Как я стал хозяином странного замка в другом мире
Шрифт:
Пошла знакомая, привычная, почти ненапряжная работа кулаками, ногами, локтями и коленями. Иссохшие подбегали на расстояние удара и почти тут же рассыпались, на пару секунд освещая пространство вокруг частицами пламени Полуночи. Я не останавливался, чтобы их впитать — оно само впитывалось, когда я проходил мимо. Свет был неярким и совсем недолгим, но всё равно, гораздо лучше, чем ничего — особенно когда я достиг первой развилки. Не задумываясь пошёл налево и, разумеется, не угадал. Через пять минут упёрся в тупик, и назад пришлось возвращаться уже в темноте.
Если правый коридор, перегороженный решёткой в конце, был прямой как палка, то левый больше напоминал
Как не кончались и иссохшие — причём теперь как люди, так и животные. В какой-то момент моя левая нога налилась тяжестью, и в свете нового бледного огонька я обнаружил на несчастной конечности вцепившуюся мумифицированную тварь размером со среднюю собаку, но внешне больше напоминающую уродливого барсука. Ей, как и всем прочим, хватило сильного удара по голове кулаком, но с тех пор подобные существа появлялись регулярно. Они были чуть быстрее иссохших-людей, а устранять их приходилось в основном меткими пинками. В любом случае, до голени добралась только та, первая, воспользовавшись эффектом неожиданности. Остальных я замечал заранее и разбирал на подходе, но на это уходило время и внимание.
И всё же я шёл вперёд, оставляя за собой прах и пламя. Этот лабиринт не мог быть вечным — и он не был. Когда я почувствовал, что начинаю замедляться, впереди забрезжил свет, а поток врагов неожиданно иссяк. Через пару минут я вошёл в большое помещение, где на стенах горели факелы. Как только я переступил порог, откуда-то сверху раздался удар гонга, заставив меня вздрогнуть и обернуться. Впрочем, этим дело и ограничилось.
Я надеялся, что сразу попаду в кухню или хотя бы буду двигаться в правильном направлении, но сегодня, видать, был день обломов. В лучшем случае это место когда-то использовалось под общий склад, а сейчас было до потолка завалено хламом, не имеющим отношения к еде. Разбитые ящики, пустые бочки, полусгнившие мешки, забитые древесной трухой. Вперемешку между ними стояла древняя мебель, по углам громоздились штабеля забытых досок. Но несмотря на этот хаос, здесь хотя бы был свет — и я тут же позаимствовал один из факелов.
По правде, даже с ним перемещаться было тяжеловато. Мусорный склад определённо был самым крупным помещением, которое я встречал в Полуночи, здесь приходилось прокладывать свой путь просто чтобы добраться до противоположного конца. В один момент я подумал, что нашёл дорогу, но упёрся в баррикаду из ящиков, забитых не иначе как булыжниками, поскольку они попросту отказывались сдвигаться. Наградив ящики злобным взглядом, я повернул назад, чтобы обойти преграду с другой стороны, как вдруг снова прозвучал гонг — громче и гораздо ближе.
Воздух вокруг стал ощутимо холоднее. Всё это выглядело как крайне дурной знак, но при этом не было похоже на битву с «боссом» в оружейной. Несмотря на размеры и количество хлама, эта комната не несла какой-то особой функции. Зато сражаться в ней было бы адски неудобно.
Я отступил в тёмный коридор откуда пришёл и выбрал угловой участок, откуда мог бы без труда наблюдать за обеими проходами. Иссохшие кончились — по крайней мере, на этот заход, и единственным звуком оставалось моё приглушённое дыхание. Становилось всё холоднее, словно кто-то открыл форточку и впустил в замок морозную зимнюю ночь. Перехватив факел левой рукой, я достал кинжал правой и стал ждать.
Третий удар гонга. Оглушительный, страшный, будто прямо
А затем холод стал почти нестерпимым, и по коридору промчался порыв ледяного ветра, задув огонь факела. Я снова ослеп, но это была не главная проблема. Что-то двигалось ко мне во мраке, двигалось неотвратно, и оно несло с собой ледяное дыхание смерти. От него нельзя было бесполезно бежать, нельзя спрятаться…
Я метнул оба своих кинжала с интервалом в секунду в самый центр холодного безымянного ужаса. Его это не задержало, но хотя бы подарило мне миг душевного покоя прежде чем совершенный лёд перечеркнул меня наискосок.
Глава одиннадцатая
Будильник сработал вовремя, и я проснулся строго в момент, когда заиграла давно надоевшая мелодия. Ничего не изменилось. Я умер в замке и проснулся дома; так сказать, формула, проверенная временем. Но почему-то в этот конкретный раз всё ощущалось иначе. То ли потому, что я бродил по Полуночи несколько часов с перерывом на сон. То ли потому, что меня прикончило неведомое и невидимое чудовище, вылезшее непонятно откуда.
Я чувствовал себя бодрым и выспавшимся, но вместе с этим на душе скребли кошки. Мои походы в замке продолжались неделю подряд, и это больше нельзя было списать на «просто странный сон». Да что там, их нельзя было списывать с самого начала, просто я упорно не желал признавать очевидного. Человек вообще склонен отрицать то, что кажется ему безумным и фантастичным, цепляясь за привычные объяснения. Случаются и обратные примеры, но не в моём случае.
Тогда встаёт вопрос — что мне со всем этим делать?
Пятница. Сегодня должны перечислить зарплату, а то и премию, но этот факт не вызывал ни малейшего энтузиазма. Во-первых, большую часть придётся отдать за квартиру и долги, во-вторых — события прошлой ночи никак не шли из головы. Не считая этого, на работе был на удивление обычный, сносный день — даже Боров явился вовремя и вёл себя более-менее адекватно. Одна из клиентов попыталась закатить скандал на пустом месте, но успокоилась так же стремительно, как и завелась. Товар расходился быстро, начальство было на месте, но не стояло над душой, о вчерашних беспокойствах никто не вспоминал.
Под вечер, когда зарплата благополучно упала на карты, воцарилось окончательное спокойствие. Мне тоже упала — обычная сумма, без вычетов, но и без обещанной надбавки. Стоило ожидать, что Боров недолго проходит с крышей набекрень, а всё равно обидно. С кредитами придётся что-то думать, срочно искать подработку или снова занимать. Всё херня, давай по новой.
— Виктор, задержитесь ненадолго, — мои невесёлые мысли были нарушены прикосновением изящной женской руки и ароматом дорогих духов. — Николай Николаевич просит вас зайти.
А, ну понятно. Боров не просто выздоровел, а окончательно оклемался и понял, что натворил во время помутнения рассудка. Сейчас будет бычить и угрожать расправой, чтобы я никому не проболтался, причём расправой не только финансовой, но и вполне буквальной. Среди связей главы «Техно-супер» числились и совсем нехорошие люди.
Приятные ощущения от касания Анны моментально смазались, когда я переступил порог кабинета шефа. Нет, я не боялся, даже не волновался. Скорее испытывал что-то близкое к отвращению, как будто нужно было провести беседу с большим тараканом, напялившим шкуру человека, как в «Людях в чёрном». Жаль только нельзя повторить концовку.