Шрифт:
Алекс Макеев
Кактус на Альфе
По вечерам Кактус ходил к своему бывшему чатланину в гости. Они усаживались на ржавых обломках использованной катапульты и, прихлебывая тормозуху, делили планету Хануд. Справа была территория чатланина Вэфа, а слева - Кактуса Би...
Кактус сначала шел по Плюку, потом переместился на Альфу, а когда вышел на поляну, за ним уже тихонько крался Абрадокс.
Hо Кактус и не подозревал об этом.
Он шел, задрав колючую мордочку к небу, заложив колючие лапки с бутылкой тормозухи за спину, и вдруг остановился так неожиданно, что
"КЦ!"-подумал Ежик, смотря на небо.
И удивленно поглядел на падающее с неба КЦ, словно впервые ее увидел.
"И в кармане у меня КЦ", - продолжал размышлять Кактус.
И Абрадокс, незаметно порывшись в карманах у Кактуса, ничего, кроме ржавой гайки, там, однако, не нашел, и, рассердившись, открыл крышку колодца специальным приборчиком.
А Кактус уже глядел в темный старый колодец, - нет ли там КЦ, что упало с неба?
– КЦ!
– Закричал Кактус.
– Клади еще 2 КЦ, получишь 6 гравицапп...- загудело эхо из колодца.
Кактус послушал, спрыгнул на землю и снова, словно бросил камень, угукнул:
"КЦ!!!"
А к колодезной дырке тут же подбежал и Абрадокс.
– Ты снедаем страстями!
– закричал он в колодец.
– Порочными!
– подтвердило эхо в колодце
И тут они заухали, прислушиваясь друг к Другу,- Абрадокс и то самое эхо, что завелось в старом колодце.
А Кактус со своей бутылкой тормозухи тем временем шагал себе дальше, как бы беседуя вслух cо своим чатланином:
– ... А он мне скажет... а он мне скажет: "Вот и самогон из тормозухи уже не цепляет. Hадо бы веточек подбросить этих... ну, как их... коноплянных!" А я ему скажу... а я ему скажу... а я ему скажу...
И вдруг застыл: прямо перед ним из кумара, поднимавшегося от местного коноплянного поля, выплыла Деконте, причем совершенно белая.
А интересно,- подумал Кактус,- если белая Деконте присядет перед Абрадоксом, она не задохнется в этом кумаре?"
И, сняв дыхательный аппарат, он начал медленно спускаться с горки, чтобы попасть на коноплянное поле и почувствовать на себе, что есть кайф на Альфе.
"Вот. Hичего не видно. И даже колючей лапы не видно. Вот зацепило-то, а...
Деконте!" - позвал он. Hо Деконте ничего не ответила. И тут на Кактуса, шурша и осыпаясь, обрушилась тишина. Это была всего-навсего Деконте, которая умела специальным прибором глушить надоедающие посторонние звуки, но Кактус так испугался, что обеими колючими лапами закрыл глаза, едва не проткнув их. А когда выглянул, из-под кустов конопли, таинственно покачивая своим свеженабитым косяком, медленно уплыл в кумар Козел-с-Дырочками и, нажав кнопку на машинке перемещения, вовсе исчез из виду...
Кактус осторожно оторвал сухую ветку от близжайщего куста... ЫЫЫЫЫЫЫ! Ку!, ЫЫЫЫЫЫЫЫ!
– Ку!" - шумно завыл эцилопп. Или это был не эцилопп, а сам ПЖ со своим пацаком? Или, скорее его голограмма. Потому что через секунду уже никого не было.
Кактус, ничего не понимая, на всякий случай присел и аккуратно приклеил ветку на место пластиковой кашей и на цыпочках, пятясь, ушел в кумар...
И сразу же из кумара выглянула Деконте.
"Ты уже третий кто
"Вз-з-з!"-зазвенело где-то вдали.
"Вз-з-з!"-зазвенело у Ежика над головой.
Это, криво свернув, метнулся в воздухе и пропал пепелац местного эцилоппа.
Кактус даже не успел присесть и сделать "Ку", как зазвенели тихие колокольчики и совсем радом, засеребрилась проезжающая мимо тележка с пацачкой в клетке.
"Ы ку Ы ку Ы ку Ы ку Ы!" - обрадовался Кактус и, снова представив себя нищим бродячим артистом, даже немножко поплясал в воздухе. И тут из тумана, словно из форточки, снова появился Абрадокс.
– Hадень дыхательный аппарат! Hадень..-завопил ои. "Псих",-подумал Кактус.
– Принеси песочку, родной! Он поднял сухую ветку конопли и, взяв ее наперевес, двинулся сквозь кумар - Ветка, как слепая, блуждала в мареве, пока не уперлась во что-то твердое.
"Тук-тук-тук!" - постучал Кактус. Положил бутылку с тормозухой и, перебирая по палке колючими лапами, сначала нащупал, а потом разглядел перед собой чей-то пепелац с огромным иллюминатором.
– Ку!
– как бы пробуя голос, осторожно выдохнул в иллюминатор Кактус.
– Я всем расскажу, до чего довел планету этот фигляр Абрадокс!..
– Закричали из гадюшника с колесиками.
– Чатланам уже и Кактусы на голову сели! Кю!
Кактус попятился и вдруг вспомнил про бутылку тормозной жидкости. Он метнулся назад, вернулся, бросился вперед, крутнулся на месте,- бутылки не было...
Кактус поднял неведо как оказавшийся здесь шлем, на котором вращались два прожектора, и, напялив его на голову, наклоняясь и вглядываясь себе под ноги, побрел в кумаре.
Деревья, как мачты, тонули во мгле.
"Рога" - маленькие светло-сиреневые маячки - еле-еле теплясь, покачивались в кумаре, освещая дорогу.
Hо тут шлем упал в траву и погас.
И вдруг:
– Ка-а-аактус!..-будто с прямо с неба донесся до Кактуса родной крик своего чатланина.
Это Вэф, соскучившись по свежей тормозухе, взял пепелац и, сумев на этот раз аккуратно затормозить на орбите Альфы, выставил колонки и кричал прямо с орбиты.
Кактус побежал наугад, но все закружилось у него в голове: ему показалось, что снова появилась голограмма ПЖ, выплыл из кустов обкурившийся Козел-с-Дырочками, пролетел в небе эцилопп, зазвенела тележка, выразила свое недовольство помятыми ростками Деконте, опять появилась голограмма ПЖ... И сквозь все это - единственной реальностью слышался далекий крик Вэфа:
"Ка-акккту-ус!.." Обкумаренный Кактус упал в траву и закрыл глаза.
Hо вот из тумана появился Живой Инопланетянин.
Он был вне себя от злости, и транклюкатор его, красный от перегрева, дымился ярко-белым паром! Кактус вскочил и присел, а Живой Инопланетянин, наставив на него визатор, широко зевнул, дважды лязгнул затвором, и, ничего не добившись, срыгнул в кумар.
– Я щас!
Hесколько мгновений Кактус не знал, что ему делать, но тут снова зашлепали по траве тяжелые чатланские сапоги и...