Как воспитать ниндзю
Шрифт:
Он так пробежал метров пятьсот площади, пока на него все шокировано смотрели.
– Вернись! – отчаянно кричала я с надрывом в страшной жалобе, так жалобно и тоскливо, будто расставалась с родной мамой, бьясь в руках Вооргота и пытаясь вырваться. – Я тебе денюжку дам, мальчик, в накладе не останешься!!!
Я плакала.
Но человек бежал на четвереньках быстрей лошади, и солдаты, засунув от удивления пальцы в рот, удивленно смотрели ему в след.
Воорготу с трудом удалось меня успокоить, и
– Генерала не дам! – жестко сказал Вооргот.
Генерал побледнел.
– Хватит тебе фокусов! – сурово сказал Вооргот. Я напряглась.
– Хочешь, я тебе сам фокус покажу? – успокоил Вооргот.
Тут уж побледнели все.
В общем, все утихомирилось. Тихо, как в раю. Все молчат, не дышат. Никого не слышно. Никто не выпендривается со своими идеями. Привлекать внимание не хочет, по углам жмутся...
Я успокоилась на руках Вооргота. Который отнес меня к моим родным.
– Хочешь, я тебе почитаю? – вздохнула я. – На сон грядущий?
Я достала из-за пазухи тот самый официальный приговор с перечислением преступлений и тех пыток и казней, которые предписывалось совершить, чтоб мужа четвертовали, и собралась ему почитать чуть. Который был у герольда.
Вооргот побледнел и быстро вырвал у меня из рук бумагу, пока никто ее еще не заметил и ничего не понял.
– Давай, давай еще раз перечитаем вместе договор! – торжественно громко сказал он, быстро поедая бумагу.
– Проголодался... – ласково сказала я, догадавшись и похлопав мужа, который ел так быстро, что давился. – Ты же не ел несколько дней, бедняжка...
Я с любовью зачаровано смотрела на мужа. Мне все нравилось в нем. Даже как он ест.
– Да ты не спеши, не спеши, пережевывай тщательно, никто у тебя, бедняги, ее не отберет... – как верная заботливая жена радела за него я.
Я никак не могла понять, почему меня за мою же заботу муж смотрит так, будто хочет убить.
– Если так быстро глотать, вкус теряется... – растеряно сказала я, видя, как он поспешно зажевывает веревочки с печатями, глотая их так.
Вооргот блеснул на меня глазами. Но промолчал с полным ртом. Усиленно работая челюстями, глотая и мыча.
– Но ты же даже не разжевал! – со слезами сказала я.
– Может ему еще что-то дать? – встревожено сказала подошедшая мама, держа в руках кожаный фартук палача, увидев, как он отчаянно давится, и побледнев от этого.
Вооргот, увидев фартук, побледнел.
– Вы же столько не ели, правда? – ласково спросила мама.
Тот стал совсем плох.
– Не волнуйся, я обязательно накормлю тебя до отвала! – как верная жена заботливо проговорила я.
– Ммм... – сказал Вооргот, почернев.
– Тебе не кажется, что он какой-то невыдержанный? – тихо шепнула мне мама. – Так давиться едой, проголодав
– Он хотел показать, что съест все, что я ему приготовлю... – так же тихо прошептала я маме. – Но, боюсь, что твой фартук он будет есть медленней, не обижайся...
Вооргот почернел и замычал в ярости.
Глава 93.
По счастью тут подошел адвокат, услышавший, что мы вместе, по семейному, сев на гильотине рядышком обнявшись, хотим перечитать брачный контракт.
– Брак уже заключен! – строго сказал он, не доверяя Воорготу. – Но то, как выделить вам эти пятнадцать миллионов приданого в распоряжение новой семьи действительно надо обговорить с родителями...
Стоявший за ширмой офицер, которого адвокат не заметил, дернулся из-под нее.
– Какие пятнадцать м-м-миллионов! – в шоке воскликнул он, вырвав бумагу из рук старенького адвоката.
Солдаты парализовано замерли – они таких сумм даже не слышали – и раскрыли рты.
Адвокат растерялся – до этого все разговоры велись в кругу своих, и офицеры ничего не подозревали. И у него еще никогда ничего так нагло не вырывали из рук.
– Принцесса Луна... – прочитал, заикаясь вслух офицер, прежде, чем Мари отобрала у него бумагу.
– Что?!? – дернулся епископ, который до этого прятался где-то за ширмой. Наверное, боялся, что он тоже похож на девочку в этом платье.
Люди замерли.
– А кто тогда этотъ проходимецъ? – генерал-немец обернулся к Воорготу.
Он долго смотрел на него и вдруг побурел, очевидно, вспоминая, что я тогда кричала осужденному.
– Воорготъ!!! – заорал он. Он задыхался от ярости и злости, и не мог ничего выговорить:
– Ви... ви... ви... Ви козел!
– А где у него рога!? – обиженно и чувствуя, что меня, наверно, дурят, спросила я, щупая его голову.
Я недоумевала.
– Но ведь ты... только сегодня вышла за него замуж... – недоумевала Мари.
Вооргот обозлился и прижал меня к себе.
– Не будет у меня рогов! – шепнул он.
– Успокойся... – сказала я, еще раз ощупав его голову. – Я ничего, никакой выпуклости не ощущаю, а я хороший врач...
Мари снова отчаянно захихикала.
– Лу все еще называют маленьким олешкой! – сказала она, выжидающе глядя на него.
– Ну и что?! – сквозь зубы спросил Вооргот.
– Он не умен! – сквозь зубы шепнула, покачав головой, мне мама.
– Папу тоже все считали дегенератом, пока ты за него не вышла! – обиженно буркнула я.
– Он солдат, а не дегенерат! – резко прервала меня мама.
– Я же так и сказала – военный! – топнула ногой я.
– Ну и хорошо... – примирительно сказала мама.
– Ну и Вооргот тоже военный...