Как заарканить миллионера
Шрифт:
С чего она вдруг так разволновалась? — недоумевал Адам. Никогда прежде он не видел, чтобы Мак теряла самообладание — тем более била посуду. Обычно она такая ловкая, умелая и четкая. Может быть, так подействовало на нее неотразимое обаяние Лукаса? Этому Адам вряд ли бы поверил, но тем не менее его охватило мгновенное и острое желание услать Конвея спецкором куда-нибудь в Южную Дакоту.
Но, к сожалению, это невозможно. Ибо не кто иной, как Лукас, своим репортажем с Уолл-стрит в июньском выпуске на шесть процентов поднял продажи. И не кто иной, как Лукас,
Но почему Мак так пялится на Лукаса своими лучистыми зелеными глазищами (на тридцать девятом году жизни Адам впервые узнал, что лучистые глаза встречаются не только в романах), почему приоткрыты ее крупные, сочные, алые губы, почему на лице написано изумление — и еще что-то трудно определимое, как будто она… как будто…
И почему, черт побери, здесь так жарко? Какого дьявола Линди включила отопление на полную мощность?!
— Не уверен, что хочу видеть у себя в журнале интервью с этой Лорен Грабл-Монро, — проговорил Адам, ослабляя галстук.
Лукас улыбнулся и повернулся к Дорси:
— Мне «Танкерей» с тоником.
Адам отдавал должное Мак: вкусы своих клиентов она знала наизусть и обычно, едва завидев постоянного посетителя, начинала готовить для него любимый напиток. Вот и теперь, не дожидаясь просьбы, она подала Лукасу «Танкерей» с тоником и поставила бутылку обратно на полку. Но после этого не повернулась, как ожидал Адам, к другим посетителям. Нет, маячит перед ними — и глаз не сводит с Лукаса.
Вот черт!
— Читателям такой материал понравится, — продолжал, ничего не замечая, Конвей.
— Смотря как подать…
— Это будет настоящая бомба, — торопливо заговорил Лукас. — Я вытащу на свет всю подноготную мисс Грабл-Монро. Посмотрим, есть ли у нее моральное право учить других жить!
Адам вздохнул и ничего не ответил. В душе его ангел-хранитель боролся с демоном. «Не рискуй, — предупреждал ангел, — пустишь эту мерзкую» бабу к себе на страницы — вовек не отмоешься». А лукавый бес нашептывал: «Давай, Адам, врежь ей как следует!»
Ясно одно: если кто-нибудь сможет написать о новоявленной знаменитости блестящую, острую и безжалостную статью — это Лукас Конвей.
Порой Адам удивлялся: отчего этот парень сидит в его журнале? С такими-то талантами надо репортажи из «горячих точек» делать или разоблачать тайные преступления ФБР, а не пописывать статейки о том, как хороши гаванские сигары в сочетании с калифорнийским коньяком.
— А зачем вам это так нужно — разоблачить Лорен Грабл-Монро?
Этот вопрос задал не он. Задала его Мак. И, похоже, с немалым интересом ждала ответа.
Лукас отхлебнул вина, блаженно вздохнул и только после этого ответил:
— Потому что она на наших глазах превращается в идола масс-культуры. Лорен Грабл-Монро — женщина, о которой говорят все. Это модно. Это популярно. Это характеризует общество. Здесь есть о чем писать. —
— И потом, у меня сложилось впечатление, что эта Лорен — девушка горячая! Ты книгу-то читала?
Дорси кивнула, и щеки ее снова заалели. «Так она еще очаровательнее…» — подумал Адам, но тут же остановил себя. «Очаровательная» — это еще что за словцо? Редактору мужского журнала не пристало сюсюкать и отпускать галантерейные комплименты. Скажем лучше: она выглядит, как…
Черт побери, да очаровательно она выглядит — иначе не скажешь!
— Помнишь седьмую главу? — продолжал Лукас. — «Как заманить его в постель»? Да что за вопрос, конечно, помнишь! — Он повернулся к Адаму. — Ты не поверишь, что она там пишет! Взять хотя бы ее совет, как использовать сливки для… — Он покосился на Мак и оборвал себя:
— Ладно, скажем так в постельных удовольствиях эта дамочка знает толк. На редкость возбуждающее чтение.
— Возбуждающее? — отозвался Адам, не поднимая глаз. На Мак он и взглянуть боялся. — По-моему, скорее раздражающее!
— Понимаю, старик, в твоем возрасте меняется отношение к сексапильным телкам. Но не переживай, ведь есть «Виагра»!
Последнее, о чем мечтал Адам, — беседа о пользе «Виагры» в присутствии Мак
— Оставь в покое мой возраст. Сам-то давно ли снял со стены картинку из «Плейбоя»?
— А кто тебе сказал, что я ее снял? — усмехнулся Лукас.
— Мне кажется, мистер Дариен прав, — медовым голоском вставила Дорси. — Не стоит завлекать читателей бульварными темами. Вы верно сказали: Лорен Грабл-Монро — идол масс-культуры. А читатель «Жизни мужчины» — это, — тут голос ее сделался еще слаще, — сексист, шовинист и закоренелый сноб. Ваши читатели, — продолжала Дорси, — много трудились и многим пожертвовали, чтобы сохранить свои сексистско-снобские взгляды на жизнь! Не надо их дразнить. Исследование масс-культурного феномена такого рода в рамки их предпочтений не впишется.
— Нельзя ли попроще, Мак? — заметил Адам. — Вы ведь не лектор, а мы не ваши студенты.
Мак нахмурилась, но промолчала, — как оказалось, кстати, поскольку Лукас еще не высказался до конца.
— Я как раз и хочу разоблачить Лорен Грабл-Монро, — продолжил он, — и показать, что она поступила безответственно.
— Это еще почему? — заинтересовался Адам.
— Ее книга может принести горе множеству людей, — подумав, ответил Лукас. — Тысячи женщин начнут искать себе миллионеров, следуя инструкциям, — и останутся ни с чем.
Адам лениво кивнул.
— Подумать только, сколько будет разочарований! — горячо продолжал Лукас. Адам взглянул на часы.
— Сколько разбитых сердец!
Адам внимательнейшим образом разглядывал свои ногти.
— Да выслушай же меня, наконец!
Адам закинул ногу на ногу.
— С удовольствием. Только давай поговорим о чем-нибудь другом. Я по горло сыт этой книгой!
Лукас уставился в свой бокал, задумчиво водя пальцем по ободку.
— Адам, — заговорил он наконец, — я очень хочу сделать этот материал.