Как велит бог
Шрифт:
Кристиано тысячу раз воображал ее голой, но в таком виде — никогда.
Надо вычистить у нее под ногтями.
Ногти жертвы часто выдают преступника. Под них забивается какая-нибудь шерстяная нитка, частички кожи убийцы, так что достаточно сделать текст на ДНК — и он пропал. Потом надо бы...
"Мы нашли во влагалище следы семенной жидкости. Он обречен". Так всегда говорили в сериале.
И поэтому?
И поэтому он должен опустить ей трусики. И вымыть ее. Внутри и снаружи. "Нет, это нет".
Он никогда не сможет
"Он с ней не трахался. Нет, не трахался. Мой отец никогда не стал бы этим заниматься с четырнадцатилетней девочкой".
Кристиано взял в руки шланг.
"Но почему он ее убил?"
И моющее средство, чтобы смыть с рук жир.
"Потому что Рино Дзена — маньяк-убийца".
Но тогда ему надо идти в полицию.
"Мой отец убил Фабиану Понтичелли. Ее тело у нас в гараже".
Нет. Должно быть другое объяснение. Конечно должно. Когда отец выйдет из комы, он ему объяснит, и Кристиано все поймет.
Потому что его отец неуравновешенный тип, пьяница, все, что угодно, но не убийца.
"Однако же тогда ночью он поколотил блондинку, которая забежала ко мне в комнату. Но он только пинал ее в зад. Это не то же самое. Мой отец — хороший человек".
Нахмурившись, Кристиано стал рассматривать правую руку девушки. Что-то в ней было не так, что-то странное, но он не знал что. Он перевел взгляд на левую руку и сравнил их.
Не хватало колечка. Колечка с черепом.
Фабиана всегда носила его на пальце.
"Где же оно?"
Беппе Трекка внезапно проснулся, перевернулся на другой бок и чуть не упал с дивана. Несколько мгновений он не мог сообразить, где находится, и растерянно оглядывался крутом.
Работает старенький телевизор. Шезлонг.
Это — дом Кристиано Дзены.
Беппе сел и зевнул, почесывая затылок. Спину сильно ломило, и в придачу все чесалось.
"Тут что, блохи, что ли, водятся?"
В таком хлеву могло водиться что угодно. Даже вши, чего доброго.
Ему хотелось помочиться и попить воды. Казалось, во рту полкило соли. Это все рис с бульонным кубиком.
Трекка поглядел на циферблат своих часов "Свотч".
Четыре пятьдесят пять.
Продолжая зевать, он поднялся. Помял себе поясницу — там, где был треснутый позвонок.
Еще одну ночь на этом диване он не выдержит. Врач настоятельно рекомендовал ему спать без подушки и на ортопедическом матрасе, предпочтительно из натурального латекса.
Во всем виноват тот осел, падре Итало, это он его доконал. Беда случилась три года назад, в Буркина-Фасо. Падре Итало, миссионер-доминиканец родом из богом забытого городишки в Кампании [57] , огрел его лопатой, повредив третий поясничный позвонок.
Беппе Трекка в составе группы волонтеров копал там колодцы для международного проекта "Подари улыбку
57
Кампания — область на юге Италии.
Это был изнурительный труд, к тому же Беппе, сам не понимая почему, скатился с руководящей роли на место чернорабочего.
В день, когда это произошло, он целое утро, отмахиваясь от назойливых мух, разгружал бетонные блоки под непреклонным взглядом падре Итало. Наконец настало время обеда. Он схлебал тарелку супа, в котором плавали похожие на стружку клочки мяса. Затем, чтобы избавиться от чесночного привкуса, решил пососать освежающую мятную карамельку.
Беппе поискал пакетик в кармане штанов и заметил, что карман продырявился и карамельки завалились в низ штанины. Он оперся рукой о бетономешалку и начал трясти ногой, чтобы конфеты выпали на землю.
Нечеловеческий вопль пронзил тишину саванны. Беппе успел только обернуться и увидеть, как падре Итало подскакивает к нему и замахивается по почкам дубинкой.
Беппе, как кегля, рухнул на землю, а доминиканец тем временем орал: "Отключите электричество! Его ударило током! Ударило током! Отключите!"
От изумления и пронзительной боли Беппе не мог ничего сказать. Он попытался было встать, но священник, как одержимый, вместе с тремя неграми прижал его к земле, схватил за голову и раскрыл ему рот. "Язык! Язык! Он кусает себе язык. Остановите его, ради всего святого!"
Два дня спустя напичканный болеутоляющими Трекка был посажен на самолет и отправлен на родину с повреждением позвонка и вывихом челюсти.
Держась рукой за бок, Беппе побрел в туалет. Ему показалось, что он слышит внизу какие-то звуки. Он навострил уши, но услышал только, как по стенке унитаза стекает моча.
Потом он доплелся до дивана и опять повалился на него, зевая: "Какая же скверная штука жизнь".
На горизонте стало видно, что ночь скоро уйдет. Полоска густого, как вата, тумана легла между рядами тополей, которыми были обсажены берега реки. Темные верхушки деревьев выглядывали из него как флагштоки кораблей-призраков.
Тяжело дыша, Кристиано Дзена толкал тачку с трупом Фабианы Понтичелли по идущей через залитые лужами поля дорожке.
Поскольку фонарик зажигать было нельзя, приходилось двигаться по памяти.
Он долго провозился в гараже, еще немного, и начнет светать, так что он мог на кого-нибудь наткнуться.
На крестьян. На рабочих, которые идут в смену на щебеночный карьер и срезают здесь дорогу. На байкеров, которые упражняются здесь на кроссовых мотоциклах.
Надо быть полным кретином, чтобы не понять, что под этим брезентом человеческое тело.