Калки

Видал Гор

Я вышла замуж слишком рано. Это была дежурная отговорка и в то же время чистая правда. Наше с Эрлом-младшим счастье длилось от силы четыре недели. Я считала, что это только моя вина, пока Хильда не убедила меня, что выше головы не прыгнешь и что кем бы я ни была, первоначальный проект моей психики не предусматривал для меня участи жены и матери. Тут не может быть виноват только один. Мой отец всегда говорил, что мне нужно было родиться мальчиком. Не буду останавливаться на том, какие последствия имело это мнение. Отец был умным человеком. Он делал фиберглассовые яхты, пока не был вынужден продать свои патенты крупной компании. Умер он в бедности. Хотя я любила его, а он гордился мной, я никогда

не могла простить ему, что он не женился на Амелии Эрхарт. Уверена, он мог бы сделать это. В то время он интересовался авиацией. И благотворительностью. Какое-то время он работал вместе с Амелией в бостонском Денисон-хаусе. Они имели дело с бедняками. Но он был слишком скромным, а она слишком беспокойной. В конце концов она ушла в авиацию, потому что это было веселое дело. «Веселое дело» — название ее лучшей книги. Однажды отец сказал мне, что Амелия была настолько светлой, что у нее были белыми даже ресницы. Смуглого отца тоже влекло к блондинкам.

Я сказала Эрлу-младшему, что жалею волосы Ленор, но рада, что операция прошла успешно. Пообещала заплатить алименты, как только получу первый чек от «Калки Энтерпрайсиз». Потом я поговорила с детьми. Они отвечали охотно. Я сказала, что увижусь с ними на Пасху, когда вернусь из Нью-Йорка. Отсюда следует, что я не принимала пророчество Калки всерьез. Именно я настояла на трехмесячном контракте — с первого марта до первого июня. Калки согласился. Но добавил с лукавой улыбкой:

— Не думай, что ты меня поймала.

На второй день моего пребывания в Лос-Анджелесе прибыл Брюс Сейперстин. По его словам, он прилетел на Побережье только для того, чтобы познакомиться со мной.

Я приняла его в библиотеке Арлен, единственной книгой которой была переплетенная в кожу подшивка «ТВ-гида» с первого до последнего номера. Само собой разумеется, что Арлен фигурировала в каждом номере; это было достойно Книги рекордов Гиннесса.

Брюс Сейперстин оказался высоким, смуглым и сутулым. Полностью противоречащим моему представлению. Телефон — великий обманщик. Я с грустью перекрасила в черный цвет придуманные мной морковные кудри, сбрила густые бакенбарды и смазала розовую веснушчатую кожу тестом для оладий «Загар Акапулько». Он был младше меня почти на десять лет. Окончил факультет журналистики Колумбийского университета. Работал в «Виллидж Войс», оттуда перешел в «Нейшнл сан». Статьи, которые он написал от моего имени, были похожи на худшие опусы Нормана Мейлера. Мне казалось, что это лучше любимого Г. В. Вейсом рубленого хемингуэевского стиля, но ненамного. Когда дело доходит до так называемых «обработчиков», чаша моего терпения переполняется.

— Тедди, в жизни ты намного лучше, чем на фотографиях. — Типичное начало беседы. Если я и не растаю, то, во всяком случае, холоднее не стану.

— Спасибо, Брюс. Я читала твои статьи. Я думала, что ты моложе.

— Спасибо, Тедди. — Как большинство журналистов, Брюс редко слушал то, что говорили другие. — Мы с тобой сделали большое дело. Моргану повезло; бум продолжается. Все вокруг следуют нашему примеру. Но нам придется еще здорово поработать, пока этот пузырь не лопнет.

— Пузырь?

— Калки говорит, что в «Мэдисон сквер-гардене» он назовет дату конца света. А когда та наступит, Калки выйдет из игры. Хочешь щепотку? — Брюс достал табакерку с кокаином. Я покачала головой. Он понюхал. Когда из порозовевшего носа потекло, Сейперстин начал просвещать меня. — Мы копнули тему торговли наркотиками. Сейчас этим вовсю занимается полиция. Скоро они дадут зеленый свет, и тогда нам придется взяться за дело.

— Какие у тебя доказательства?

Брюс открыл записную книжку.

— После того как Келли дезертировал из армии, он отправился в Таиланд.

В Бангкоке он связался с китайской фирмой «Чао Чоу Оверсиз», одним из главных наркосиндикатов мира. «Золотой треугольник» — их питательная среда. С тех пор Келли работал на них, торгуя в розницу не только белым героином, но и героином-3, нашим старым знакомым «бурым сахаром». У Келли есть партнер в Новом Орлеане — некий Джайлс Лоуэлл, доктор медицины. Записывай. — Я начала записывать. — Они являются совладельцами некой фирмы, которая называется «Новоорлеанской компанией тропических птиц и рыб». Вместе с легальными партиями птиц и рыб, поступающими из Латинской Америки, они получают партии наркотиков, которые затем распространяются по всей стране. Морган хочет, чтобы ты отправилась в Новый Орлеан. Описала магазин. Взяла интервью у доктора Лоуэлла. А затем вернулась и перестала работать на нас. — Брюс закрыл записную книжку, очень довольный собой. На его носу повисла прозрачная капля.

— Сделай одолжение, — сказала я. — Но какая связь между торговцем наркотиками Келли и богом Калки?

— Не знаю.

— Значит, я должна ее обнаружить.

— Да, а также выяснить дату конца света. Когда мы узнаем две эти вещи, дело будет в шляпе. — Похоже, на Брюса сильно повлияли годы, проведенные в университете. Впрочем, на меня тоже. Если бы в прошлом году очередь на регистрацию в Университете Беркли была короче, если бы я чувствовала себя чуть получше и если бы у меня не пошла носом кровь, я бы сейчас училась в заочной аспирантуре, как половина знакомых мне умных женщин (и несколько не столь умных). Да, я бы вернулась в университет. Взяла бы новый старт, написала докторскую диссертацию и начала вторую жизнь… если первая заслуживала столь пышного названия. «За гранью материнства». Чем не диссертация на соискание ученой степени доктора философии? Как бы там ни было, очередь оказалась слишком длинной. Я сбежала. А теперь сижу в Белом доме. Да, это история успешной карьеры. По крайней мере, пока.

Я не сказала Брюсу, что знаю таинственную дату. Не упомянула, что подписала контракт с «Калки Энтерпрайсиз». И не ощущала, что совершаю предательство. В конце концов, без меня не было бы никаких статей. Я наглела, но меня это не заботило. Мы с Морганом использовали друг друга. Однако меня тревожило странное совпадение. Калки хотел, чтобы я полетела в Новый Орлеан и встретила Совершенного Мастера. А теперь и «Сан» тоже хотела, чтобы я отправилась в Новый Орлеан. Сговор? Если у меня еще не началась паранойя, то до этого было недалеко.

С кончика розового носа Брюса упала капля. Казалось, он этого не заметил. В последний год масса моих знакомых нюхала коку. Мне это претило. Если мои рефлексы не будут достаточно быстрыми, меня просто вынесут вперед ногами.

— Мы забронировали для тебя номер в отеле «Лафит». Во Французском квартале. — Брюс передал мне конверт. — Тут билет. Удостоверения. Морган советует тебе следить за каждым шагом. Ты можешь угодить в историю.

Это было слишком. Я перешла границу, отделявшую меня от паранойи.

— Я не знала, что в Луизиане есть китайцы.

— Я не об этом. Когда Келли в прошлом году публично объявил себя этим дерьмовым мессией, он порвал с синдикатом «Чао Чоу». Вот почему его хотят убить. — Не успел Брюс закончить, как я отчетливо увидела бомбу в багажнике «Гаруды». Мне захотелось удрать в ванную. — Чао Чоу заключил договор. С китайским тайным обществом «Триада». «Триада» имеет своих людей повсюду. Это наемные убийцы. Им платят. Они убивают. Очень удобно. Согласно последнему донесению из Гонконга, на Келли в апреле будет совершено покушение. Апрель, — пьяно хихикнув, сказал одурманенный кокаином Брюс, — самый жестокий месяц. Улавливаешь? — Я улавливала.