Как Ворон луну украл
Шрифт:
— Вы спасете его? — спросила Дженна.
— Боюсь, что нет, не смогу. — Врач запустил в рану пальцы и поковырялся в ней. Когда он закончил, на руке у него чернели точечки металла. — Бронебойная пуля.
— Что это значит?
— Пуля с титановым сердечником. Бандиты стреляют такими в полицейских, чтобы пробить бронежилет. Вот эта — самодельная. При ударе о тело она сплющивается, внутренние ткани рвет в клочья, кровь хлещет фонтаном. Если даже органы не задеты, рана может оказаться смертельной. — Доктор Ломбарди
Эдди взглянул на Дженну. Значит, усыпить? Один укол, Оскар уснет и больше не проснется. Дженна закрыла глаза и молча кивнула.
Когда все закончилось, Дженна ощутила онемение во всем теле. Точно так она чувствовала себя после смерти Бобби. Эдди отвел ее в гостиную, а доктор Ломбарди тем временем приготовил бланк чека и заправил его в пишущую машинку.
— Я последний в городе, кто еще не обзавелся компьютером, — пошутил врач и принялся печатать на бланке. — Что с телом делать?
— Не знаю.
— Недалеко от аэропорта есть кладбище домашних животных. За ним ухаживают бойскауты. Можете похоронить пса там, за двадцать долларов.
— Да, — ответила Дженна. — Было бы неплохо.
Доктор Ломбарди вернулся к машинке:
— Что написать на надгробии?
Дженна растерялась. Надгробие. Что на нем написать?
— Может, просто «Оскар»?
Доктор Ломбарди закончил печатать, вытащил чек из машинки и положил его на стол.
— А можно еще маленького барашка на памятнике? — спросила Дженна и тут же ощутила дикий стыд.
Врач улыбнулся:
— Боюсь, настоящего надгробия не будет. Кто-нибудь из бойскаутов просто сколотит крест из досок и краской напишет на нем кличку пса.
Дженна, хихикнув, шмыгнула носом:
— Сама не знаю, зачем спросила.
Врач кивнул и подвинул ей квитанцию:
— Я принимаю кредитки, чеки и наличные.
Из-за подобных мелочей смерть становится чем-то обыденным. Чем-то, что случается ежедневно с миллионами. Умирают люди, умирают животные. Все смертны, и все нуждаются в последних почестях. Хорошо, что Оскар отошел быстро и без мучений, хорошо, что нет мороки с погребением. Заплатил — и хорони. Вот бы и с людьми так: преставился человек, закопали его, воткнули в землю над ним простой крест с именем и на выходе с кладбища заплатили. Это никакая не черствость, это естественно.
По дороге от доктора Эдди вспомнил о маленьком ключике и сказал Дженне: мол, надо бы навестить Филда, проведать его. Дверь в дом старика была открыта нараспашку, хотя свет не горел, и вообще жилище казалось заброшенным. Дженна с Эдди прошли внутрь, зажгли свет в коридоре.
— Эй! — позвали из кухни. Дженна и Эдди пошли на голос, включили лампу и обнаружили Филда: он так и сидел в наручниках. Кровь из носа идти перестала, зато на рубашке
— Я уж думал, вы про меня забыли, — ухмыльнулся старик.
Эдди молча расстегнул наручники и помог Филду умыться, зато сам Филд трещал без умолку. Намекал Дженне, дескать, со сломанным носом он теперь ну совсем красавец.
— Ты мне здоровый больше нравился, — ответила Дженна.
— А, вот погоди, спадет опухоль — сразу в меня влюбишься.
Он долго сопротивлялся, не хотел ехать в больницу. Эдди настаивал, что надо сделать рентген ребер, и Филд в конце концов сдался. Только когда его, забинтованного и обколотого болеутоляющими, привезли назад домой и уложили в постель, Эдди рассказал, что стало с Оскаром.
— Так нельзя, — покачал головой Филд.
— Позвоню шерифу, расскажу ему все, — произнес Эдди. — Пусть арестует этого козла.
Оставив Филда, они вернулись домой к Эдди. К тому времени вовсю лил дождь. Пережив ночные злоключения, Эдди с Дженной сблизились еще больше, и оба чувствовали это едва ли не кожей. Они теперь не любовники, которые спешат и торопятся, ищут исключительно радости в отношениях. И хотя статус их мало занимал, Эдди не мог не отметить, что Дженна не с Робертом, она с ним.
По привычке они разошлись по отдельным комнатам. Впрочем, Дженна отлично понимала: эту ночь она тоже проведет в постели с Эдди. Одна спать не сможет. Слушая, как стучит в окно дождь и как завывает ветер, Дженна сняла ботинки и стала раздеваться.
В дверь постучали. Эдди отправился открывать, а Дженна выглянула в коридор — оказалось, пришел Дэвид Ливингстон. Быстро застегнув джинсы, Дженна вышла в гостиную.
— Проходите, — пригласил шамана Эдди. Тот мотнул головой.
— Времени нет, — сказал Дэвид.
— В чем дело? — спросила Дженна.
— Я нашел способ помочь вам.
Дэвид как будто исхудал и осунулся. Встревоженный, он постоянно оглядывался через плечо.
— Способ? Какой?
— Я помогу, если вы отправитесь со мной прямо сейчас.
Дженна с Эдди переглянулись. Неужели такое бывает? Неужели сначала надо опуститься на дно, чтобы потом всплыть на поверхность? Похоже, Дэвид, который с ходу исключил всякую возможность помочь Дженне, нашел-таки способ спасти душу Бобби. Решил рискнуть.
— Я только обуюсь, — предупредила Дженна и побежала в спальню.
— Я куртку накину, — сказал Эдди, но Дэвид остановил его взмахом руки:
— Нет. Она пойдет одна.
Эдди изумленно выгнул брови, однако затем пожал плечами.
— Точно не хотите войти? — спросил он у Дэвида.
— Точно, точно. Нужно спешить.
Эдди кивнул. Вскоре прибежала Дженна, и он принес ей из кладовки дождевик-пончо.
— В такую погоду только из дому выходить, — заметил Эдди. — Может, переждешь, пока дождь не закончится?