Калифорнийская славянка
Шрифт:
И опять усталые индейцы смотрели равнодушно на всё происходящее. Ни один из них, похоже, не знал испанского языка, на котором говорил отец Педро, а для сидящих перед ним на коленях индейцев слова молитвы переводил их соплеменник вакер-переводчик.
После недолгой молитвы, всё так же сопровождаемые солдатами, индейцы двинулись к дому-кухне, рядом с которым прямо на земле стояли котлы с пищей. Повар-испанец, высунувшись
Индейцы без толкотни расселись вокруг котлов, и видно было, что каждый из них знал своё место. Тот же испанец-повар в окне громко ударил поварёшкой по дну медного таза, который он держал в руке, и по этому сигналу индейцы приступили к обеду.
Сопровождаемые их солдаты сели за широкий стол под навесом у самой стены кухни, а пищу им стали подавать женщины- индеанки.
Лейтенант Лопес подошёл к столу вместе со всеми, но на своё обычное место не сел.
– Альварес,- обратился он к одному из своих подчинённых сержантов.
– Смотри здесь за порядком, а я пойду к капитану Муньосу.
– Слушаюсь, господин лейтенант! – поднялся с места и вытянулся в стойке сержант.
Лопес зашагал к одному из домов возле церкви, в котором размещалась комендатура.
Капитана Муньоса, начальника крепости, он нашёл в его рабочей комнате. Тот играл в шахматы со своим денщиком. Капитанский китель висел на спинке стула.
– О! – увидев вошедшего офицера, воскликнул капитан.- Лейтенант Лопес… Что так рано? Ведь время нашей встречи после рабочего дня. Что-нибудь случилось?
– Вот именно - случилось, - мрачно ответил Лопес.
– Тогда другое дело, - сразу посерьёзнел Муньос.
Он встал из-за шахматной доски и махнул денщику рукой:
– Потом.
Денщик вышел, а Муньос подошёл к офицеру.
– Так что же стряслось, лейтенант?
– Ещё один побег диких, господин капитан. С плантации убежали трое индейцев.
– Ещё трое,- нахмурился Муньос.- Это уже слишком, Лопес… Вы наказали виновных солдат?
– Если накажу, господин капитан, то останусь вообще без них. Да и за что наказывать? Людей не хватает, чтобы охранять всех индейцев… Короче говоря, мне ещё нужны солдаты.
– Так где же я тебе их возьму, Лопес? Только-только хватает на охрану крепости и для работ за её стенами. Я даже не знаю, что будет, если вдруг, не дай
– Конечно. Ещё бы не знать.
– Попробуйте искать убежавших.
– Это ничего не даст. Они убежали в горы. К тому же вокруг обитают десятки племён. И кто знает – куда дикие пошли… Нет, нужно пополнить рабочие казармы новыми индейцами… Необходимо поймать новых, господин капитан.
– Ты предлагаешь устроить охоту на индейцев?... Ну, что же, Лопес, неплохая мысль. И я её поддерживаю. А чтобы не тратить много времени, мы внезапно нагрянем прямо в их поселение. Я знаю одно такое на берегу реки, недалеко отсюда.
– Да, если они ещё там обитают.
– Сперва я пошлю туда разведку. А ты, Лопес, вечером зайди ко мне, мы обсудим с тобой подробнее все детали предстоящего дела.
– Слушаюсь, господин капитан,- вытянулся и козырнул коменданту сразу повеселевший лейтенант Лопес.
… После обеда толпа рабочих-индейцев, подгоняемая солдатами, вновь пошла на выход из крепости через ворота, которые распахнул Антонио.
Затворив их, он пошёл в караулку, и вскоре с её невысокого крыльца опять полились чудные переборы испанской гитары.
Глава третья
Белая женщина, принесённая индейцами макома с берега океана, лежала в хижине вождя на мягких козьих шкурах. После пережитого в океанских водах ей было тепло и уютно, как не было в её жизни уже долгое время, о котором сейчас и вспоминать-то не хотелось, а хотелось просто лежать и наслаждаться покоем. Поэтому она лишь приоткрыла глаза, когда в хижину почти неслышно вошла женщина с плетёной чашею в руках.
Лицо её не было похожим на лица тех людей, которых она встретила, выйдя из морской воды. Оно было намного бледнее, с чуть раскосыми глазами.
– Где я?- спросила вошедшую женщину, лежащая на ложе.
– О, заговорила! – по-русски воскликнула та и села рядом на корточки.
– Ты глаголешь по-русски? Откуда нашу речь знаешь?
– Я сразу догадалась, что ты русская. Вот откуда только – не знаю.
– С острова Ситхи, что у берегов Аляски. А ты?
– А я с Кадьяка.