Как узнать любовь?
Шрифт:
– А что это за мальчик? – как-то странно спросила Ташка. – Он такой красивый…
Глава 6
Детективное агентство «Шерлок»
Всю ночь подружки проболтали. Говорили о Димке Сидорове, Максиме Антоневиче и об Иване с Верой. С утра Ташка проснулась бодрая и веселая, а Олеся – вялая и грустная. Мальчика, который тебя игнорирует, игнорировать легко, но, увы, бесполезно. А как сделать так, чтобы он заметил ее, выделил из толпы, Олеся не знала… Ташке же,
– Так, и что мы будем делать? – весело спросила она, едва они позавтракали.
– Не знаю… – протянула Олеся; делать ей ничего не хотелось.
– А я знаю! Мы пойдем в гости к твоему Ивану. И не отнекивайся! Ты мне обещала!
– Ничего я тебе не обещала. – Но спорить было бесполезно, равно как и противостоять кипучей Ташкиной энергии.
– Надо, в конце концов, наладить с ним нормальные дружеские отношения! А то что у вас за встречи? Вечно ты ему каких-нибудь гадостей наговоришь. Пора реабилитироваться в его глазах!
Олесе и самой ужасно было стыдно перед Иваном за свое поведение, но снова идти к нему в гости, добровольно, ей, мягко говоря, не хотелось.
– Ну же, смелее, он, как мне кажется по твоим рассказам, интереснейший человек. Надо с ним познакомиться! А то, что он в инвалидном кресле, сущая мелочь, на которую и внимания-то обращать не стоит.
– И Вера там у него эта, красотка расписная, еще пасется…
– Нашла кому завидовать! Да ты и представить себе не можешь, как трудно жить в нашем мире глухому человеку, – пристыдила Олесю Ташка, и они отправились к Ивану.
К Олесиному удивлению, Ваня им даже обрадовался.
– О, девчонки, проходите! – приветливо пригласил он подружек в свою комнату, едва Олеся с Ташкой успели раскланяться с Антониной Петровной.
Окно Ваниной комнаты, в отличие от окон Олесиной квартиры, выходило на южную сторону, и в него светило уже совсем по-весеннему яркое солнышко.
– Совсем весна! – обрадовалась Ташка и тут же приникла к стеклу носом. – Как хорошо на улице! А мы дома сидим!
– Ничего себе – весна! На улице минус пятнадцать, – охладила ее пыл Олеся.
– Ну и что! Давайте куда-нибудь выйдем?
Олеся тут же сделала подруге страшные глаза, что означало: куда выйдем? Ваня на инвалидном кресле! С ее точки зрения, это был верх бестактности – радоваться красотам природы при человеке, замкнутом в четырех стенах. Но Ташка даже ухом не повела.
– Ваня, Олеся, давайте отправимся куда-нибудь? Хоть во дворе посидим? Или в кафе сходим? Я обратила внимание, у вас в доме как раз уютное кафе!..
Ваня совсем растерялся.
– Я… Ты понимаешь, Наташа…
– Не Наташа, а Ташка!
–
– С мамой! Что ты – маленький, чтобы с мамой гулять? Пошли с нами в кафе?
Олесе было стыдно и неловко за них обеих. А Ташка еще, как будто назло ей, уставилась на нее, ища поддержки.
– Ташка! Ты же видишь, Ване никак! – не выдержала она. – Как ты можешь так…
– Почему никак? Как! Как! Я могу! Я пойду с вами в кафе! – неожиданно почти крикнул Ваня.
– Отлично! – Ташке все было как с гуся вода. – Через полчаса мы за тобой зайдем.
– Ты с ума сошла? – отчитывала подругу Олеся, тем не менее послушно собираясь на улицу. – Мы этого Ваню не знаем толком, ты его, заметь, вообще первый раз видишь, равно как и он тебя. Мы не представляем, каково это – передвигаться по городу на инвалидной коляске.
– Я в окно оценила ситуацию – ваш двор почищен от снега, – аргументировала свои действия Ташка.
– Все равно это сложно! Мы поставим его в неловкое положение!
– Ну не сможет он проехать к кафе – во дворе посидим. Делов-то. Волков бояться – в лес не ходить, как говорила моя бабушка.
– Ну хоть бы посидели сначала у него дома, пообщались, познакомились, а не так сразу…
Ванина мама на удивление благосклонно отнеслась к Ташкиной идее. Едва они позвонили в дверь 92-й квартиры, как она тут же распахнулась, и Антонина Петровна почти вытолкнула сына на лестничную площадку.
– Конечно, погуляй, Ванечка, сколько можно дома сидеть! – как ни в чем не бывало напутствовала она. – Смотри, ты за девочек отвечаешь! Долго не пропадайте!
Трудности начались сразу после выхода из лифта. С первого этажа к дверям подъезда вели пять ступенек, которые сам Иван преодолеть не мог. И попросить о помощи он тоже не мог. Если бы не Ташка, молча взявшаяся за ручки коляски, так бы они и маялись в подъезде целый день.
Потом оказалось, что снег-то со двора убрали, но не весь, а тот, что остался, был укатан до состояния льда, на котором колеса Ваниной коляски прокручивались без толку на одном месте. И снова Ташка молча взялась катить его. Олесе ничего не осталось, как ей помочь. Ваня, злой на свою беспомощность, молчал. Подружки молчали тоже.
А когда они втроем наконец добрались до входа в кафе, оказалось, что оно находится слегка в подвале, куда ведут ступенек десять, и не низенькие, как в подъезде, а высокие и крутые. Понятно было, что даже им обеим спустить вниз Ивана невозможно.
«Я же говорила, что это – плохая затея!» – чуть не сорвалось у Олеси. Иван тоже, казалось, готов был провалиться сквозь землю. А Ташка…
– Молодые люди! Молодые люди, помогите инвалида в кафе занести! – подскочила она к проходящей мимо группе парней лет двадцати.