Как я не хотела спасать мир
Шрифт:
— Оставь в покое девочку, — кивнула на меня Мария. — И всех, кто ей дорог. Она свое счастье заработала. Даже мир спасла, которому так не хватало сердца. Хоть и не хотела.
— Остальные тебя не интересуют? — прищурилась главная злодейка.
— Остальные пусть сами борются за свое счастье, — спокойно сказала призрачная ведьма. — Нельзя одним махом осчастливить всех. Навязанное счастье — это то же самое, что и отнятое горе. Вроде бы есть, а зачем — никто не знает.
— Но в этом случае, — достаточно спокойно сказала дама-председатель, — Зоя должна будет отправиться
— Пойдешь? — вопросительно глянула на меня через плечо Мария.
— Запросто. И даже с преогромным удовольствием, — легко согласилась я. Спохватилась: — Но только с Грегори. И с родителями, если они согласятся. И с новыми родственниками, — увидела умоляющий взгляд Сиротины.
— Согласна, — побарабанила пальцами по столешнице председательница. — Но без права возвращения! И мы запечатаем любые проходы в тот мир из нашего.
— Устраивает? — снова обернулась ко мне Мария. — Вернуться сюда ты больше не сможешь, но и там тебя беспокоить никто не будет.
— Вполне, — радостно улыбнулась я ей. — Даже более чем. Мне от них ничего не нужно, лишь бы не трогали.
— Тогда иди, милая, — вернула мне улыбку ведьма. — Иди, моя заюшка, и забирай своего ненаглядного. — С холодящей ноткой угрозы: — А мне еще кое о чем с ними потолковать нужно. — И опять ко мне: — Дорога домой проста — представь, куда хочешь попасть, и шагай.
И я шагнула.
— Мама! Папа! — завопила я изо всех сил, оказавшись дома. — Вы где?
— Зоенька, — выскочили на меня испереживавшиеся родители вместе с неизменной гоп-компанией, — что они решили? Какие результаты?
— Нас изгнали, — счастливо сообщила я им, улыбаясь от уха до уха. Просто зияя… ой! Сияя улыбкой.
— Боже мой! — побледнела и покачнулась мама.
— Всех вместе, — поспешила успокоить их я. — Вы идете с нами одним пакетом. Может, я и поторопилась за вас соглашаться, но советоваться было некогда.
— Надо решить, что с собой брать, — воспряла мама, начиная в уме собирать чемоданы. Судя по ее виду, она уже туда замок упаковала и сейчас утрамбовывала лужайку.
— Ничего не берите, — радушно сообщил ей Ромуальд. — Мы вас всем необходимым обеспечим.
— Два раза, — поддакнули эльфы.
— Три, — влез вампир.
— Четыре, — не остался в стороне демон.
— Пять, — шевельнул бровью Ланселот. — Моя заначка к вашим услугам.
— А я на дотации, — досадливо вздохнул Гамлет. — Но могу прислать студентов для строительства.
— Так вы согласны? — ожидала я ответа родителей, слегка волнуясь.
— А ты сомневалась? — покосилась на меня мама. — Даже если мои способности там будут блокированы…
— Не будут, — быстро сказала я. — Блокировка сделана Советом химерин искусственно. Так что все будет нормально. Даже у папы. Тут выяснилось, что мужчины наследуют способности, и им совсем необязательно быть Хранителями…
Повисла долгая пауза.
— Нет уж! — взорвался папа. — Был Хранителем своей жены, и буду! И никто меня этого права не лишит! — и на нервах превратился в цербера. Осознал. Икнул от неожиданности
Гамлет выудил из воздуха пару бутылок. А! Значит, утешать будут.
— Доченька, — бросилась обнимать меня мама, — не знаю, как тебе это все удалось, но все равно спасибо!
— Это не мне, — не стала брать я на себя чужие заслуги. — А вот мне надо… — зашептала я маме на ухо.
— Ты уверена? — ошарашенно отодвинулась от меня родительница. — Нет, я конечно, найду, но зачем?
— Предложение буду делать, — пожала я плечами. — От которого нельзя отказаться, а то без останешься и без дудки, и без будки.
— Пошли, — потянула меня за собой мама, — поищем. Заодно и переоденешься.
Через час я стояла перед закрытыми дверями дома Грегори, с пакетом под мышкой, одетая в длинную юбку и широкую кофту, громко горланя:
— Полночный час угрюм и тих,
Лишь гром гремит порой.
Я у дверей стою твоих -
Лорд Грегори, открой.
Я не могу вернуться вновь
Домой, к семье своей,
И если спит в тебе любовь,
Меня хоть пожалей3.
Через какое-то время входная дверь скрипнула и на широкое крыльцо вышел мой муж со встревоженным выражением лица. Надо сказать, лица помятого и осунувшегося. А так — красавец хоть куда. Даже куда не надо.
— Что случилось, Зоя? — воззрился на меня благоверный. — Какие-то проблемы?
— Проблема у меня одна — это ты, — вздохнула я, становясь на одно колено и протягивая ему пакет. — Не соблаговолишь ли ты, благородный химериан Грегори, выйти за меня замуж или жениться нормально, если я тебе скажу, что люблю?
— Так скажешь или любишь? — сощурился вредный мужчина, но пакет взял, даже нос туда сунул. И отшатнулся: — Кошачий корм?
— Ну да, — вскочила я на ноги. — Во-первых, если ты думаешь, что я отправлюсь в ведьминскую избушку без своего любимого Гри, то ты сильно ошибаешься. А, во-вторых… — Я встала в позу оперной певицы, широко развела руки и завела:
— Припомни лес на склоне гор,
Где волю я дала
Любви, с которой долгий спор
В душе своей вела.
Ты небом клялся мне не раз,
Что будешь ты моим,
Что договор, связавший нас,
Навеки нерушим.
— Зоя, — поморщился мой муж, брезгливо откидывая пакет с кошачьим кормом, — где ты отыскала такую гадость? Я терпеть не могу эту фирму — сплошные химикаты, коты от этого корма дохнут.
Я еле удержалась, чтобы не высказаться.
— И лучше не пой. Это точно напоминает мартовский фестиваль пушистых трубадуров. — Он посмотрел мне прямо в глаза: — Когда ты догадалась?
— Догадывалась давно, — пожала я плечами, ни капли не обидевшись. — Может, я юная, но не тупая же?.. Твои словечки, язвительность, интонации, привычная манера поведения. Ты всегда был рядом. А удостоверилась, когда ты начал разыгрывать из себя героя, — Я еще раз пожала плечами. — Да и просто чувствовала. Так спокойно мне никогда и ни с кем, кроме родителей не было.