Какой может быть любовь
Шрифт:
– Если это будет заданием для студентов, они не станут возражать. К тому же они всего лишь преподаватели, и никто не дал им права диктовать нам, как и кого учить на своих занятиях, - жестко отчеканила Граббли-Дёрг.
– Совершенно согласна, профессор. И когда же у нас занятия? У вас будут какие-то задания для меня?
– Да, сегодня у нас на четвертом уроке пятый курс, и для занятия мне понадобятся лукотрусы. Так что я попрошу вас отловить штук десять и собрать их в эту корзину, - ответила профессор и поставила на стол квадратную корзину, крышка которой плотно защёлкивалась, что было
– О, с этим я справлюсь без проблем, - обрадовалась Джулиана. – Мне надо сделать что-то еще?
– Нет. Только присутствовать на занятии. Возможно, вам иногда придется замещать меня, и я не хочу, чтобы вы растерялись.
– Что ж с этим я тоже надеюсь справиться, - храбрясь, проговорила девушка, на самом деле смутно представляя себя в роли преподавателя. Однако, раз уж ввязалась в эту авантюру, надо было соответствовать.
– Но вы же находитесь здесь на практике. Скажите, какой теме посвящена ваша научная работа? – осведомилась Граббли-Дёрг.
– М-м… вообще-то, она посвящена огнедышащим существам. Так что я сильно сомневаюсь, что смогу найти тут много материала для изучения, - робко улыбнулась Джулиана, почему-то почувствовав себя глупо.
– Что ж, пожалуй, вы правы… Разве только у Хагрида сохранился какой-нибудь соплохвост… - озадаченно проговорила ее собеседница.
– Соплохвост? О, тогда точно надо запастись мазью от ожогов… - ответила Джулиана, вспомнив о парочке этих тварей, проживающих в зоопарке университета. Один раз этот паршивец так резко выпустил пламя, что опалил ей брови. К счастью, она отлично владела заклинанием по отращиванию волос и бровей. Однако весь остаток дня ей пришлось проходить без бровей и это было действительно жутко.
– Так что мне странно, что вас направили сюда для практики, мисс Скамандер, - размышляла между тем вслух Граббли-Дёрг и вдруг произнесла:
– Вы что, человек Снейпа?
– Что?! – наверное, очень уж сильно изумилась Джулиана. – Ничей я не человек. Я мамина и папина. А здесь я преимущественно ради Джейми. Но да, профессор Снейп был так любезен, что разрешил мне приехать в Хогвартс, чтобы присматривать за братом.
– Значит, вы все же были знакомы ранее с директором Снейпом?
– сухо уточнила профессор.
– Ну да. А разве это запрещено? – удивилась Джулиана, чувствуя, что расположение преподавателя тает, словно дым.
– Ну что вы, вовсе нет, - произнесла та тоном, говорившим об обратном. – В таком случае, отправляйтесь собирать лукотрусов. На третьем уроке у нас первый курс, а на четвертом – пятый. Не забудьте.
– Ни в коем случае, профессор, - кивнула Джулиана, взяла корзину и вышла из кабинета.
Похоже, что все ее надежды на дружеское участие ее наставницы оказались несбыточными мечтами. И теперь в этом было виновато злосчастное знакомство с директором Снейпом, которого здесь, похоже, совсем не любили, и который теперь ждал ее в своём кабинете, чтобы сказать что-нибудь неприятное. По крайней мере, у него не будет на это много времени. Она скажет, что ей надо готовиться к уроку и улизнёт от него пораньше.
***
Дойдя до не
– Ладно, тогда «Златоглазка», - сдалась девушка, и дверь тут же распахнулась.
Джулиана робко заглянула внутрь и увидела длинную винтовую лестницу, уходящую вверх.
– Ну, здравствуйте, - неизвестно к кому обратилась она и пошла вверх, придерживая края мантии, чтобы не зацепиться за ступеньки.
По дороге она вспомнила о способности Снейпа читать мысли и потому вспомнила об уроках Куинни, которая была прирожденным легелиментом и никогда не прикладывала никаких усилий к чтению мыслей. Кое-чему она научила и Джулиану. Правда, когда та пыталась прочесть чужие мысли, у нее начинала болеть от напряжения голова, зато окклюменция давалась ей гораздо лучше.
– Если чувствуешь, что кто-то пытается залезть тебе в голову, то просто представляй себе какую-нибудь яркую картинку, - советовала Куинни.
– Картинку? Но что именно? – спрашивала совсем тогда юная Джулиана. – Ведь если я буду думать о чем-то другом, то я не смогу нормально поддерживать разговор.
– Сможешь. Но если ты будешь вести его, постоянно думая об этом ярком образе, то он затмит собой все твои мысли. Я не знаю, попробуй представить себе, например, луг с бабочками… - предложила ее двоюродная бабушка.
– Что? Лук с бабочками? – удивилась Джулиана.
– Да не лук, а луг. Поле, несносная ты девчонка, - хохотала в ответ Куинни, обожавшая свою внучатую племянницу.
Джулиана была единственной девочкой в их семье, у нее самой было двое сыновей Титус и Ахиллес, у Тины тоже был только Август, и поэтому, когда родилась Джулиана, Куинни была просто счастлива научить ее всяким женским и прочим хитростям, которыми владела в совершенстве.
– Значит, мне надо представлять себе луг с бабочками и при этом продолжать разговор? – уточнила тогда Джулиана.
– Точно. Именно это тебе надо делать. Только ты должна очень ярко создать в своей голове образ этого луга, чтобы потом не тратить на него время. Представь, какая стоит погода, какие там растут цветы и трава, сколько бабочек кружит вокруг, какого они цвета…
– Здорово, я поняла! – обрадовано воскликнула девочка. – Давай попробуем.
И уже пару уроков спустя Куинни подтвердила, что никак не может прочитать ее мысли. И с тех самых пор Джулиана всякий раз, пытаясь скрыть свои мысли, представляла себе солнечный зеленый луг под ослепительно синим небом с ярким полуденным солнцем и десятками ярких пестрых бабочек над душистыми цветами.
За этими воспоминаниями, она довольно быстро добралась до верха лестницы и постучала в массивную дверь директорского кабинета.
– Входите, - донесся изнутри голос Снейпа, и Джулиана шагнула внутрь и замерла в восхищении, вертя головой по сторонам, пытаясь охватить взглядом всё содержимое этой поразительной комнаты с круглыми стенами, вдоль которых стояло несколько странных вращающихся столиков, шкаф с зельями (ну, это понятно, откуда), разнообразные чаши, маятники и масса других загадочных предметов.