Календарь преступлений
Шрифт:
Лейтенант Фарбер вынул лупу. Эллери держал куклу, и Фарбер ее не касался.
— Разумеется, я ничего не могу сказать о самой кукле, — заговорил наконец эксперт, — но бриллиант великолепен. При нынешней ситуации на рынке за него запросто дадут сотню тысяч долларов, а может, и больше. Оправа выглядит очень крепкой.
— Спасибо, лейтенант, — поблагодарил инспектор. — О'кей, сынок. Можешь приступать.
Не выпуская куклу, Эллери шагнул к стеклянной двери и отпер ее.
— Этот Фарбер, — зашептал адвокат Бондлинг на ухо инспектору. — Вы абсолютно уверены, что он…
— Что он в самом деле лейтенант Фарбер? — Инспектор с трудом сдерживался. —
Эллери осторожно перелез через ближайший прилавок. Затем, подняв куклу вверх, он поспешил по полу внутреннего квадрата к помосту.
— Маэстро, — пожаловался сержант Вели, — неужели я должен сидеть тут весь день?
Но мистер Квин молча нагнулся и поднял тяжелый маленький предмет, обшитый бархатом, состоящий из «пола» и задника и имеющий двойную хромированную подставку. Этот предмет он поставил на помост между массивными ногами сержанта Вели.
После этого Эллери аккуратно поместил куклу дофина в бархатную нишу, снова перелез через прилавок, прошел сквозь стеклянную дверь, запер ее на ключ и повернулся, окидывая взглядом свой труд.
Игрушка принца гордо стояла в нише, бриллиант в маленькой золотой короне сверкал под лучами дюжины самых мощных прожекторов, какими только располагал магазин.
— Вели, — распорядился инспектор Квин, — не прикасайтесь к кукле. Не трогайте ее даже пальцем.
Сержант что-то буркнул.
— Не обращайте внимания на толпу. Ваша задача — наблюдать за куклой. Не сводите с нее глаз весь день. Мистер Бондлинг, вы удовлетворены?
Адвокат собирался что-то сказать, но передумал и молча кивнул.
— Эллери?
Великий человек улыбнулся.
— Комус может добраться до куклы только с помощью минометного огня или же чар и заклинаний. Поднимайте занавес.
После этого начался бесконечный dies irae — последний день продажи перед Рождеством. Это традиционный день инертных, забывчивых, нерешительных, откладывающих все на последний момент и засасываемых наконец в торговую машину беспощадным насосом времени. Мир нисходит на землю отнюдь не тогда. Как выразилась мисс Портер, кот в птичьей клетке выглядел бы более по-христиански.
Обычный бедлам, происходящий 24 декабря, был усилен в универмаге «Нэш» пронзительными воплями тысяч детей. Возможно, как настаивает Псалмопевец, «блажен человек, который наполнил ими колчан свой», [178] однако кукол мисс Ипсон окружали не лучники, а детективы с револьверами, которые делали героические усилия, чтобы не пустить их в ход. В людских потоках, текущих по первому этажу, дети носились взад-вперед, как рыбешки, преследуемые материнскими воплями и проклятиями тех, чьи ступни и колени страдали от их крепких маленьких ножек. Адвокат Бондлинг испуганно увертывался и кутался в пальто, спасаясь от наседавшей на него мелюзги. Но стражи закона, которым велено было изображать магазинных служащих, не обладали подобной броней. Они стояли насмерть посреди потока, бушующего вокруг них и оглашающего помещение криками: «Куклы! Куклы!» — покуда это слово не утратило привычное значение, превратившись в бессмысленный вопль тысяч Лорелей, [179] манящих сильных мужчин навстречу гибели.
178
Псалтирь, 126:5.
179
Лорелея —
Им удалось помешать Комусу, который все-таки сделал попытку. В восемнадцать минут двенадцатого трясущийся старик, крепко державший за руку маленького мальчика, стал умолять детектива Хэгстрома отпереть стеклянную дверь, «чтобы мой внук — он очень близорукий — смог поближе взглянуть на этих чудесных кукол».
Детектив Хэгстром рявкнул: «Вон!», старый джентльмен отпустил руку мальчика и с удивительным проворством исчез в толпе. Проведенное на месте расследование обнаружило, что старик, подойдя к мальчику, который плакал и звал свою маму, пообещал найти ее. Мальчик, назвавшийся Лансом Моргенстерном, был препровожден в отдел пропаж и находок, и все были довольны, что знаменитый вор наконец что-то предпринял. Все, кроме Эллери Квина, который выглядел озадаченным. Когда Никки спросила, в чем дело, он ответил:
— Глупая попытка, Никки. Она выглядит абсолютно несоответствующей.
В 13.46 сержант Вели подал сигнал. Очевидно, ему понадобилось в туалет. Инспектор Квин просигналил в ответ: «О'кей. На пятнадцать минут». Сержант в костюме Санта-Клауса слез со своего насеста, перебрался через прилавок и забарабанил в стеклянную дверь. Эллери выпустил его, тут же заперев дверь снова, и облаченная в красное фигура скрылась в направлении мужского туалета, оставив куклу дофина на помосте в одиночестве.
Во время отсутствия Вели инспектор Квин обошел своих людей, отдавая распоряжения.
Эпизод с откликом сержанта на зов природы вызвал временный кризис. Ибо по истечении установленных пятнадцати минут он не вернулся. Даже через полчаса не было заметно никаких признаков его появления. Посланный в мужской туалет полисмен доложил, что сержанта там нет. Страх перед нечестной игрой вызвал срочное планирование контрмер, но в 14.35 знакомая фигура в алом костюме пробилась сквозь толпу, придерживая рукой маску.
— Где вы были, Вели? — сердито осведомился инспектор Квин.
— Ходил на ленч, — послышался столь же сердитый голос сержанта. — Я весь день терпел наказание, как хороший солдат, но умирать с голоду не желаю даже во имя долга.
— Вели!.. — Инспектор задохнулся от гнева, но потом махнул рукой. — Впусти его, Эллери.
Еще один инцидент произошел в 16.22. Хорошо одетая краснолицая дама завопила футах в пятидесяти от кукол:
— Держите вора! Он украл мою сумку! Полиция!
— Это трюк! — сразу же крикнул Эллери. — Следите за куклой дофина.
— Это Комус, переодетый женщиной! — воскликнул адвокат Бондлинг, покуда инспектор Квин и детектив Хесс вытаскивали женщину из толпы.
— Что вы делаете? — вопила она. — Хватайте не меня, а вора, который украл мою сумку!
— Не выйдет, Комус, — усмехнулся инспектор. — Снимай свой грим.
— Моя фамилия не Мак-Комас, а Рэфферти, — возмутилась женщина. — Все эти парни видели, как толстяк с усами выхватил у меня сумку!
— Инспектор, — заявила Никки, проведя таинственный научный тест, — это действительно женщина — можете мне верить.
Так оно и оказалось. Все сошлись на том, что усатым толстяком был Комус, осуществивший диверсию в отчаянной надежде, что суматоха позволит ему похитить куклу дофина.
— Глупо, глупо… — бормотал Эллери, грызя ногти.