Как Ворон луну украл
Шрифт:
— Мы, пожалуй, займем две комнаты, — сказал Эдди.
— Как угодно, — пожал плечами паренек.
— Вы больше никого не ждете? — спросила Дженна. — Мы, если что, и потесниться можем…
— Да, вы знаете, летом такой наплыв гостей. — Юноша саркастично хихикнул. — Иногда прямо за месяц приходится места бронировать. Но вы, ребята, такие милые, поэтому в вашем распоряжении весь этаж. Никому больше комнату не сдадим, наслаждайтесь уединением.
Сказав это, он отошел к лестнице.
— Да, и еще — о наших удобствах. Ни обслуживания в номерах, ни машинки для льда,
Улыбнувшись, паренек отправился вниз.
— Нам как платить, сразу? — спросила Дженна.
— Оплата при выселении. Двадцать долларов за ночь. Кредитки и чеки не принимаем.
Паренек уже почти скрылся из виду, над ступеньками торчала только его голова.
— А банкомат поблизости есть?
Юноша остановился и подозрительно взглянул на Дженну. Оттопырив пальцем ухо, он спросил:
— Это что за зверь такой?
— Банкомат?
— Гм-м… Впервые слышу. Банко…
— Банкомат. Суете карту в прорезь, и он выдает наличность.
Пожав плечами, юноша рассмеялся себе под нос, явно дразня Дженну:
— Ну вы, белые, даете! Как только до такого додумались? Наличка в обмен на карту! С ума сойти! Я бы все имущество племени отдал за такую машину. Банкомат… хе-хе. Честное слово, я бы остров продал за него. Вставляешь карту в прорезь, а взамен берешь деньги, ну ничего себе! Что за чудо-механизм? Сначала ружья, потом огненная вода, теперь это… С банкоматом мы таких дел натворим!
Покачав головой, он спустился на первый этаж. На ходу он все бормотал: «Банкомат, банкомат…» Дженна разозлилась на него не меньше, чем Эдди.
Эдди взглянул на часы:
— Может, прогуляемся по берегу перед праздником?
Дженна согласно кивнула. Оставив вещи в двух первых по коридору комнатах, они покинули гостиницу.
За пляжем явно никто не следил: по пути к воде из песка торчали большие острые камни; отлив оставил после себя плавник и комки водорослей. В глубоких лужицах плавали прозрачные рыбки и ползали маленькие крабики. От океана исходил резкий и не очень приятный запах, словно что-то гнило на суше под солнцем.
Дженна разулась и, закатав джинсы, пошла к воде. Влажный песок приятно чавкал под ногами. Эдди спустил Оскара с поводка и кидал собаке палку. Оскар, правда, не до конца понял смысл игры. Он радостно бежал за брошенной палкой, однако потом становился над ней и просто лаял. Ждал, пока Эдди подойдет и снова бросит «игрушку» в сторону.
Дженне вдруг немного взгрустнулось. Эдди и Оскар теперь как бы семья для нее. Их свел случай, но все трое идеально
Дженна вдруг услышала радостные детские крики. Впереди, на небольшом мысике, дети играли в песке. Оскар тоже их услышал; позабыв про палку, он обернулся посмотреть на источник шума. При этом одно ухо его причудливо сложилось на манер берета. Подергав носом, Оскар взглянул на приближающегося Эдди, затем — не в силах больше оставаться на месте — побежал к детям. Гавкнул пару раз для приличия — желая предупредить. Дети притихли и стали смотреть на бегущего в их сторону пса.
Эдди поравнялся с Дженной. На ходу они столкнулись плечами.
— Похоже, от детей пахнет лучше, чем от взрослых, — заметил Эдди.
Дженна улыбнулась в ответ, и вместе они пошли вслед за Оскаром.
— Что случилось в баре? — спросила Дженна.
— В каком смысле?
— Ты чуть не поцапался с тем пареньком.
— Ты заметила? — притворно удивился Эдди. — Ну, со стороны виднее.
— Ладно, приятель, — шутливым тоном потребовала Дженна, — колись давай.
— Сам не знаю, глупо вышло. Иногда, как увижу умника из колледжа, так злость и берет. Этот парниша, поди, и цента не платит за учебу.
— Ну и?
— Ну и… Сам не знаю. Давным-давно индейцы подписали с белыми договор и теперь получают половину всего улова на Аляске. Сколько тут аборигенов? Вот, они имеют половину нашего улова, остальное нам, белым. Мы, по сути, делим крохи. Потом заявляется правительство и говорит: ай-ай-ай, рыбы и без того мало, так что вам, рыбакам, даже половины добычи не положено. Нам перепадает вообще с гулькин нос, а индейцам — все, чего они захотят.
— Это же нечестно!
— Прикинь, я тоже так думаю.
— Хорошо, давай представим, что давным-давно, когда тебя и в проекте не было, моя бабуля забрала дом твоего отца.
— Зачем ей мой дом?
— У нее детей много, ей жилплощади больше полагается. И вот моя бабуля вваливается к тебе с бейсбольной битой, выгоняет твоего отца и говорит: можете жить на заднем дворе. Но так как дом по закону твой, вам отдают половину воды, что бежит по трубам.
— Что-то мне надоело на эту тему беседовать.
— Время идет, — продолжила Дженна, — и дом теперь принадлежит мне, по праву наследования. Ты и твоя семья все так же ютитесь на заднем дворике. Я приглашаю кучу друзей жить со мной, и нам всем нравится в доме. Но…
— Всегда есть «но».
— Нам не нравится, что ты отбираешь у нас половину воды. Мы не хотим отдавать ее тебе, нас теперь много, и воды надо больше. Зачем тебе целая половина? Нет, мы отдаем только десятую часть. Ну, как ощущения?
— Меня обокрали.
— Поимели.
— Изнасиловали. У нас же был договор.
— Ладно, — улыбнулась Дженна. — Обоснуй.
— Как скажешь. То, о чем говоришь ты, просто невероятно, в реальности такого случиться не может. Этот твой пример безоснователен. Я же говорю о рыболовном договоре — ему сто лет в обед, он устарел. Ситуация изменилась.