Как в старой сказке. Возвращение колдуна
Шрифт:
– Как он? – спросил Алексий вышедших из комнаты лекарей.
– Плох, очень плох, – ответил высокий старик с длинными усами. – его разум полностью помутился, он не помнит ничего и ничего не понимает. Он словно не здесь.
– Ливадий. – обратился король ко второму. – Ты мне ничего не хочешь рассказать?
– Пожалуй, давно пора.
Маг отошёл к окну и вглядываясь в картину за стеклом, немного помолчав, продолжил:
– Родился ты вполне себе здоровеньким. Первые годы твоего существования были безмятежными и для тебя, и для родителей.
– Далее. – произнёс король.
– Я всячески пытался тебе помочь, но тот, кто управлял тобой был очень силён. Иногда, когда разум возвращался к тебе, ты просил отца не делать ему больно и оставить в покое твою душу. Представляешь, как это звучит из уст пятилетнего ребёнка? Но такие просветы случались всё реже. Ты жёг костры в тронном зале, подмешивал всевозможные зелья в воду и вино, до сих пор не могу понять, как тебе удавалось их украсть, своими поступками ты доводил мать до слёз, а твой постоянный смех сводил с ума не только короля, но и половину двора. Люди боялись тебя, перешёптывались, и король не выдержал. Он привёз тебя сюда, в Бурый Утёс и приказал мне сделать это.
– Сделать что? Ливадий. Что?
– Вырвать из тебя эту тварь. Но для этого нужно было его заключить, найти человека, в котором это и будет заключено.
– Ты хотел сказать ребёнка. – произнёс Алексий, и в голове его мелькнули воспоминания о связанном мальчишке, сидящем на стуле.
– Да. – опустив голову ответил старик.
– Ты обрёк на безумие ни в чём не повинное дитя?
– Нет. Нет. Он уже был безумен, после смерти его деда он без умолку смеялся днями на пролёт. Его даже сравнивать с тобой начали, говорили мол, нагулянный от короля, что правитель проклят и все его дети будут сумасшедшими. Но он слишком торопил меня. Я просил ещё несколько дней, я был не готов и поэтому всё так и произошло.
– Да изъясняйся ты точнее, что произошло?
– То, что с этим существом я вырвал из тебя часть твоей души. – ответил маг и, повернувшись, посмотрел в глаза кроля.
– Чушь.
– Ответь мне Алёша, когда ты последний раз смеялся?
– Не заговаривай мне зубы. Кто сейчас привёл этого карлика к моему отцу?
– Никогда Алёшенька, слышишь, с того самого момента ты больше ни разу не улыбнулся. – говорил Ливадий дрожащим голосом. – Отец твой сильно горевал поэтому, и мать горевала…
– Кто привёл его сюда? – повторил свой вопрос парень.
– Я, – склонив голову ответил старик. – по приказу короля, привёл его я.
– Зачем? – в недоумении спросил Алексий.
– Он тужил, и не мог более жить с этим. Глупый я человек. Нужно было дать ему отпор, или увезти этого к чертям, что б никогда ни одна ищейка не нашла.
– Нужно было дать отпор, и не отбирать
– Я хотел, хотел отказать! Но он приказал. Даже грозил меня повесить. – оправдывался чародей больше перед собой чем перед владыкой.
– Замолчи.
– Ты пойми Алёша…
– Замолчи я сказал!
– Ох, да, да.
В комнату вошёл Ренестон, лицо его было явно встревожено, а голос дрожал.
– Алексий… – воин замялся, но собравшись продолжил. – Письмо из Радана. Город в осаде, штурм в самом разгаре. Уверен они и раньше отправляли голубей, видать перехвачены.
Король поднял глаза, злоба горела в них так ярко что её заметил бы даже слепой, казалось он сейчас начнёт крушить здесь всё и не остановится пока не останется камня на камне от великой крепости. Он сделал глубокий вдох и, сдерживаясь, произнёс:
– Собрать лазутчиков, добыть информацию со всех застав. Радан пусть ежечасно отправляет голубя, нам нужно знать, что там происходит. И позови Щегла.
– Не нужно. – прозвучал голос и в комнату вошёл парень с вытянутым лицом. Его карие глаза сидели в глубоких впадинах над ярко выраженным носом, дополнял его облик крепкий, волевой подбородок. – Я уже здесь.
– Александр, – обратился к нему король. – общий сбор, подготовь коней, провианта много не брать, идём на Радан.
Алексий покинул комнату, мысли об отце отошли на второй план, единственное о чём он мог теперь думать – его город.
Тем временем Радан оправился от внезапного нападения и как единый механизм работал над защитой своих стен, и нужно сказать не безуспешно. Да стрелковые башни пылали, благодаря усилиям Ворона, что облегчило задачу для атакующих, но высокие стены были неприступны. Все попытки взобраться на них не имели крупного успеха, лишь в одном единственном месте, в глухом тупике, пол сотни воинов, покоривших вершину, пытались пробиться вперёд. Но мечники города плотно окружили их, не давая проникнуть вглубь улицы. Да защитники несли потери, но ещё больше потерь несли штурмующие, и всё шло к удачному завершению обороны.
Внизу улочки были заполнены суетой, все от мала до велика вносили свою лепту в общее дело, одни помогали раненым, другие подносили на стены стрелы, камни и копья. Некоторые пытались затушить пожар, таская воду в башни. В этой суматохе никто не обратил внимания на двоих парней, двигающихся по центральной улице. С виду им было лет по тридцать, и они ничем не отличались от большинства горожан, разве что помыслами. Зайдя за угол, они отворили толстую, дубовую дверь и зайдя внутрь заперлись на тяжёлый засов.
– Тише, – проговорил один из них шёпотом. – здесь может быть стража.
Второй утвердительно кивнул, и они медленно поднялись по каменным ступеням. Дойдя до ещё одной дубовой двери, парни остановились. Один стоял у стены, а второй, безоружный, толкнул дверь и вошел в комнату.
– Чего тебе? – послышался хриплый мужской голос.
– Ты здесь один? – спросил парень, увидев одноногого бородатого толстяка. – Меня в помощь прислал воевода.
– Это ещё зачем? – рявкнул тот и взяв некое подобие костыля поднялся с лавки.