Как Зюганов не стал президентом
Шрифт:
— То есть это будут не дебаты, а просто Клинтону намекнут на то, что?..
— Что значит — дебаты?.. Это что же, мы будем лизать сапог оккупанта американского в лице Клинтона, да? Или мы будем ему говорить прямо и не юля? Это как понимать? Ну, вы даете, мальчики и девочки. Ты ведь русская. Ну как же по-другому? Они же нас оккупировали после холодной войны. Это же открытым текстом… И Клинтон говорил на 50-летие Победы, что мы разгромили русских, русские теперь не существуют. Уже оккупированная страна. Бжезинский… А вы опять мне говорите: «А не обидится ли Клинтон?» Пошел он, этот Клинтон, оккупант! Непонятно, чего вы хотите! Лобызаться с оккупантами? Ну, тогда
— Вопрос о дебатах согласован с посольством американским?
— Да наплевать нам на эти посольства, наплевать нам на все эти конторы! Мы сами свободные люди, и мы можем это сказать от лица русских. МИД проводил интересы американцев. Мы свалили Козырева, мы ставили десять раз вопрос в Думе, чтобы его убрать.
— Призыв к дебатам был обнародован только в СМИ?
— Жириновский послал его прямо в Белый дом. И там обсуждают сейчас.
— А ответа не поступало пока?
— Поступит, поступит, моя дорогая. Поступит.
Однако ответа на свое приглашение Жириновский, естественно, так и не дождался.
Когда в апреле Клинтон посетил Москву и была организована его встреча с ведущими российскими политиками, вождь ЛДПР, понятное дело, не получил на нее приглашения (это при том, что его удостоился даже Зюганов).
Многие приличные страны с давних пор отказывали и отказывают Жириновскому во въезде. Правда, получают от него за это по заслугам. Как-то в начале июня 1996 года он пожаловался журналистам, что правительства Франции, Великобритании, Голландии не предоставили ему въездных виз. По этой причине народы упомянутых государств были названы им «слабыми и умирающими». «А вот другие страны разрешают мне свободно ездить, — похвастался Жириновский, показывая корреспондентам свой паспорт. — Ирак. Куба, Ливия, Северная Корея…»
Вот уж поистине, скажи мне, кто твой друг…
Зюганов или Жириновский?
В какой-то момент (в конце февраля — начале марта) — сейчас это представляется невероятным — стало казаться, что во второй тур скорее всего выйдут… Зюганов и Жириновский. 26 февраля Егор Гайдар заявил, что не исключает такой возможности. В таком случае, по его словам, ДВР «вынужден будет призвать своих единомышленников голосовать против обоих».
В начале марта стало известно, что лидеры движения «Демократическая Россия», Партии экономической свободы и «Демократического союза России» ведут даже переговоры о создании общего движения под названием «Нет» — на случай, если во второй тур выйдут вожди КПРФ и ЛДПР. В таком случае это движение также выступит с призывом голосовать «против всех», так, чтобы выборы были признаны недействительными и отложены на несколько месяцев.
По словам сопредседателя «ДемРоссии» Галины Старовойтовой, «не нужно закрывать глаза на то, что сегодняшняя предвыборная ситуация в России очень тяжелая», и, «по данным всех надежных социологических опросов», во второй тур проходят именно Зюганов и Жириновский.
Впрочем, довольно скоро ситуация в социологических прогнозах изменилась — лидер ЛДПР перестал быть вторым номером в предвыборном соревновании.
Тем не менее мешок с потенциальными голосами у Жириновского за плечами всегда колыхался, то несколько худея, то полнея, но оставаясь достаточно весомым. В любой момент он мог подарить эти голоса — по крайней мере, значительную их часть — любому из главных конкурентов в президентской гонке (не задаром, разумеется). Тем оставалось лишь внимательно отслеживать его намерения и действия.
В
«С кем угодно» означало: кто даст более высокую цену, с тем и пойду. В своих публичных речах он по-прежнему больше склонялся к Ельцину (несмотря ни на какое фрондерство, страх и трепет перед действующей властью заложены у него глубоко в генах), но это вовсе не означало, что в случае чего он не может перекинуться и на другую сторону. Известный политолог Лилия Шевцова писала тогда в «Известиях»: «…Не стоит преувеличивать включенность Жириновского в сценарий Ельцина — лидер ЛДПР может сделать свой выбор самостоятельно, и вовсе не обязательно, что он сдаст свои голоса Ельцину».
Эти слова Шевцовой подтвердила заочная перепалка между лидером думской фракции НДР — тогдашней партии власти — Сергеем Беляевым и тем же пресс-секретарем ЛДПР Виктором Филатовым, состоявшаяся в середине марта. Беляев высказал предположение, что на каком-то этапе президентской гонки «возможны переговоры с Владимиром Жириновским о снятии его кандидатуры в пользу Бориса Ельцина». По словам Беляева, Жириновский «очень хорошо оценивает свои шансы» и на нынешних выборах, и на ближайшие пять лет. Филатов ответил Беляеву уже на следующий день: никому своих голосов ЛДПР отдавать не собирается, и снимать в чью-то пользу свою кандидатуру ни в первом, ни во втором туре Жириновский не будет.
Позиция понятная. До выборов еще слишком далеко, избирательские голоса еще не набрали свою настоящую цену.
К этому разговору в тот же день подключился и сам Жириновский, предложивший не «сдавать голоса» кому-то одному, а заранее договориться о разделе исполнительной власти между тремя-четырьмя ведущими политическими силами, которые могут получить на выборах наибольшее число голосов: президентом, естественно, станет тот, у кого будет максимальный их процент, а остальные поделят между собой посты вице-президента, премьер-министра и первых вице-премьеров. По мнению лидера ЛДПР, эти должности в итоге достанутся Ельцину, Зюганову, самому Жириновскому, Лебедю, Явлинскому и, возможно, Святославу Федорову.
Если же его предложение не будет принято, события, по словам Жириновского, могут привести к «силовому варианту» разрешения предвыборной ситуации, включая «попытки перенести или сорвать выборы».
В общем-то такие настроения, как мы знаем, в то время носились в воздухе. Чтобы их почувствовать, не требовалось особой проницательности.
В марте — апреле Жириновский продолжал лавировать между Ельциным и Зюгановым, стращая при этом публику почти неизбежными, по его словам, предвыборными столкновениями и беспорядками.
22 марта он публично признался, что, оказывается, не раз предлагал коммунистам создать единую оппозицию и выдвинуть «единого нейтрального кандидата» «типа какого-нибудь хорошего хозяйственника из Сибири», не принадлежащего «ни к белым, ни к красным».
Непонятно, как можно было всерьез предлагать марксистам-ленинцам, свято держащимся за свою «красноту», подобный вариант.
Однако уже спустя неделю Жириновский ратовал за то, чтобы «белые» и «красные» поскорее перегрызли друг другу глотки: «Когда коммунисты и демократы добьют друг друга, тогда и для ЛДПР останется много свободного места для движения вперед».