Как я пришел в Сознание Кришны...

Чайтанья Чандра Чаран дас (Хакимов А. Г.)

Парамананда пури дас Тюмень

До Сознания Кришны я вел беспорядочный образ жизни, употреблял алкоголь, табак и анашу, ходил на тусовки, в ночные клубы, дрался. Одним словом, делал все, что хотел.

Мама всегда оберегала меня, как все родители своих детей. Она не хотела, чтобы я был разгильдяем, приучала меня читать на ночь молитвы, всегда крестила перед сном, а когда мы куда-нибудь ехали, она подсовывала мне духовную литературу. Я читал. Но меня возмущало то, что есть Бог-отец, Бог-сын и Дух святой, но ничего не написано об их взаимоотношениях, и нигде не было описания личности Бога.

И я начал свой поиск Абсолютной истины. Мой друг Володя преподавал хатха-йогу

в одной из спортивных школ. Он был интересен мне, потому что рассказывал о мистике, о черной и белой магии, о разных мантрах, с помощью которых можно было, например, зажигать огонь. Он увлекался системой Иванова, обливался холодной водой и нырял в прорубь. И я, следуя его примеру, начал заниматься йогой: выполнял асаны, учился правильно дышать.

Но вот однажды по своей глупости в нетрезвом состоянии попал в одну драку, где сильно кого-то избили. Меня в числе других участников забрали в милицию. Всех постепенно отпустили, а меня посадили в подвал, в камеру предварительного заключения.

Я, как сейчас помню: железные двери и эти глаза, которые смотрели с нар, глухой хлопок за спиной и поворот ключа. И в этот момент пришло осознание того, куда я попал. Постепенно я освоился. Начал рассказывать сокамерникам о том, что мне рассказывал Володя, и продолжал заниматься хатха-йогой. Потом состоялся суд, и меня осудили за хулиганство на 15 суток. После того, как меня выпустили, я дал себе слово, что тюремный хлебушек я больше есть никогда не буду.

Володя в то время продолжал свою практику йоги. Он рассказал мне об астральном двойнике и научил, как можно увидеть его: надо было расслабить все мышцы тела от кончиков пальцев на ногах до глаз и языка и при этом правильно дышать. Я попробовал и вдруг очутился вне своего тела. Оно лежало на кровати, а я смотрел на него сверху. Вокруг я ничего не видел — было темно. Потом возник страх оттого, что я здесь, а тело там, внизу, но при этом я могу дышать, видеть, слышать и перемещаться. Этот страх вернул меня обратно, в тело. Когда я вернулся, тело почему-то было холодным, и я сразу замерз. Долго потом отогревался около плиты... Володя смеялся надо мной, потому что я не понимал различие между духом и материей, и дал почитать первый том Шримад Бхагаватам.

Я читал эту книгу в течение целого месяца, ничего не понимая, и удивлялся, как это я могу не понимать ничего! Я принес ее обратно, и мы с Володей долго обсуждали возникшие у меня вопросы, а потом он включил запись Харе Кришна мантры. Я сидел в позе лотоса, слушал, а потом начал подпевать. Откуда ни возьмись, нахлынула энергетическая волна. Я то плакал, то смеялся. Такого мне не доводилось испытывать никогда в своей жизни. Потом я попросил рассказать побольше о мантре и объяснить, как ее повторять. Володя дал мне четки. И на следующий же день я попытался повторять Святое Имя. Встав рано утром, я принял омовение. Затем, взяв в руки четки, стал тихо повторять. И вдруг увидел, что кто-то, отдельно от меня, о чем-то размышляет! Впоследствии я узнал, что это мой ум, и именно он мешает мне повторять и слушать Святое Имя.

Как-то Володя сказал мне, что сегодня приедут преданные и что я готов встретиться с ними (раньше он все время говорил, что я пока не готов общаться с этими возвышенными людьми). Вечером мы пошли на квартиру, куда приехала группа преданных санкиртаны. Нас встретили несколько лысых мужчин с хвостиками на голове. Потом зазвонил колокольчик и открыли какой-то белый ящик. Потом я узнал, что это был алтарь. Там находились какие-то изображения, на которые все смотрели, при этом присутствующие что-то пели на непонятном языке. Мне захотелось пожить

так же, как они — чистой и спокойной, свободной от мирской суеты жизнью.

Вскоре преданные уехали. А я попросился у Володи пожить в ашраме хотя бы пару дней и попробовать строго следовать садхане. Получив разрешение, я пришел к нему пораньше и лег спать, чтобы встать, как положено, в 3.15 утра. Но всю ночь я не спал. Я слышал, как играла прекрасная музыка, восхищался тонким звуком флейты, каким-то сладкоголосым пением... Я впал в блаженное состояние и не понимал, что со мной происходит. Когда я открыл глаза, на будильнике было ровно 3.15 утра. Я вроде бы совсем не спал, но чувствовал себя выспавшимся. Я встал, принял омовение. Потом сел повторять мантру и получил удивительный опыт спокойного слушания Святого Имени. Ум был полностью удовлетворен. Так прошли мои первые ночь и утро в ашраме.

После такого удивительного опыта мне захотелось рассказывать всем о сознании Кришны, что я и начал делать. Случалось так, что когда я рассказывал кому-нибудь о Кришне, знание само сходило с моих уст, а когда заканчивал говорить, мой слушатель уходил обычно очень задумчивым. Мои друзья говорили, что я помешался на религии и схожу с ума. Но проповедь лилась из меня, и мои предсказания об их не слишком радужном будущем сбывались. Я начал все больше и больше проповедовать, погружаться в повторение мантры. Родители беспокоились, что со мной что-то не так, потому что я перестал есть мясо, рыбу и яйца. Отец даже пригрозил, что если я еще раз пойду к этим кришнаитам, то он выгонит меня из дома. Тогда я соорудил алтарь и начал дома поклоняться изображениям Панча-таттвы, Нрисимхадева и Гуру-парампары, предлагать Им пищу, проводить утренние и вечерние службы, повторять по 16 кругов мантры.

Потом меня призвали в армию, но я не захотел идти туда и начал «косить». «Докосил» до того, что меня признали эпилептиком и отправили на обследование в Тюмень в психбольницу на две недели, где я продолжал проповедовать, повторять мантру, предлагать пищу изображениям Божеств, соблюдать садхану. Люди, пребывавшие там, постепенно тоже стали предлагать фрукты и овощи Богу или приносили их мне, чтобы я их предложил и разделил между всеми. Я учил их служить Кришне, петь Харе Кришна мантру. Мы вместе читали «Шри Ишопанишад» и пели бхаджаны (молитвы) из песенника. Так продолжалась моя миссия. Врачи признали меня здоровым и отпустили домой. А через год меня вновь призвали в армию.

К тому времени в ашраме вместе со мной жили еще десять человек, и мы были зарегистрированы как Международное Общество Сознания Кришны. Я пошёл в армию с Сергеем, призывником-преданным. Мы наделали гулабджамунов, бурфи, сабджи и всю дорогу кормили прасадом весь вагон призывников и рассказывали им о Кришне. Приехали на призывной пункт в Тюмень ночью, где стояли на плацу в 35-градусный мороз около полутора часов. Нас построили, осмотрели наши вещи. У нас с собой были книги и прасад, и нас не тронули, а других ни с того, ни с сего начали бить до крови. Мы с Сергеем (Шачидулалом д.) переглянулись и подумали, что здесь нам учиться нечему. Через четыре часа нам выдали на руки дела и военные документы. На нас никто не обращал никакого внимания. Мы вышли, перепрыгнули через забор, сели на такси и уехали к моей тетке. Через сутки родители привезли нам вещи, и мы уехали за границу, на Украину, в Одессу, в храм, служить нашему дорогому Кришне.