Как «Звездные войны» покорили Вселенную. История создания легендарной киносаги
Шрифт:
Коппола на секунду задумался: «Как бы это его ограничило, если бы ему продали права на «Флэша Гордона».
«Я рад, что этого не случилось [49] », – заключил Лукас. Спустя годы он сказал почему. «Флэш Гордон» – это как работа над чем-то уже сформировавшимся. Ты стараешься хранить верность первоисточнику, но в какой-то момент это встает на пути творчества… Мне бы пришлось иметь дело с Мингом Безжалостным, а мне не хотелось снимать про Минга. Я хотел взять тему древних мифов и обновить их – я хотел сделать что-то новое и захватывающее, каким я помнил космическое фэнтези».
49
И не в последнюю очередь потому, что в тот самый момент в 1971 года без ведома King Features и тем более Лукаса другая компания
Тем временем Лукасу нужен был более надежный в денежном плане фильм. Если Феллини мог забрать «Флэша Гордона», то, может, и Лукас мог взять что-то у Феллини – например, идею фильма «Маменькины сынки» про подростков из провинциального городка, которые говорят о том, чтобы поехать в Рим, но так и не уезжают. А что если взять группу парней накануне их отъезда из маленького городка и провести с ними одну ночь в катании на машине – ритуале, который умер за прошедшие десять лет?
Лукас определит время своей истории как лето 1962-го, момент, когда все для него изменилось, и закончит аварией. Он придумал полуитальянское название – «Американские граффити». Для современного уха это звучит странно. Но в то время это итальянское слово еще не стало известным. До того, как нью-йоркские поезда разрисуют подписями из баллончиков с краской, оставался еще год. Лукас в любом случае имел в виду не этот смысл слова; он имел в виду слово, придуманное в Помпеях в 1851 году, означавшее нацарапанные надписи или рисунки. Он хотел запечатлеть наследие потерянного десятилетия: американские Помпеи, навеки замершие во времени.
Несмотря на название, «Граффити» задумывался как коммерческий проект. Лукас собирался побороть свой образ бесчувственного ботаника, помешанного на фантастике. Это стало расхожей шуткой в Zoetrope. «Все считают тебя холодной рыбой, – сказал ему Коппола. – Почему бы тебе не сделать что-нибудь теплое?» Лукас бурчал, работая над сценарием: «Я вам дам теплое». Первую пятнадцатистраничную версию сценария он написал со своими друзьями из УЮК Уиллардом Хайком и его женой Глорией Кац. На титульной странице Лукас заглавными буквами написал: «МЮЗИКЛ»; этим несколько странным способом он подчеркивал рок-н-рольный саундтрек, который он задумывал к фильму.
Тем временем мир стал замечать Лукаса. Той весной он появился в журнале Newsweek и в документальном фильме на канале PBS, где высказывался против голливудской системы на фоне знака «Голливуд». Первая крупная статья о Лукасе, опубликованная в San Francisco Chronicle примерно в то же время, с первой строчки сказала о нем все: «Те, кто знает Джорджа Лукаса, говорят, что он обладает темпераментом художника, в одиночку творящего на чердаке, и деловым чутьем, направленным на сохранение своих творений». Эти две важнейшие стороны его личности теперь заняли свои места и останутся на них до конца его карьеры.
Затем, в мае 1971-го, Лукас узнал, что «ТНХ» был официально выбран для конкурсной программы Каннского кинофестиваля. Лукасу помогли обстоятельства: революция молодых европейских работников киноиндустрии, требовавших большего количества фильмов, снятых режиссерами до тридцати лет, в программе. Джордж и Марсия сняли все деньги со счета – никто не собирался оплачивать им посещение фестиваля – и отправились в Европу. По дороге они на неделю остановились в Нью-Йорке у Копполы (который был в депрессии посреди съемок «Крестного отца») и его измученной жены Элеаноры, находившейся на девятом месяце беременности. Лукасы спали в гостиной и по стечению обстоятельств уехали в аэропорт рано утром в тот день, когда родилась София Коппола.
Еще до прибытия в Канны Лукас видел, что удача теперь повернулась к нему лицом. В Нью-Йорке он встретился с Дэвидом Пикером, президентом студии United Artists, чтобы предложить ему «Американские граффити». Прибыв в Лондон в свой двадцать седьмой день рожденья, Лукас позвонил Пикеру из телефона-автомата рядом с дешевой квартирой, которую они снимали меньше чем за 5 долларов за ночь. Пикер предложил ему 25 тысяч долларов за «Граффити».
Счастливые, Лукасы отправились на пароме во Францию, а оттуда поездом в Канны. Им пришлось тайком пробраться на один из показов «ТНХ», так как все билеты были проданы. Они не пришли на второпях организованную пресс-конференцию, никто даже не знал, что они были там. Не важно; лишь одна встреча в Каннах, с Пикером, имела последствия. Они встретились в номере Пикера в Карлтоне – первый опыт Лукаса «в мире большого кино», приятно отличавшаяся от офисов мелких сошек. Пикер
Лукас почувствовал подходящий момент – и воспользовался им. «Я подумываю сделать космическую оперу-фэнтези в духе «Флэша Гордона», – сказал он. Пикер согласился рассмотреть и этот проект.
Это был первый раз, когда Лукас предложил фильм своей мечты, и он был поражен, как быстро тот из фантазии стал реальностью. «В тот момент «Звездные войны» на самом деле родились, – вспоминал Лукас позднее. – До этого они были всего лишь мечтой; а в тот момент превратились в обязательство».
Пикер, к сожалению, не помнит ничего о той встрече. Для него это была лишь одна из многих встреч в том отеле. «Представьте только, сколько встреч я провел на той террасе, – говорит Пикер. – Сделок было заключено и сердец разбито больше, чем где-либо еще в киноиндустрии». Что он помнит – то, что Лукас никогда не устает напоминать ему о дальнейшем отказе от участия в проекте. Кинематографист при каждой последующей встрече не забывал уколоть его: «Эй, Дэвид, а ведь «Звездные войны» могли быть твоими».
3 августа 1971 года студия United Artists официально зарегистрировала торговую марку «Звездные войны» с Американской ассоциацией кино.
Происхождение этого исторического имени – исходит ли оно от тех давнишних космических солдат или от более близкого по времени феномена – «Звездного пути» – к сожалению, неясно. Мы знаем только то, что название у Лукаса было задолго до того, как появились даже наметки сюжета. «Обсуждение названия заключалось в разговорах, что это будет подобная «Флэшу Гордону» история, космическая опера о войне в открытом космосе, – говорит Кертц, – а потом как-то само собой появились слова «Звездные войны». Кинематографист Патрик Рид Джонсон стал первым подростком в мире, который увидел «Звездные войны», когда в пятнадцатилетнем возрасте писал о съемках для журнала American Cinematographer, – Гари Кертц называет его «фанат № 1». Он убежден, что невозможно говорить о названии и не вспомнить более старшую франшизу. «До выхода фильма название всегда смешило моих друзей, – сказал мне Джонсон. – Звучало глупо. Будто кто-то хотел сделать «Звездный путь», но в последний момент вставил слово «войны». [50] Кертц говорит, что в то время это была «достаточно обычная реакция» на название.
50
В начале 2000-х Джонсон снял фильм о своем опыте первого просмотра «Звездных войн» до кого-либо еще. Фильм называется 5–25–77 (дата выхода «Звездных войн» в прокат), и продюсером выступил Гари Кертц. Фильм до сих пор не вышел. – Прим. авт..
Лукас, несомненно, был поклонником «Звездного пути». Работая над сценарием «Звездных войн», он прерывался, когда по телевизору повторяли «Путь». «Мне нравилась идея, что вы можете летать по галактике», – сказал он сыну создателя «Звездного пути» Джина Родденберри в 2004 году. Его привлекал сериал, потому что он «избавлялся от скучной повседневности настоящих космических исследований и отправлялся туда, куда никто не рисковал отправиться раньше». (По иронии судьбы Родденберри-младший в детстве был большим фанатом «Звездных войн», чем «Звездного пути».)
Сериал «Звездный путь» дебютировал на телеэкране в 1966 году. Он был закрыт в 1969-м после 79 эпизодов, что несколько меньше стандартного числа для перепродажи сериала местным каналам для повторных показов. Несмотря на это, к 1972 году студия Paramount продала сериал 125 местным каналам в США. Руководство компании называло его «сериал, который отказывается умирать». В январе 1972-го около 3 тысяч фанатов собрались на первый ежегодный конвент фанатов «Звездного пути» в Нью-Йорке, скупая словари вулканского языка, ноты с вулканскими песнями и сотни фэнзинов. [51] К 1975 году поклонники проводили в Нью-Йорке два конвента в год, собирая в сумме около 14 тысяч фанатов; к 1976-му по стране проводилось уже четыре конвента в год, посещаемых благодарными исполнителями главных ролей, спасенными от забвения и ставшими суперзвездами. Легендарный фантаст Айзек Азимов говорил об одном из таких конвентов, словно о битломании, описывая «девочек-подростков, визжащих при виде Спока».
51
Непрофессиональные журналы, посвященные в данном случае сериалу «Звездный путь». – Прим. пер.