Каким бывает детство

Казьмин Евгений Михайлович

– Как тебя звать?– спросил он.

– Жека. А тебя?

– Ваня. Всё-таки Жека ты был не прав.

– А ты считаешь, что правильно поступаешь, из-за какого-то пустяка, пинаться сразу?

– Ничего себе пустяка! Ты мне по уху своей рукой попал, я там чуть не оглох вообще.

– Я, как будто специально прицелился и вхлестнул тебе. Ты вроде далеко от меня находился, а тут хоп, и так получилось. Вообщем, тогда извини.

– Вот и у меня так получилось, так что тоже извини.

– Ну что ж извиняю, только вот у меня на лице теперь синяк, а ты получается, целый и невредимый остался.

– Да ладно, считай, что опыт получил. В следующий раз не будешь подставляться под боковой ударчик.

– Давай Ванька, может ты тоже сейчас опыта приобретёшь? Я тебе вмажу по ранетке ещё разок.

– Да успокойся ты Жека, я тебе о боксёрском опыте говорю. Его только

во время боя получаешь. Ты мне тоже не плохую плюху зарядил, видишь у меня нос какой потрёпанный. Слушай, хватит размениваться, погнали в зал.

– Погнали.

Увидев нас, тренер с улыбкой на лице сказал:

– Вот они бойцы, истинные боксёры к нам сюда пожаловали. Хочу вас предупредить, ещё подобный эпизод выкинете, будете всю тренировку отжиматься.

– Мы больше не будем, – сказал Ванька.

– Хочу ещё вас предупредить, что скоро будут проходить соревнования. Намечается первенство Красноярского края по боксу. И вы у меня в первых списках значитесь, так что, посерьезней относитесь к тренировкам, не пропускайте. Чем упорнее вы сейчас занимаетесь, тем легче вам будет на ринге.

– Слышь Ванька, соревнования это жесть наверное, – сказал я.

– Да ну ты брось – веселуха.

– А ты учувствовал хоть раз?

– Да, на городских, второе место занимал. Это ещё в прошлом году было. На самом деле очень интересно. Выходишь на ринг, сначала волнение, а потом наоборот, думаешь, поскорей бы кончился перерыв. Соперник кажется, почему-то, здоровым таким, а когда начинаешь с ним биться, понимаешь, что он такой же, как и ты.

Тренер увидев, что мы болтаем, вместо того, чтобы выполнять данные им команды по отработки ударов, прокричал:

– Опять вы заставляете меня повышать свой голос! Оба к стенке и по сто приседаний!

Голос у него был хриплый, немного походящий на стариковский, но с особенной звучной интонацией, что придавало ему властный характер. Мы покорно опустив лица вниз, подошли и приступили к выполнению данной команды.

Вскоре тренировка подошла к концу, и мы все пошли в раздевалку. Переодевшись, я подошёл к Ивану и спросил:

– Ты в какую сторону идёшь?

– Я в шестой микрорайон, а ты?

– Туда же. Давай выходи я тебя на улице подожду, а то тут душно вообще.

– Окей, я скоро.

И вот, через какое-то время, мы шли в сторону дома. Оказалось, что Ванька живёт в том же микрорайоне, что и я. Расстояние от спорткомплекса до наших краёв, составляло около тридцати минут ходьбы. В хорошую погоду, даже приятно прогуляться. Город наш в целом был небольшой, с населением около ста тысяч человек и поделённый на микрорайоны, их было около десятка, а не миллионы. Но среди всех, особо отличался наш шестой. Слишком много здесь обитало интересных персонажей уличной породы. Существовала определённая пацанская система со своими нормами и неписанными законами. Мы же были ещё совсем малые и в это время, только постигали дворовую науку. Так шагая с тренировки по одной дороге, мы зашагали вместе по жизни. Соревнования по боксу, куда нам часто приходилось ездить, ещё больше укрепляли наши взаимоотношения.

Иногда задумываюсь, правда ли, что существует судьба или это просто череда совпадений? Неужели, если бы я не проходил мимо лужи, не спрятался от сторожа или не записался на секцию бокса, то не повстречал бы в то время, именно этих мальчишек. Окажись я немного в других местах, то моё ближайшее окружение стало бы совсем иное и моё будущее сложилось бы совсем по-другому? А может и не имеет значения, куда ты пойдёшь, убежишь или спрячешься? Вы всё равно найдёте друг друга. Тогда получается, что тому сценарию, по которому ты начинаешь жить, начало уже кем-то положено?

«Пацанские будни»

В этот тёплый июльский вечер мы решили поехать покорять дачи. Располагались они неподалёку от города, примерно в пятнадцати километрах. В нашем распоряжении имелась информация о том, что на одной из тамошних дач отдыхали хорошие девчоночки. Двух, из которых, мы немного знали, с остальными нам предстояло познакомиться. Единственная небольшая проблема, возникшая на нашем пути к цели, это отсутствие транспорта. В нашей дружной четвёрке, машина была, только у Ивана. Однако отсутствовали водительские права, которые должны были в скором времени появиться. И вот, мы все четверо отчаянных и смелых, шагаем к одним добрым ребятам. Они всегда исполняли для нас, некую роль бесплатных таксистов. В городе наша кампания имела определённый уличный авторитет, завоёванный каждым из нас в различных обстоятельствах. Поэтому редко нам встречались отказы, со стороны

серого люда. Иван был отличным бойцом, неоднократный чемпион по боксу и улица это часто ощущала. Улица наградила его кликухой – «Быстрый». Получил, он такое несмышленое погоняло, за свои боевые заслуги. Все соперники, попадавшие когда-либо, под его необычайно резкие удары, совсем не успевали ничего сделать. Он словно ветер проносился над возникшими врагами и сносил их в пух и прах, оставляя на месте происшествия, лишь неподвижное тело соперника. Егор отличался умением вести разговоры и во всех спорах часто оставался победителем. Он придерживался мнения о том, что насилие над человеком должно осуществляться, лишь в крайних случаях. Лучше задушить словами, чем болью, поскольку моральная боль обжигает значительней, чем физическая. Главное, это побудить человека к желаемому тебе действию, навязать ему свою волю. Он говорил, что главное, чтобы тебя слушались, необходим страх, того к кому ты обращаешься. Страх перед наказанием, это двигатель всех движений. Незнаю почему и при каких обстоятельствах, Егора нарекли «Топором». Паха отличался своим устрашающим видом. Он с первого взгляда походил на злостного бандита, плечи его были довольно широки и ярко выраженная мускулатура покрывала его загорелое тело. Он тоже был не плохим бойцом, точнее борцом. С детства он занимался вольной борьбой и футболом, потому бросать и больно пинать, у него хорошо получалось. В годы малолетства дворовые пацаны прозвали его «Голова», но повзрослев, его прозвище изменилось на более серьёзное – «Калган». В критических ситуациях «Калган» был дерзок и не любил долгих разговоров. Он считал, что прежде чем разговаривать, вначале нужно хорошенько пробить собеседника, тогда контакт вяжется значительно лучше. «Топор», порой проводил с ним интеллектуальные беседы, в которых пытался ему разъяснить, что сила кроется не в кулаках, а в чистом разуме. «Калган» всегда внимательно выслушивал и часто с ним соглашался, но всё равно делал по-своему. Я же, как участник нашей влиятельной бандочки, носил прозвище «Соловей». Во многом эта кликуха прицепилась, благодаря одному мужичку со двора и ещё в школьные годы крепко прилипла к моему имени. Во мне помаленьку присутствовали все качества принадлежавшие моим друзьям. Я, как и «Быстрый» занимался боксом, правда не настолько серьёзно. Умел, как и «Топор», шевелить великолепными идеями. Мои друзья иногда говорили, что я загадочен и непредсказуем. Да я был немножко странный и сам порой удивлялся от совершённых мною поступков. Я не хотел взрослеть, мне совсем не хотелось расставаться с детством, и временами я дурачился как дитя. Всё же, когда надо, я становился серьёзным. Мы вращались с разными пацанами и имели множество друзей и знакомых, но много близких друзей не бывает, поэтому все секреты и тайны, в том числе различные делишки, мы проворачивали исключительно вчетвером.

Наконец, мы вплотную приблизились к нужному нам подъезду дома № 25, так и не увидев тех, кто стоял возле него несколько минут назад.

– Наверное это были Братья Масковы, – сказал «Калган», – увидели нас издали и загасились. Вот мыши конченые.

– Не факт, – ответил «Топор», – братья крупные сами по себе, а тут вроде как маленькие ребятки стояли. Хотя может и они.

– Палюбак, если они нас увидели сейчас, то не откроют двери, – сказал я, – знают, что к ним поступит просьба, от которой они не в силах будут отказаться. Надо будет их проучить, чтобы в следующий раз думали, прежде чем, прятаться от нас.

– Правильно говоришь братан, – улыбнувшись, произнёс Егор, – надо с ними построже, чтобы не забывали своих обязанностей. Не будем всей толпой ломиться на их этаж, давайте, кто-нибудь вдвоём поднимется.

– Слышь «Калган»! – сказал я, – пойдем, сходим с тобой, а вы быки пока здесь попаситесь и не кипишуйте, пока мы не спустимся.

– Ну, ты и шутник Жеконя, – посмеявшись, сказал «Быстрый», – мы не быки, а волчата с большими зубами. Если что звоните.

– Давай Быстрый падай на лавку, – сказал Егор, – скинешь мне, по блютузу на телефон ту песню, которая у тебя дома сегодня играла.

– Тогда включай его у себя.

Лифт в подъезде оказался сломанным, и нам пришлось пешком подниматься до шестого этажа.

– «Калганчик» донеси меня, ты такой здоровый динозавр вымахал.

– «Соловушка», у тебя же крылья есть, долетишь, думаю, как-нибудь.

– Ха, крылья ангела разве что. А какая у них там квартира, чо та я подзабыл?

– Вроде налево сразу, как поднимаешься.

– Слышь «Калган», ты только их не пробивай, если морозиться начнут. Так на словах залечим. А то в последнее время слишком много крови лоховской проливаем.