Как закалялась сталь - 2057. Том 4

Мусин Ринат

Кирато после ответа снова перевела взгляд на панораму, состоящую из сотен экранов, на которых люди примитивными орудиями в руках строили дома, пряли шерсть, охотились, копали, плавили медь и железо. Высадка модулей подразумевала, что колонисты высадятся на самом большом континенте рядом с богатыми природными угодьями, и вообще чуть ли не в центре залежей, которые удобно разрабатывать. Несколько экранов проецировали Юту-Люгер, в разных ракурсах. Она была постоянно вся в делах, и окружена мужчинами.

– Когда ты один, - сказала Кирато. – Один на один со своим телом и разумом, то ты одинок. Мало кто тебе

может помочь. Триста, а тем более четыреста лет одиночества в собственном теле – зачастую непосильная ноша для одного человека. Все эти ошибки воспитания, эти фобии, эти инстинкты, переплетенные с обстоятельствами – все это гремучая смесь, непосильная одному. Но когда ты не один, когда тебя много… когда в тебе десятки тысяч уже прожитых жизней, миллионы ситуаций, миллиарды миллиардов эмоций – все то, что приводит одиночку к безумию – для такого организма, - Кирато прикоснулась указательным пальцем к голове. – Для меня это игрушки. Меня ничто не может испугать, вывести из равновесия. Ярость, боязнь, постыдные желания, трусость, - все это для меня не имеет значение. – Даже я бы сказала – для нас это не имеет значения. Выражаюсь как последняя дворянка, – тихо засмеялась девочка. – Для нас, ее величества…

– Зато тяга к красоте…, - продолжила Кирато, - …таланты, способности, математические, научные, культурные, в области любых искусств – все это открыто во мне и преумножено многими и многими другими. Я способна часами стоять и наблюдать как распускается цветок. Одновременно вести спор с сотнями собеседников в интеллектуальных играх. Такие беседы приносят мне удовольствие. Людям, которые прожили всего сто лет – этого не понять. Это начинает проявляться лишь тогда, когда происходит понимание – ты уже прожил жизнь, но она продолжается.

– За последние месяцы, - все также звонко и громко продолжала Кирато, как будто и не отвечала только что на важный вопрос.
– Замечена активная миграция людей из разных поселений вот сюда...

Кирато создала прямо в воздухе полупрозрачную карту мира, и указала на правую, восточную часть огромного континента.

– Там междуречье, огромные лесистые и тёплые равнины между двух громадных рек. Много руды, особенно медной, да и уголь залегает неглубоко. Там, кстати, и расположился наш дорогой товарищ Да Лунь. Большой Дракон уже построил сеть городов, этакую конгломерацию, на несколько миллионов человек, соединил их дорогами. Установил железную дисциплину, сразу введя внутренние войска и систему правосудия вместе с судами. И сейчас, - Кирато засмеялась, карта пропала, а на большом экране командирской рубки из всех картинок выделился квадрат, на котором ровными шеренгами, вооруженные копьями и самыми настоящими щитами - стояли в несколько шеренг мужчины.

– Сейчас товарищ Да Лунь формирует армию, - закончила Кирато.

– Они собираются воевать?
– с тревогой спросила Сабрина.
– С кем?

– Они собираются защищаться, - уже без тени всякой улыбки сказала Кирато.
– Производственные процессы формируют общественный строй. Да Лунь хорошо знает, что излишков пока очень мало. Только несколько тысяч людей смогут не работать, из всех миллионов, живущих в междуречье. Это особенно резко обозначится, как только в реках начнет заканчиваться рыба а в лесах - олени. Да Лунь понимает, что в этих условиях выживает

феодальщина. Куча крестьян и кучка воинов. Пока не появятся первые механизмы, способные заменить труд сотен людей, феодализм будет наиболее эффективен.

– А вот товарищ Люгер, - Кирато вновь печально улыбнулась.
– Не сориентировалась. Похоже, она с товарищами пытается всеми силами удержать первобытный коммунизм, и быстро перепрыгнуть все формации за одну человеческую жизнь. Попытка героическая, но глупая, - уже гораздо тише закончила Кирато.

– У нее ведь получится?

– Она не богиня, - печально сказала Кирато.
– Перехитрить законы развития общества? Не имея экономического базиса удержать все на харизме, вере, любви, личных качествах? Это пытались и до нее, и после тоже будут. Как только появятся первые недовольные ее политикой... а таковые были уже здесь, на Терре.

Кирато взяла паузу, словно глубоко задумалась.

– Она умрет?
– с ужасом спросила Сабрина. Ей было как то жутко и не по себе только от одной такой мысли.

– Не знаю, - Кирато отвечала словно нехотя.
– Но она проиграет. Уже проиграла...

В командирскую рубку вошёл человек. Хотя можно ли назвать человеком тень, скользящую беззвучно над полом, увенчанную капюшоном, внутри которого поселилась сама тьма? Это казалось чужим и чуждым здесь, в царстве стремительных линий, плавных изгибов и цветных огоньков пультов управления.

– Кирато? – спросила тень бесцветным голосом. Установилась пауза, а потом пришелец продолжил:

– Меня зовут... Хотя, наверно, это уже не имеет значения.

Зловещая зыбкая фигура и маленькая девочка словно смотрели в лицо друг другу, совершенно не отрываясь.

– Сколько тебе?
– вдруг спросила Кирато.

– Двести... триста, четыреста… может больше, тысяча. Я давно не слежу..., - кусок мрака словно с трудом выдавливал шипящие звуки, кое-как организуя их в человеческую речь.

– Я прожил неплохую жизнь. Я сражался, получал раны и убивал в сотнях миров. Я знал что такое любовь и что такое ненависть. Какое-то время я даже мечтал сразиться с тобой!

– Со мной?
– улыбнулась Кирато. В ее руке появился клинок. Тонкий и узкий.

– Нет, уже нет, - присипела тень.
– Даже смерть мне сейчас не кажется привлекательной. Я устал быть. Не просто один, а быть. Я хочу... мне нужно... неважно…

– Да, понятно, - кивнула Кирато.

Колеблющийся мрак потянулся к маленькой девочке. Кирато смотрела, теперь уже без улыбки, с капелькой интереса на лице – не более.

Кирато соскользнула с капитанского кресла и сделала несколько шаков. С каждым движением она преображалась, становилась выше, плотней, широкие плечи наливались силой. Через три секунды и два шага гигант Кирато склонился над клочком тьмы у своих ног.

– Ты все хорошо обдумал? – спросил тяжелый голос.

Никто никак не мог заметить, когда и как Кирато менял внешность. Словно бы для него существовала особая магия, "для отвода глаз". Только что была маленькая девочка, и не через мгновенье - то есть прямо сейчас это уже двухметровый гигант, с каменными плечами и тяжелым взглядом. Сабрину это всегда озадачивало, насколько все казалось одновременно естественным - и при этом совершенно волшебным.