Шрифт:
1.
Какое мне дело
Рассказ
Ведерников С.
Монотонный рокот двигателя гусеничного крана вдруг стих, и до Александра Ивановича, настраивавшего теодолит, донёсся раздражённый голос крановщика:
– Да ехать мне надо! Ехать! Как ты не понимаешь?! Я ещё успею на поезд, если сейчас выеду.
– А кто на кране работать будет?! Кто?! Ты бригаду подставишь, Вася! Вся работа встанет, - возмущался бригадир.
– Мне-то что делать, когда такое у меня произошло?! – не успокаивался крановщик. – Скажи – что?!
–
– Как же – обойдётся! Она сейчас звонила, вся в истерике.
– Вася, я тебе столько раз говорил: бросай ты её. Что ты к ней прилип? Не нужна она тебе, не нужна.
– Плевать я хотел на твои советы!
– вспылил Василий. – Ты, лучше, о себе, Миша, позаботься.
Александр Иванович вынужден был оставить теодолит и пойти к спорящим.
– Что случилось? – спросил он спокойно.
– Да вот этот мудак ехать домой собирается, работу хочет бросить! – Михаил чуть ли не дрожал от возбуждения.
– Ну? – повернулся прораб к крановщику.
– Жена в аварию попала, Александр Иванович. Сейчас только что позвонила. Машина разбита, и кто-то ещё в больнице оказался из-за неё.
– Этот-то, в больнице, хоть, живой?
– Живой, а в каком состоянии – не знаю. Ехать мне надо, - потерянно звучал его голос.
– Ладно, езжай. Скажи Бондарю, чтоб довёз тебя до вокзала.
– Александр Иванович! Да ты – что?! С кем мы работать будем? – оторопел бригадир.
– Я его подменю. А если не успеем за неделю закончить работу, то, надеюсь, он вернётся к тому времени.
– Ну, как знаешь, - смирился Михаил, - перед «котлонадзором» тебе отвечать.
– Отвечу, если придётся. Но не хотелось бы.
– То-то же!
– Он у нас недавно был, теперь, надеюсь, не скоро появится.
2.
Прораб понимал, что сильно рискует, беря на себя ответственность за работу на кране, не имея ни прав, ни допуска к его управлению, и, при худшем раскладе дел, кран может быть остановлен контролирующей организацией на неопределённое время. Выхода, однако, не было, и им, командированным на строительство этого объекта сюда, в Воронежскую область, рассчитывать на помощь своей конторы, до которой только поездом добираться трое суток, не приходилось.
Крановщик уехал. Александр Иванович, обременённый помимо своих, прорабских, ещё и новыми заботами, не заметил, как пролетел день, а вернувшись на квартиру, снимаемую ими в небольшом городке, для которого и предназначался строящийся ими объект, почувствовал усталость. Вся бригада размещалась в двух частных домах на окраине города, и вместе с Александром Ивановичем жили ещё несколько человек, среди коих были бригадир, уехавший Василий и шофёр «Газели» Бондарь. Дом, где они обитали, был «крестовой», просторный со всеми полагающимися для крестьянского быта постройками: сенями, сараем, амбаром и хлевом. Внизу у всех дверей в эти помещения были выпилены небольшие квадратные отверстия, назначение которых было непонятно тем, кто не жил
– Для чего эти окошки в углу дверей? Может быть, для кур?
– Нет, Миша, для кошек. Без кошек нельзя было в деревенском хозяйстве. Недаром в
Древнем Египте их особо чтили.
– Понятно… Но ты вот что мне скажи: постройки эти не такие давние, как видно. Неужели и здесь, в городе, держали скотину когда-то?
– Во всех маленьких городах, да и по окраинам больших, я думаю, это было обычным делом до шестидесятых годов. Были свои выпасы и стада с пастухами. До того времени, пока Хрущёв не положил этому конец.
– Почему же Никита всё порушил?
– Сдуру. Очевидно, была надежда, что колхозы и совхозы обеспечат всех молоком и мясом.
– Что? Не обеспечили?
– Как сказать… С молоком в то время не было проблем. А вот мясо… Думается, много его уходило на экспорт, - отвечал Александр Иванович. – Так, ты помылся? Давайте, чистите и жарьте картошку, я помоюсь – пожарю котлеты.
– Вот видишь, теперь мяса – завались.
3.
– Мяса много, зато скота скоро не останется. Мясо-то, больше, заграничное.
Он помылся, занялся котлетами. Свою столовую они устроили на широком дворе у дома, сделав навес над большим крепким столом и стульями перед ним. Под тем же навесом, чуть в стороне, разместились газовая плита и холодильник; даже телевизор был вынесен из дома и закреплен там же, повыше, за краем стола. Впрочем, за всё время их командировки погода стояла изумительная, можно было обойтись и без навеса.
К тому времени, как ужин был готов, вернулся из поездки Бондарь, отвозивший крановщика к поезду. Уставший, он только сполоснул руки и сел к столу. Налил в стакан водку, выпил.
– Как доехал? – спросил Александр Иванович.
– Устал, как собака. Целый день за рулём.
– Да, дорога не ближняя.
– Отвёз соперника? – ухмылялся бригадир.
– Отвёз, - беззлобно отвечал Бондарь.
– Что-то я не пойму вашего разговора? – насторожился Александр Иванович.
– А что тут непонятного? Спит он с Татьяной, женой Васиной, втихаря от него. Вот тут недавно Бондарь взял его ноутбук без спросу, Вася и говорит: «А, ты моим компьютером пользуешься?!» - так я не знаю, как удержался, чуть не ляпнул, что тот не только его компьютером пользуется.
– Ты, сам-то, что об этом думаешь? – спросил Бондаря один из рабочих.
– А что тут думать? Загнул её «раком», и всё.
– Ну, ты и «козёл»!
– Кто «козёл»? Ты думаешь, он не знает, с кем живёт? Всё знает.
– Мне тоже кажется, что знает, - поддержал Бондаря бригадир. – Вот по весне позвонил он мне, позвал на рыбалку. Заехал я к нему сети, лодку забрать, а Татьяны дома нет. Спрашиваю – где? Говорит, ушла к Москалю, - друг у нас общий, земляк, приехал с трассы, с газопровода – он болеет с похмелья. И поехали мы рыбачить.