Как закалялась сталь - 2057
Шрифт:
Человек мог сказать, что его любимое животное – мышь. Сейчас эта мышь была робкая, пушистая, беззащитная. Через пять минут - этот мышонок был храбрецом со шпагой, этаким Рипичипом из Хроник Нарнии. Как человек меняет свои настроение и ощущения – так и подсознание выдает правдивые и достаточно четкие определения, но только на текущий момент.
Затем Марат узнал, что обозначают ассоциации с дорогой, домом, сундуком, стенами, лесом.
И, наконец, добрался до самого восхитительного – до воды...
Это было необыкновенно. Юноша чувствовал, что он освоил совершенно необычную технику. Как мудрый и опытный психолог, он мог теперь с отсутствующим
Все это он прочитал и изучил через планшет, постоянно находясь на мостике «вперед» или «назад». О да, он прекрасно понимал, что последняя схватка не за горами. И противник у него более чем серьезный. Гораздо сильнее его, быстрее в реакции. Может быть даже более ловкий. Куда более опытный, например, в размене ударами. Марат понимал, что никакого размена быть не должно. Что он упадет - после первого же удара. Руку соперника, и даже ногу – ему теперь поймать не удастся. Оставалось только одно – держать его как можно ближе. В захвате, в клинче. Бить головой, как и сказал Стром. Это единственный вариант, других нет.
Поэтому он качал на мостике шею. Мог стоять, уперевшись головой в паркетный пол, без рук, - не минуту, а десятки минут. Кости черепа скоро станут такими твердыми и прочными (хотя они уже и были такими), Марат это чувствовал, что, даже ударив головой в кирпичную стену - еще неизвестно кто выдержит – его череп, или стена.
Когда шея и лоб уставали – он висел на одной руке. На правой он мог провисеть уже десять минут. На левой – только восемь…
Каждый вечер они отрабатывали клинч-захват со Стромом. Огромный Стромов двигался удивительно быстро и пластично, иногда ему удавалось высвободиться.
Он боксер, - говорил Стром. – При этом гораздо сильней тебя. Поэтому примет твой рывок грудь в грудь. Не попытается убежать, скорее всего, еще и шаг вперед сделает. Даже руки твои не попытается откинуть. Потому что знает, что выдержит любой твой удар. Вот на этом мы и сыграем, мелкий. На этом мы его и подловим…
Все это время Марат читал, впитывал как губка, проигрывал ситуации в голове, снова и снова. В школе у него недостатка в подопытных не было. Очень скоро он узнал о своих одноклассниках много интересных вещей. Что худющая волейболистка Ольга Чуланова ассоциирует себя с коровой – толстой и неповоротливой, с грустными глазами. Что весельчак Алексей с очень веселой фамилией Любимый – видит свою будущее как дорогу через лес, со многими препятствиями, а его веселье – лишь попытка заполнить пустой сундук, в затянутом паутиной доме… Что сексуальность красавицы Ирины Комаровой – похожа на озеро, в лесу, отгороженная ото всех, на берегу которого можно расслабленно лежать, но не залезать, потому что вода очень холодная…
В тот день было все как обычно. Как будто – обычно…
Подъем, утренняя пробежка, домой, под душ.
В ванной Марат заметил, что дышит как-то неглубоко, и слишком часто. Он заставил себя успокоиться, и дышать полной грудью. В школу он шел в какой-то странной тишине. Как будто люди смотрели ему вслед, но без малейшего слова и звука. И даже веселые синицы переставали чирикать, когда он проходил мимо. Перед входом в вестибюль стояла толпа – но она распалась, расступилась, тоже без единого звука, в молчаливом почтении - образовала широкий проход. С ним сегодня не здоровались, старались вообще не подходить, чего Марат и не заметил сначала. Девчонки глядели
После уроков, уже по дороге домой, Марату преградила путь тройка друзей: Граф, Комбат и Мурый.
Юноша остановился, вглядываясь в хмурые лица.
Готов? – спросил внезапно Граф.
Я же пионер, - отозвался Марат. – Последний чертов пионер в этой гребанной школе. Я всегда готов…
Друзья молча расступились, и Марат пошел дальше.
В шесть вечера он был на заднем дворе. Все как обычно. Вот только вывернув из-за угла школы, Марат чуть не вскрикнул от удивления.
Здесь собралось человек двести, не меньше. Бойцы стоят кружочком. Вокруг них – взрослые ребята. Несколько дорогих машин. Стайки девушек. Малышня какая-то. Их классная руководительница, Вера Борисовна – она тоже здесь!
Все, как только Марат появился – затихли. Только десятки глаз вглядывались в его лицо.
Взгляд Марата стал каменным. Он без какого либо страха посмотрел в эти глаза. Всем, каждому. И увидел то, что не доступно остальным.
Они в него – верили!
Они пришли не прощаться, не пожелать удачи, не пожалеть. Они пришли потому что верили в маленького уличного бойца.
Он не должен их подвести.
И он не подведет.
Давай, мелкий. Не подкачай. Устрой им там всем, - проворчал в тишине Стром, который стоял с какими-то квадратными мужиками ближе всех. – Кто сильней?
Мы – сильней, - отозвался Граф, но не криком, а вполголоса, чуть ли не шепотом.
Мы – сильней! – взвился голос Комбата.
Мы – сильней!!
– заорали на все басы мужики около дорогих иномарок, за ними взвизгнули девчонки, подхватили бойцы.
Мы!!! Сильней!!!
Глава 19
То же самое футбольное поле. Только теперь там не гоняли мяч.
Оно было пустынным, ровным, как гладиаторская арена. Еще Марат отметил огромное количество зрителей. Которых раньше вообще почти не было. А сегодня тут куча людей: от плечистых мужиков в дорогих костюмах, до странных личностей в драной дешевой джинсе. Марат мог поклясться, что все они держали наготове мобильные телефоны – чтобы непрерывно снимать все, что ни попадет на глаза.
Славу-Слона он выделил сразу. Это был уже не растерянный мальчик. Даже издали, по его движениям, было понятно – чемпион прошел суровую школу не просто боев без правил, а подлых уличных потасовок. В его движениях не было спортивной сосредоточенности. Зато появилась вальяжная расхлябанность, этакая непредсказуемость опытного уличного воина. Способного и готового ударить из любого положения и позиции. Он тоже вел беспроигрышную серию – уже четыре победы подряд. Повергал провинциальных противников двумя ударами, обычной прямой двойкой, которую никто не мог выдержать.
Таким же расхлябанным, почти легкомысленным шагом - Слон двинулся на середину поля, не дожидаясь никакого сигнала. Которого, честно говоря, никто и никогда не подавал.
Марат ощутил тяжелую руку на плече. Повернув голову, он понял, что это их крейсер, Геннадий Беседа. Квадратный весельчак на этот раз был молчалив и угрюм, и крайне сосредоточен. Не отрываясь, он смотрел на противника Зуболома, словно хотел повергнуть гиганта одним своим мрачным взглядом.
Давай, не подкачай нас, - сказал Беседа беззвучно, одними губами.