Как вольный ветер
Шрифт:
— Значит, вам удалось уговорить месье дать мне лошадь!
— Для вас приготовлена молодая кобылка. Она, правда, немного норовиста, но вы ведь, кажется, опытная наездница?
— И вы сами в этом убедитесь.
Плотно позавтракав, они вышли во двор, и там Вальда увидела предназначавшуюся ей симпатичную чалую лошадку под дамским седлом.
— Благодарю вас, — с достоинством произнесла она, когда молодой человек подсадил ее в седло, так же как и накануне, приподняв обеими руками за талию.
Кобылка и впрямь оказалась
— Ну, все. Теперь дурь из нее вышла.
Тогда они повернули к болотам. Здесь требовалось ехать с большой осторожностью, уже не торопясь, и Вальда могла спокойно, без помех, рассмотреть водяных птиц.
Десяток цапель, покинув гнезда, устремились, вереща и переругиваясь, по узкой тропинке сквозь камышовые заросли.
Раздавался свист болотных луней, резкие вскрики водяных пастушков, пронзительно звенящие голоса хохлатых синиц. И вдруг впереди, в нескольких сотнях метров, посреди широкого мелководного пространства глазам Вальды открылась бело-розовое перистое облако. То были долгожданные фламинго.
Девушка резко осадила лошадь и в восторге уставилась на легендарных птиц. Трудно было поверить, что эта живая красота — не мираж, не игра воображения.
Но только она успела подумать, что снимать их с этого расстояния, пожалуй, далековато, как капризные птицы разом взметнулись ввысь, оглашая окрестность немелодичными, скорбными криками. Впереди летел вожак. Стая сделала круг и пролетела прямо над головами наблюдателей, да так низко, что отчетливо виднелись красноватые ноги и подкрылки. Полет фламинго в свете утреннего солнца был подобен яркой цветовой вспышке. Еще мгновение — и они скрылись из вида.
— Я не успела их сфотографировать! — горестно вскричала Вальда.
— Будут и еще, успокоил ее Ройдон. — Не ожидал встретить их здесь. Но если за целый день мы их больше не обнаружим, я покажу вам одно местечко, где они собираются вечером, как раз перед закатом.
— И там их будет много? — не поверила девушка, еще не оправившись от разочарования.
— Господин Поркье утверждает, что в это время года на здешние водоемы слетается не менее двадцати тысяч фламинго.
— Ах, я во что бы то ни стало должна их запечатлеть!
— Запечатлеете обязательно. А пока поищем лошадиных маток. Можно также поснимать белых цапель, а иногда здесь попадаются попугаи и даже египетские ибисы, которые служат безошибочными предвестниками плохой погоды.
— До чего все это удивительно! — восхищенно вздохнула Вальда.
Ее глаза не уставали радоваться красоте и пышности цветущего тамариска, что чередовался с древесными породами и густыми травами, усеянными экзотическими цветами и насекомыми, о существовании многих из которых восторженная путешественница попросту не подозревала.
Они углублялись все дальше, заросли
Сэнфорд натянул поводья.
— Дальше придется идти пешком.
— Пешком?
— Да. Вот почему я просил вас одолжить у госпожи Поркье пару сапожек. Мы на подступах к тому месту, которое я называю «сердцем Камарга».
Взглянув вниз, на мягкую болотистую почву, где под копытами лошадей хлюпала вода, Вальда оценила предусмотрительность своего проводника. Резиновые сапожки придутся здесь как нельзя более кстати. Прежде ими пользовалась хозяйская дочь, которая теперь, выйдя замуж, уехала из родного гнезда. Вальде они были великоваты, но, спрыгнув с лошади, она порадовалась, что ей не придется, как вчера, ходить босиком. В траве было полно колючих стеблей, не говоря уже о том, что ей вовсе не улыбалось то и дело по щиколотку погружаться в кишащие лягушками лужи и чувствовать, как жидкая грязь выдавливается между пальцев.
Англичанин забрал у девушки поводья и крепко привязал лошадей к большому, поваленному бурей дереву. Здесь их можно было оставить без опаски, зная, что они не убегут и вдоволь нащиплются сочной травы.
Убедившись в прочности привязи, Ройдон подошел к спутнице и взял ее за руку.
— Дальше пойдем медленно и тихо, — едва слышно произнес он, — иначе лошади, которых я надеюсь застать по ту сторону чащи, услышат наше приближение.
Она с улыбкой кивнула, и оба двинулись сквозь заросли.
Впрочем, идти быстро было бы и невозможно, так как колючие ветки то и дело цеплялись за пышную юбку Вальды, а ползучие побеги обвивали волосы девушки, словно задавшись целью не пускать ее дальше.
Исследователи прошли еще немного. И вдруг без всякого предупреждения впереди раздались страшный шум и треск, хруст ломаемого тростника и сучьев и громкий плеск воды. Потом, точно со всех сторон, понеслись оглушительное ворчанье, храп и хрюканье. И вслед за этим, будто стая чертей, прямо на них из неведомого логова выскочило стадо диких вепрей и пронеслось на волосок от Вальды!
Покрытые грубой черной щетиной, с торчащими из пасти клыками, с маленькими, горящими злобой глазами, звери эти показались девушке настоящими исчадиями ада. Повинуясь мгновенному порыву, она метнулась к Ройдону, ища защиты. Прижав девушку к себе, он, стремительно повернувшись, загородил ее собой от страшных животных.
В считанные секунды все стихло — так же внезапно, как началось. Только один громадный черный кабан, последним продравшийся сквозь заросли, замешкался, как бы раздумывая, не броситься ли на незваных гостей. Вальда почувствовала, как напряглось тело Ройдона. Но вепрь побежал догонять сородичей, и вскоре их хрюканье затихло вдали.