Как закалялась сталь - 2057
Шрифт:
Но последнее время денег крайне не хватало. Поэтому юноша отбросил в сторону все условности, и полгода назад, весной - просто пришел в ближайшую пиццерию, и спросил там первого попавшегося работника:
Вам разносчики пиццы не нужны?
Молодой человек, к которому обратился Марат, смерил взглядом потенциального работника.
Нет, - уверенно сказал он. А потом добавил, уже куда менее уверенней:
Зайди вон в ту дверь. Оставь данные, может, что и получится.
Но на самом деле, Марат подошёл к вопросу поиска работы так серьезно, как только мог. Он заранее напечатал на плотной бумаге свою визитку.
Вам позвонят...
В тот же вечер ему позвонили.
Марат?
– раздался голос в динамике.
Да, - ответил он.
Нечаев?
– поинтересовались в трубке.
Парень не удивился, что его фамилию знают. Имя Марат было действительно редкое, кроме него в городе был ещё один Марат, но это был дедушка, очень преклонного возраста. А набрать в поисковике имя Марат и название города любой дурак может. И, естественно, узнать его фамилию. Минутное дело, короче...
Нечаев, - подтвердил он.
Точно?
– спросили в трубке.
Точно, - подтвердил он.
Завтра можете подойти в пиццерию Мерано? Вы учитесь, работаете?
Учусь.
Тогда после учебы, во второй половине дня. Спросите Светлану, менеджера по персоналу. Устраивает?
Вполне...
Вот и прекрасно, ждём вас, - и звонок прервался.
Его взяли, быстро и сразу. Даже без всяких бумажек. Он на это не заморачивался. Десять заказов в день - пустяки для молодого человека с велосипедом. Триста рублей на руки после их выполнения – очень даже неплохо.
Работал он по графику день через три, и ещё в выходные, если позвонят и попросят. Жаль, что это продолжалось недолго.
Уже в середине июня его услали в деревню, к бабушкам и дедушкам. Из Мерано ему позвонили, узнали ситуацию. И без лишних вопросов попросили, что как только он приедет - пусть опять свяжется со Светланой, место для него найдется.
Он собирался уже звонить на первой учебной неделе, но его опередили.
Марат, когда можете выйти на работу?
– поинтересовалась Светлана.
Завтра, - ответил он после секундной задержки.
Сегодня никак?
"Это что сейчас происходит?" - подумал он изумленно, а в трубку ответил:
К огромному сожалению, только завтра.
Хорошо, - согласилась Светлана. Но отключаться не спешила.
Что-то ещё?
– поинтересовался в напряжённую тишину Марат.
Динамик тотчас ответил короткими гудками.
Выйдя на работу, Марат удивился. Во-первых, заказов стало меньше. Ему дали только шесть в первый день. Чего тогда так спешили, спрашивается? Во-вторых, во всех шести местах он получил чаевые. И какие! При стоимости заказа от силы пятьсот-шестьсот рублей ему без всяких разговоров вручали тысячу и от сдачи отказывались, хотя он честно пытался ее всучить. А так как чаевые разносчики забирали себе… За десять рабочих дней по четыре часа в день за месяц он заработал столько, что мог бы себе купить новый велосипед.
Марат имел не очень много жизненного опыта, но знал, что в большинстве ситуаций лучше
Таким образом, кофе, сахар, сливки и четыре вида шоколада вовсе не разорили его. Марат подумывал, не купить ли ему в добавок к этому добру коньяка, хотя бы маленькую бутылочку, которые бывают на кассе, по пятьдесят грамм... Чтобы все по взрослому - кофе со коньяком. Но как назло в этом магазине все спиртное стояло в спецотделе.
Они пришли к Ане домой, важные и взрослые, с покупками из магазина. В лифте поспорили на счёт достоинств разных видов шоколада.
При входе в квартиру Марат обратил внимание, что девушка не сняла кроссовки друг об друга, как обычно делают все подростки, но аккуратно развязала шнурки и сняла обувь руками. Кроссовки были очень старые, но не драные, и почти не царапанные. Все в этой квартире было таким - старым, но ухоженным. Мужской обуви в прихожей нет. Значит, Аня и ее мама живут одни. В ванной тоже только женские шампуни и куча пробников, которые раздают бесплатно в магазинах. Старенький комод, старый шифоньер. Древний стол на кухне. Старые разномастные вилки и ложки, ни одной одинаковой тарелки. Мда.
В холодильнике: коренья, соленья да варенья, разной степени давности. В морозилке - три полиэтиленовых пакета непонятно с чем. В одном вроде ягоды, во втором - грибы... Все здесь говорило, что люди, живущие здесь, балансируют на грани нищеты и безнадежной нищеты. Старый телевизор, большой, но кинескопный. Раритет... Мда, Марат понял, что если собирается сюда заходить ещё - то только с пакетом подарков. И ещё он понял, что Анька, взрослея, ухватится за любую возможность свалить отсюда, и как можно дальше.
И он, чемпион, отличник и сын врачей, вполне состоятельных людей - очень и очень неплохая кандидатура. Уж больно быстро Аня переоделась из школьной формы в домашний халат и вышла к нему, простая и доступная.
И снова они болтали, ели шоколад, пили кофе. В какой-то момент Марат решился.
Он встал, положил свою чашку в раковину, развернулся. Аня сидела к нему спиной. Была - не была! Он положил руки к ней на плечи. И сказал:
Муррр.
Сказал так, как научился. Чтобы от этого мягкого "ррр" - колени подгибались. Анька несколько секунд сидела неподвижно. А потом потерлась щекой об его руку.
Мурр, - ответила она с едва слышимой хрипотцой.
– Ко-отик.
Марат обнял девушку, склоняясь к ней все ниже и ниже, рассчитывая поцеловать шею, но так, чтобы она почувствовала не зубы, а дыхание. Чтобы задрожала, как осиновый лист... Его руки скользнули в короткие рукава ее халатика. Он трогает женскую грудь. Настоящую! Теплую, мягкую, с острыми сосками! Афигеть! И она не сопротивляется! Не грудь не сопротивляется, а девушка... И в этот момент Марат почувствовал.
Запах.
Травина пахла... фермой! Прокисшим парным молоком и коровьим навозом. Да, черт побери! Нет, точнее. И вообще черт знает что! Марат не очень любил этот запах, вообще едва терпел, а теперь просто возненавидел. Этого быть не может, он от этого запаха с ума сойдёт, сиганет прямо с восьмого этажа...