузовский благодаря помощи американки Ирины Керк, он просил у дорогих ему женщин прощения за то, что послужил невольным виновником постигших их бед. Получив это послание, дочь
В элитный дом на Кутузовском проспекте Федорова переехала в конце 60-х. Это стало возможным благодаря знакомству Зои Федоровой с Галиной Брежневой, которая по праву считалась первой леди в среде столичной богемы. Она любила появляться в компании разного рода знаменитостей и многим из них частенько помогала в трудные минуты их жизни. Если назвать всех актеров, спортсменов, писателей и других представителей советской элиты, кому Галина помогла в решении самых разных проблем – присвоение очередного звания, выход фильма на экран, получение ордера на новую квартиру, поездка за границу и т. д. и т. п., – то получится весьма внушительный список на несколько десятков страниц. И одним из первых в этом списке окажется имя Зои Федоровой, которой Галина откровенно симпатизировала. Чуть позже интересы дочери генсека и актрисы переплетутся еще теснее, поскольку у них появится одна общая страсть – скупка и перепродажа бриллиантов. Однако если Федорова вынуждена будет заниматься этим делом исключительно из-за финансовых проблем (ее доход состоял из скромной зарплаты в Театре-студии киноактера, разовых гонораров за эпизодические роли, которых становилось все меньше и меньше, и выступлений перед зрителями в программе «Товарищ кино» от Бюро кинопропаганды), то дочь генсека сделала это занятие чуть ли не смыслом своей жизни.
«Бриллиантовый» бум в Советском Союзе пришелся как раз на 70-е годы. Именно тогда советская номенклатура в лице процветающих деятелей культуры, работников ЦК, чиновников из различных министерств и ведомств, жен и детей членов Политбюро взяла за моду собирать коллекции из редких «камней» и «розочек» (так на слэнге именовались бриллианты). Причем денег на это дело не жалели. Учитывая возросший спрос на «камушки», в нужном направлении сориентировался и криминальный мир. В той же Москве существовала целая система, когда под видом скромных пошивочных и ремонтных мастерских действовали пункты скупки и перепродажи бриллиантов, валюты, антиквариата. Поскольку нити от этого бизнеса уходили на самый верх, правоохранительные органы вынуждены были безучастно взирать на существование «бриллиантовой» мафии. Достаточно сказать, что первое в истории КГБ уголовное дело в этой сфере возникло только в 1971 году, причем чекисты вышли на «каменных дел мастеров» совершенно случайно, арестовав в аэропорту Шереметьево гражданина Глода.
Для особенно редких «камней» в Советском Союзе проводились подпольные аукционы, где советские нувориши за баснословные деньги приобретали в свои коллекции эти экземпляры. Большая их часть попадала на подобные торги посредством незаконного отъема у настоящих владельцев. Вот почему многие громкие преступления 70-х имеют «бриллиантовый» след. Например, дело об убийстве Лианозовой – дочери крупного чиновника. Ее убили из-за редкой коллекции драгоценностей, которая так и канула в небытие, скорее всего, осев в чьей-то частной коллекции. Или ограбление квартиры Алексея Толстого, случившееся на рубеже 80-х. Тогда из дома писателя были похищены драгоценности чуть ли не на миллион советских рублей. Самой дорогой пропажей в списке похищенных вещей была брошь – королевская лилия, которая одна тянула на половину похищенной суммы. Кстати, почти все украденное сыщикам удалось вернуть, а вот брошь-лилия бесследно исчезла где-то в Азербайджане.