Как я строил магическую империю 3
Шрифт:
— Может, всё-таки прямо сейчас ударить? — Граф Воронцов задумчиво глянул в окно.
— Не думаю, Евгений Михайлович. — «Прораб» задумчиво почесал подбородок. — Я, разумеется, записал наш с ним разговор, и в нём он не сказал ничего, что потом можно было предъявить как оправдание нашей агрессии. Да и вообще, вы были правы вчера. От них только уехали ликвидаторы, и мы не знаем, о чём они говорили. Вдруг они договорились здесь завтра снова встретиться, и будет очень подозрительно, если мы скажем, что пацан приехал и убился о наш забор. Лучше подождать и сделать всё
— Хорошо, свободен!
Дверь за «прорабом» закрылась, а граф Воронцов продолжал задумчиво смотреть в окно. Вроде всё по плану, а почему на душе так неспокойно?
Блин, как же классно иметь такую вроде бы простую, зато эксклюзивную магическую технологию — жучка шпиона!
Пять минут, и все страхи о возможном нападении развеяны. Более того, они сами ожидают от меня визита к Синицыну.
— Я готов!
Я вылез из машины и под прикрытием грузовиков пересел в другую. Жучки жучками, но лучше подстраховаться.
Снова взревели моторы, и три внедорожника, развернувшись, поехали к развилке, где от нормальной дороги отходила хреновенькая грунтовка, ведущая в сторону усадьбы моего второго соседа.
— Что за расплывчатые данные, Константин?.. — темноволосый тридцатилетний мужчина, капитан полиции города Усмань, Фёдор Филимонович Мышкин, удивлённо посмотрел на ликвидатора. — Ты скажи, где и чего планируется, я тебе столько, сколько нужно, народа отряжу.
— Да были бы данные, Федь, я бы тебе сразу сказал, — вздохнул майор. — Но ничего конкретного нет. Просто обедали с ребятами, и я краем уха услышал и то не уверен, что правильно. Понятно, что, скорее всего, полная херня, но речь идёт про теракт и, возможно, на государственном объекте. И, даже если у нас хоть один процент вероятности, что это правда, мы должны быть настороже и среагировать максимально быстро!
— Ну, это понятно…
— Вот и я про то!
— Время-то предполагаемого теракта есть? И может, ещё что слышал? Я хоть заявление приму.
Константин внутренне возликовал, но внешне постарался показать неуверенность.
— Я слышал, что утро и отчество или кличку исполнителя, — после паузы тихо сказал он. — Но ты уверен, что нужно заявление? Может, просто предупредишь своих? А то потом ржать будут…
— Да какое ржать, Костя? — Фёдор Филимонович поднял бровь. — Нам, как и вам, пришла разнарядка, реагировать на всё хоть мало-мальски подозрительное. И теперь, если я не приму у тебя заявление и потом что-то случится…. Короче, рассказывай!
Капитан достал бланк и приготовился записывать.
— Ну, раз так, пиши. — Костя откинулся на стуле. — Я, Пронин Константин Максимович, в обед вместе с тремя своими сослуживцами заехал в столовую «Колесо Сансары», где отлучился в туалет. По большому…
Федор Филимонович хмыкнул, но продолжил тщательно записывать показания.
— Только начал, как в туалет зашёл неизвестный и тут же включил рацию. Помехи были сильные, да и говорил он тихо, но я слышал про планируемый подрыв, утро и отчество. Но я точно не уверен, что правильно
— Да, Костя, блин, — поморщился Мышкин. — Ты из-за сортира, что ли, стесняешься? Ты бы знал, сколько мы в них интересного узнали! Давай говори, что услышал, я помечу, что «вроде как».
— Ну, хорошо. — Костя вздохнул… — Имя я точно не расслышал, но отчество или кличка исполнителя точно Степанович и он собирается всё сделать утром…
Логика нас не подвела, и ремонт дороги шёл и возле усадьбы Синицына. Правда, жучки мне подсказали, что здесь им занимались действительно в основном рабочие.
Сам же граф хоть и нехотя, но согласился выйти и поговорить со мной прямо к воротам.
— Ну как же так, голубчик? — протягивая мне руку, укоризненно покачал уже лысеющей головой полноватый пятидесятилетний мужчина. — Мало того что приехали на три недели позже, чем я вас ждал. Так ещё даже на обед не хотите зайти. А у нас, между прочим, сегодня свежая кабанятина!
— Прошу прощения, Борис Евгеньевич! — пожал плечами я. — Всё собирался, да дел невпроворот.
— Эх, молодость, молодость! — засовывая руки в большие карманы глубокого кожаного плаща, поцокал языком хозяин усадьбы. — Мне бы с моими нынешними мозгами да вашу бы энергию!
— Да ладно вам прибедняться, ваше сиятельство. — Я кивнул в сторону ревущей и активно роющей дорогу строительной техники. — Вон какую активность развели.
— Так это не я, — развёл руками граф. — Это наш с вами новый сосед граф Воронцов.
— Да? — Я удивлённо поднял бровь. — И зачем бы ему вашу дорогу ремонтировать?
— Да он тоже относительно меня молодой ещё, — рассмеялся собеседник и провёл рукой, приглаживая на лысину остатки тёмных волос. — Он мне тут такой план обустройства нашего района разрисовал, одно загляденье. А мне чего, я только за. Тем более что за его счёт.
— А ничего, что он перекрыл обе дороги в Усмань?
— Так ненадолго же! У нас по договору он за месяц всё сделать обещал.
— Месяц? — Я впустил в голос раздражение. — А что мы есть в это время будем?
— Да полно вам! — выдохнул Синицын. — У вас же вообще дороги, считай, и не было совсем недавно. Жили же как-то люди.
— У меня стройка.
— А… — Граф снова поцокал языком. — Вы меня извините, Дмитрий Николаевич, вот честно, вообще о вас не думал, когда договор подписывал. Наверное, подсознательно я посчитал, что вы договорились с Воронцовым, и он вам предоставит возможность ездить в обход.
— Даже тропинки не оставил.
— Даже так?.. Это плохо, конечно. А вы знаете что? — Собеседника «вдруг» осенила идея. — Давайте я с ним поговорю! Думаю, через недельку он сможет уже открыть проезд. А пока я вам могу свои материалы дать. Там у меня что-то завалялось на складах. Да и с едой помогу.
— А теперь давайте начистоту, Борис Евгеньевич. — Я убедился, что рядом никого нет, но на всякий случай всё равно установил звуконепроницаемый барьер. — Вы не боитесь, что поставили не на ту лошадь?