Как я играю!
Шрифт:
– Буська, дай ему голову! – велел Мэвер. – А ты не кричи, а расскажи обо всем спокойно. У нас все равно целая ночь впереди.
Приняв рыбью голову, гоблин с видимым удовольствием ее обнюхал, облизал со всех сторон, затем присосался к глазу. Но, заметив, что его спасители уже начинают терять терпение, стал говорить.
Рассказ его мало чем отличался от легенды, что поведал гоблин Савва коту Шермилле про рыбу-крокодила из озера Сецц, про День кровавой трапезы и ловушку-пещеру, устроенную гоблинами, чтобы покончить с Сецц-харко. Разве что непосредственный, и даже главный, участник тех далеких событий
– Пещера оказалась заваленной, а забираться на скалы рыбе-крокодилу было не дано. Не имея возможности вернуться в родное озеро, в котором, и только в котором, Сецц-харко могло произвести потомство, поселившееся в реке чудище стало свирепствовать пуще прежнего. Теперь оно выходило из воды не раз в неделю, а в любой день и в любое время. И стало истощать гоблинские племена похуже эпидемий, набегов волчьих стай и войн с враждебными племенами. Потребовалось не очень много времени, чтобы некогда густонаселенные берега реки Сацк опустели от самых верховий до перегораживающей ее знаменитой древней плотины Сдукронаак.
Но Сецц-харко и этого было мало. И оно решило разрушить плотину Сдукронаак, чтобы стать хозяйкой всей реки Сацк, а значит, и всех озер, в которых плещутся ее воды, всех ручьев и рек, которые в те озера впадают. Не проходило дня, чтобы чудище не пыталось своей мощью сокрушить древнее сооружение, подгрызая и расшатывая центральную опору моста, на которой держалась вся плотина. И когда стало ясно, что крушения плотины не избежать, вновь на помощь гоблинскому народу пришел великий шаман Якс Скаррос!
– То есть – ты? – с усмешкой уточнил Мэвер.
– Да, гном, именно я! – не без пафоса ответил гоблин и высосал второй глаз из форелевой головы. – Я предложил совету старейшин клана северо-горных гоблинов в одну из ночей напитать меня энергией всех амулетов, собранных у присутствующих на сходбище. После чего привязать меня к соседней с центральной опоре моста и оставить дожидаться Сецц-харко, чтобы один на один встретиться с чудищем в магическом поединке. Скупердяи и предатели! Они поскупились на амулеты и использовали их не на полную мощность!!!
Но и без этого я выполнил свой долг перед кланом и перед всеми остальными гоблинами. Когда на рассвете Сецц-харко вынырнуло из глубины реки Сацк прямо передо мной, я бросил прямо в его глаза не только всю мощь гоблинской магии, но всю силу своей воли! И я, великий шаман Якс Скаррос, победил проклятое чудище, поверг в пучину небытия. Но прежде Сецц-харко успело отомстить, мгновенно покрыв слоем льда реку Сацк от плотины до самых ее истоков, а вместе с рекой заморозив и меня!
К счастью, я не погиб, успев произнести заклинание внутренней остановки времени. Но мои подлые, трусливые соплеменники не стали освобождать меня из ледяного плена. Я знаю, они испугались! Испугались той магической мощи, которой сами же меня наполнили. Они предали великого шамана Якса Скарроса!!! И я им отомщу, ох, как отомщу!
– Но как же вы смогли продержаться так много лет и не… не умереть? – прервал Тубуз наступившую тишину.
– Заклинание внутренней остановки времени! –
Я запомнил все! Каждый восход и каждый закат солнца! И ничего, кроме этого! За все долгие годы существования в ледяном панцире мои глаза не видели ничего, кроме скованной льдом реки, и ничего, кроме ее берегов! На которых не появлялось и не исчезало ничего, кроме снега! За эти годы я не увидел ни одной птицы, ни одного зверя, ни одной стрекозы или бабочки, ни одной живой души! Даже на деревьях, растущих по берегам, за эти годы не распустилось ни одного белого цветочка и ни одного зеленого листочка! А-А-А-А-А-А!!!
Вопль великого шамана разнесся далеко по округе, но ему показалось этого мало. Вскочив на ноги, Скаррос воздел руки к небу и приготовился издать еще более громкий вопль, который прервался, едва возникнув. Из сгустившейся темноты в освещенное костром пространство неожиданно выскочил некто в растрепанной одежде, с безволосой головой и с оснащенным спиннингом в руках. Некто, не проронив ни звука, подпрыгнул к великому шаману, сорвал с воздетой в небо палочки голову форели и метнулся обратно в темноту.
Все застыли, не успев ничего сообразить, – лишь Мэвер замахнулся топором, но в последний момент опустил его. Во-первых, бросать топор было уже поздно, а во-вторых, гном узнал убежавшего похитителя:
– Так ведь это же господин Нью из нашей команды!
– Точно, он, – поддакнул Тубуз, сразу вспомнив, что именно на воблер лысого второкурсника и второгодника он поймал на Ловашне магического копьеносого лосося.
– Он украл у меня голову! – взвился Скаррос, временно потерявший дар речи. – "Чтоб ему и дальше так бежать всю ночь и весь следующий день, и еще две ночи и два дня до тех пор, пока ноги не подкосятся! – крикнул он в темноту и, скрестив руки, сплел пальцы в замысловатую фигуру.
Появление еще одного гостя не заставило себя долго ждать. Этот не скакал и не прыгал, вместо лысины голова его была взлохмачена, а борода – всклокочена.
– Здесь что, весь второй курс собрался?! – изумился Мэвер, узнав в подошедшем господина Мохана.
– Здрасте, – кивнул второкурсник, в отличие от гнома, ничуть не удивился встрече и, оглядев присутствующих, лишь чуть-чуть задержал взгляд на гоблине. Затем с надеждой поинтересовался: – У вас не найдется хоть какой-нибудь еды?
– Признавайся! – вдруг подскочил к нему Скаррос и, вцепившись в правую руку, повернул ее ладонью вверх. – Признавайся, где ты соприкасался с великой гоблинской магией?
– Ты кто такой? Чего тебе надо? – Мохан тщетно попытался высвободить руку.
– Я тот, к давнему следу которого ты прикоснулся меньше суток тому назад, – загадочно прошептал Скаррос и, ничего больше не поясняя, вернулся на свое место у костра.
– Надо было тебе, Мохан, пораньше объявиться, тогда бы мы тебя рыбкой жареной угостили, – сказал гном и развел руками. – А теперь – извини. Ты, кстати, господина Нью случайно не повстречал?