Как вспыхнуло мое лето
Шрифт:
— Сообщение от Лиллианы. Наверное, с прошлой ночи. Наверное, не заметил его во время драки.
Смотрю на экран.
«КСТАТИ, ДЖОУИ ЗНАЕТ, ЧТО ТЫ НАПРАВЛЯЕШЬСЯ В АРИЗОНУ.»
Черт. Наверное, я действительно написала ему, когда была под действием «Бенадрила». Факт того, что я нарушила еще один пункт ВСЗ ничто в сравнении с моим самым большим страхом. Он же не поедет за мной, так ведь? Я ничего не говорю, но Мэтти спрашивает то, что заставляет блинчики в моем желудке искать скорейший выход наружу.
— Как Джоуи узнал о нашей поездке?
Глава 13
Я
— Потрясающе. Прям как Стоунхендж, — говорит Мэтти, прикрывая глаза от яркого света чистого неба, когда смотрит на Кадиллаки.
— Стоунхендж круглый, — возражает Спенсер. — А здесь прямая линия.
— В принципе это всего лишь старые паршивые машины в грязи, — замечаю я. — Мы сделали объезд ради вот этого? Серьезно?
— В нашем маршруте нет никаких «объездов», Каталано. Есть только определенный маршрут, — отвечает Логан. Я мгновенно падаю духом от того, что я снова Каталано, но затем он легонько сжимает мое плечо и в мой живот мгновенно делает сальто назад. Но мой разум пытается подавить это движение. Я отвечаю с неким сарказмом.
— Спасибо тебе, Дипак Чопра76. Что дальше по списку, занятия йогой? — Насмехаюсь я.
— Ха! Рози занимается йогой. Это еще более невероятное зрелище, чем встретить Кадиллак посреди пустыни, — говорит Мэтти. — Ты же знаешь, что йога это упражнения, а не мультяшный медведь?
— Заткнись, Мэтти.
— Что? Ты ведь знаешь, что я прав.
Он прав. Всегда прав. Это как путешествовать по жизни с Джимини Крикетом77, который будет вечно заглядывать через мое плечо. Наверное, нужно задуматься над занятиями в спортзале, когда я вернусь. В спортзале с бассейном. Я люблю плавать, к тому же мне нужно найти лучший способ справляться со своим стрессом и неуместной агрессией, как сказала бы Лиллиана. Сейчас я чувствую себя очень нервной. Я пыталась воссоздать последний разговор с Джоуи в своей голове. Писала ли я ему сообщение, а затем его удалила? Писала ли я ему э-мейл в свое бенадриловом бреду? Скорее всего, нет. Я едва ли пользуюсь электронной почтой, и я жалею, что не проверила ее через ноутбук Эйвери, когда у меня была такая возможность. Вероятно, это просто совпадение. Джоуи мог узнать, куда я направляюсь от друзей Эдди. Но это не единственная вещь, которая беспокоит меня. Сегодня пасмурно, а на протяжении всей нашей поездки по Техасу я не могу не сканировать горизонт, ожидая торнадо. Торнадо и хитрого койота из мультфильма. Я постоянно смотрю те шоу про охотников за непогодой по кабельному телевидению, и это место выглядит идеально для того, чтобы какой-то торнадо достиг земли и поглотил меня, парней и Таурус в самое сердце своего смертоносного вихря.
Когда перед машиной прокатилось перекати-поле, я сделала ошибку и поинтересовалась в голос, от какого растения оно походит. Спенсер достал телефон, который был умнее его, и нашел для меня
— Так что, перекати-поле не является чем-то особенным, это всего лишь высохшее растение, отделенное от своих корней, которое катится вперед, — сказал он, читая с экрана.
Обычный сорняк, оторвавшийся от своих корней, которого ветер несет по просторам Америки. Именно так я себя и ощущаю.
Теперь мистер-всезнайка меняет тему и начинает утомлять нас детализированной информацией об этих разрушенных машинах.
— Они зарыты под тем же углом, что и пирамиды Хеопса, — отмечает Спенсер.
— Ох, ну вот, понеслась. Может, на этом и закончим? — умоляю я.
— Не раньше, чем сделаем несколько снимков и воспользуемся этим. — Мэтти держит два баллончика с краской. — Кто-то их здесь оставил.
— Ну и что? Мы обязательно должны разрисовывать Кадиллаки? — спрашиваю я.
— Конечно. — Отвечает Спенсер. — За этим мы сюда и приехали.
Мэтти бросает баллончик Спенсеру и начинает трясти другой. Звенят металлические шарики, когда он подходит к одной из машин и пишет свои инициалы. Спенсер рисует некие старые символы, которые наверняка имеют что-то общее с зарождением вселенной. Логан берет баллончик у брата и рисует символ переработки отходов, затем бросает его мне. Я удивляюсь, что они воздерживаются от шуточек в мою сторону.
— Что же ты собираешься сделать, Рози? Как ты оставишь свой след? — интересуется Мэтти.
То, как Мэтти произносит это, заставляет меня остановиться и подумать. Скорее всего, я больше никогда не приеду сюда снова, ведь, сами подумайте, с какой радости я должна этого захотеть? Но как мне оставить свой след? Я стряхиваю банку и обдумываю, пока подхожу к одной из машин. В любом случае, что бы я ни решила нарисовать, оно скоро исчезнет. Я вспоминаю о своем кирпиче в Грейсленде, направляю баллончик на машину и рисую.
— Эй, Мэтти! Можешь сфотографировать? — спрашиваю я.
Он идет с моим телефоном, наводит его и фотографирует, запечатлевая меня на Кадиллак Ранч, стоящую неподалеку от разваленной машины, на которой я написала большими буквами «ПОЧЕМУ?». Эти шесть букв занимают много места. В следующий раз, если я буду в Амарилло, у меня обязательно должны быть ответы.
Подходит Логан и смотрит.
— И кто теперь из нас Будда? — Затем он поворачивается и идет по пыльной дороге к нашей машине, делая свое коронное «пошевеливайтесь» движение пальцем. Смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к тому, какой он невыносимый?
* * * * *
Большая часть дороги от Амарилло до Розуэлла проходит по двум магистралям — восточно-западном шоссе США №60 и восточно-западном шоссе США №70. Мне скучно и я проголодалась, поэтому использую все свободное время в пути для того, чтобы сделать пару звонков. Сначала я звоню родителям. Стив Джастис звонил им, чтобы договориться о встрече перед слушаньем. Потом набираю номер Лиллианы. От Джоуи нет никаких новостей, но она получила мое фото возле Кадиллака.
Я все еще обеспокоена.