Как воспитать ниндзю
Шрифт:
– Принцессы? – вскочили сидевшие дамы семьи графа и лихорадочно поклонились. Противные дочки, я их терпеть не могла, они вечно надувались и цацкались с кавалерами, приезжая к нам в поместье, вместо того, чтобы играть. – Ты привел знакомить их?
Как завороженные, они смотрели на наши наряды.
– Дорогой, ну представь же нас... – сказала его жена.
– Представляю, – сказал граф, – это Мари, дочка графа Кентеберийского, твоего дяди, а это Лу...
Они недоумевающе смотрели на нас, не понимая графа, будто он говорил
– Мари? – ошарашено спросила их бабушка, которая была у нас в поместье на прошлой неделе, заглаживая скандал с принцем. Она широко открыла рот.
– Дорогой, это что, шутка? – спросила его жена. – Вы не волнуйтесь, ваши светлость, – обратилась она к нам, у него иногда бывает туговато с чувством юмора...
– Бабушка, – ласково сказал граф, обращаясь к своей теще. – Ты что, не помнишь Мари и Лу, двух озорниц, дочерей твоей племянницы? Они тут такое учудили!
Обе озорницы стояли с совершенно непроницаемыми лицами совершено не виновато, словно не понимая речи, как две светские иностранки, ожидающие, пока их представят на родном языке.
– Парле ву франсе? – спросила я бабушку, принужденно улыбнувшись, как человек, дожидающийся, пока его представят. Я слегка напоминала глухую. И по-французски же добавила: – Ваш замок просто чудо...
Граф ошарашено замер.
– Ну, дорогой, ты знаешь, твои шутки перешли всякие границы, – рассержено зашептала графу графиня, внешне широко улыбаясь нам. – Я всегда знала, что у тебя напрочь отсутствует чувство юмора.
Дочери синхронно укоризненно поглядели на отца. И даже отодвинулись от него.
Мари стояла с невозмутимым лицом.
– Черт побери, эти продувные девчонки меня доведут до удара! – воскликнул граф. – Слушайте, что они устроили...
Мари поняла намек. Наверное, она не хотела слушать.
– Ваш отец такой фантазер и выдумщик, – игриво сказала она по-французски, обращаясь к графине-жене, будто приняла ее за дочь, не поняв, о чем так лопочет граф. Мари потрепала его по подбородку. – Представьте, это в свои то пожилые годы он предложил мне руку и сердце! Такой живчик!
Я думала, что графа удар хватит. А когда графиня злобно взглянула на него, то ее.
Дочери были в шоке и смотрели на отца.
А бабушка! Я дорого бы дала за то, чтоб посмотреть, как она будет живьем есть своего сына.
Граф растеряно посмотрел на нас. Похоже, его самого при этом снова посетили сомнения, не чокнулся ли кто-то здесь.
В это время из кунсткамеры с живыми редкостями, где были заперты наши кавалеры, раздались крики пытаемых мужчин. Как только я сообразила, граф сломя голову кинулся туда. Минута, и мы с Мари были там. Зрелище было не для слабонервных. Трое мужчин были привязаны к батарее модного в Англии парового отопления, этой новомодной новинки, а индеец сидел возле двери и довольно точил нож.
– Они все, наконец, дали обещание на тебе жениться, – на своем ломаном языке довольно сказал он. –
Я этого не выдержала и сползла по двери, истерически хохоча и не в силах остановиться.
Рядом не выдержала Мари, забыв про все роли, содрогаясь от хохота и будучи не в силах нащупать землю под ногами, так тщетно хватаясь за дверь... Пока граф лихорадочно закрывал ее, не пропуская любопытных, из которых внутрь прорвалась только бабушка.
Его жена и дочь колотили снаружи, крича – открывай, мерзавец, что ты задумал сделать с принцессой!
Я же просто была не в силах подняться, задыхаясь от смеха.
– Лу, выручай меня, я поклялся на тебе жениться! – во все горло истерически закричал принц. – Забери своих волкодавов, и мы тут же поедем в церковь!!!
– Когда я женюсь на тебе, – проворчал, подвывая от боли, Логан, – мы первым делом сошлем твоих китайцев на рудник...
– Мы поженимся сегодня же, и поедем выколачивать долги, – деловито и спокойно-хладнокровно вещал Юникс, найдя выгоду и уверенность духа в любом положении. – Я понял, как с помощью твоих верных слуг мы вернем все наши долги...
Закинув голову и закрыв глаза, по которым текли слезы, я ржала, как помешанная, вместе с Мари, переглянувшись с которой мы снова начинали визжать от смеха... Мне уже было наплевать на бал, тем более что я понимала, что танцевать мне более не придется... Как бы не затанцевать где-то на льдине среди белых медведей на каторге, когда все откроется.
Снаружи раздавались бешеные стуки.
– Что ты делаешь с девочками, проклятый кобель! – вопила там мадам. – Почему они плачут! Бессовестный развратник, ты хоть о дочерях подумал, что им за это будет!!!
Граф, оттащив бабушку за шкирку в угол, яростно объяснял ей ситуацию.
Не сразу, но она поняла ситуацию.
– Так им и надо! – ужаснулась она, как ни странно осудив именно мужчин. – Что с девочками наделали! Так бесстыже их опозорить!
Я даже смеяться перестала от такого утверждения.
– Бедняжка, – глядя на меня, она аж всхлипнула.
Я открыла рот.
А бабушка, заметив, что они до сих пор привязаны, выругалась, и, бесстрашно взяв из рук Джо нож, и пошла к мужчинам.
– Что же теперь делать? – на ходу размышляла она.
Мужчины настороженно и напряженно впились глазами в нож. Бабушка храбро собиралась обрезать веревки, но, по привычке, забыла то, что хотела сделать, задумавшись.
– Может взять с них слово молчания и чтоб они не приближались к ним даже на полкилометра? – задумалась бабушка, остановившись перед принцем и погрузившись в свои размышления. Принц с ужасом смотрел на нож и бабушку. Хоть он и пытался держаться гордо, но жилка на лице у него трепетала.