Калле Блумквист-сыщик

Линдгрен Астрид

Белые розы задыхались от ярости. А за кустами послышался восторженный хохот, и из-за кустов появились Сикстен, Бенка и Йонте.

— Негодяи, куда вы дели наши бумаги? — крикнул Андерс.

Сикстен хлопнул себя по коленкам и долго еще хохотал, прежде чем ответить.

— Слепые курицы! — сказал он. — Сдались нам ваши паршивые бумажонки. Да они лежат у вас в комоде вместе с прочим хламом. Эх, вы, ничего не слышите и не видите!

— Куда им, они ведь копают, — заметил Йонте с довольным видом.

—

Ну и здорово же вы копаете! — восхищался Сикстен. — Вот папка обрадуется, что ему не надо больше на меня ворчать за этот старый огород! Мне что-то неохота было приниматься за это дело в такую жару.

— Где уж, ты ведь так усердно Мумрика откапывал, что у тебя, наверное, до сих пор пузыри на руках не прошли, — предположил Калле.

— Это вам даром не пройдет, господа, — посулил Андерс.

— Да уж будьте уверены! — подхватила Ева-Лотта.

Она встряхнула испачканный носовой платок и сунула его обратно в карман.

Но что это — на самом дне кармана лежало что-то еще. Какая-то бумага… Ева-Лотта вынула ее и посмотрела. Вверху стояла надпись: «Вексель». Ева-Лотта рассмеялась.

— Нет, вы видали что-нибудь подобное, — воскликнула она. — Вот он, этот самый вексель! Выходит, он был у меня в шкафу все время, пока они там в Прериях ползали за ним по кустам! Ну, что я говорила — есть что-то в этих векселях ужасно глупое.

Она рассмотрела бумагу поближе.

— «Клас», — прочла она. — Совершенно верно. А он, кстати, очень красиво расписывается.

После чего Ева-Лотта скомкала вексель и бросила его в траву, где бумагу подхватил легкий летний ветерок.

— Теперь уж его арестовали, так что все равно, какая у него подпись.

Калле ахнул и бросился сломя голову за драгоценной бумажкой. Он с упреком посмотрел на Еву-Лотту.

— Вот что я тебе скажу, Ева-Лотта, — сказал он, — ты плохо кончишь, если будешь вот так вот кидаться бумагами!

— Дод-а зоз-дод-рор-а-вов-сос-тот-вов-уе-тот. А-лол-а-я Рор-о-зоз-а,неуверенно произнес Сикстен. — Ведь до чего простой язык, если разобраться!

— Да, это ты теперь говоришь, когда знаешь, в чем дело, — возразил Андерс.

— И вам еще надо научиться говорить во сто раз быстрее, — добавил Калле.

— А не то чтобы сегодня один слог, а завтра другой, — сказала Ева-Лотта.Надо тарахтеть, как из пулемета.

Все рыцари Белой и Алой розы собрались на чердаке, где Алые только что прослушали первый урок разбойничьего языка. Дело в том, что, поразмыслив хорошенько, Белые розы поняли, что посвятить Алых в тайну этого языка — их гражданский долг. Учителя в школе всегда проповедовали, как важно знать языки. Как же они были правы! Что бы делали Андерс, Калле и Ева-Лотта тогда в Усадьбе, если бы они не знали разбойничьего языка? Калле думал над этим несколько дней и наконец

сказал Андерсу и Еве-Лотте:

— Мы не имеем права допускать, чтобы Алые прозябали в таком ужасающем невежестве. Они же пропадут ни за грош, если когда-нибудь столкнутся с убийцей!

И Белые розы открыли у себя на чердаке курсы по изучению разбойничьего языка.

Сикстен имел устойчивую двойку по английскому, ему бы день и ночь зубрить английскую грамматику — до переэкзаменовки оставались считанные дни, — но он считал разбойничий язык куда более важным.

— Английский язык почти все убийцы знают, — заявил он, — от него большой пользы не получишь, а без разбойничьего языка капут.

Вот почему трое Алых часами сидели среди мусора на чердаке и упражнялись с трогательным усердием.

Урок был прерван приходом булочника Лисандера. Он держал в руке тарелку со свежими булками. Отдав их Еве-Лотте, он сообщил ребятам:

— Недавно звонил дядя Бьорк и сказал, что Мумрик вернулся.

— Кок-рор-а-сос-о-тот-а! — восторженно произнесла Ева-Лотта и впилась зубами в булку. — Пошли в полицейский участок!

— Кок-рор-а-сос-о-тот-а! Так-то так, — сказал булочник. — Только вы теперь поосторожнее с этим Мумриком, слышите?

Все рыцари Алой и Белой розы заверили, что будут просто ужас до чего осторожны. И булочник медленно направился вниз.

— Кстати, могу вам сообщить, что этот самый Клас сознался, — добавил он, прежде чем уйти.

Рыцари Белой и Алой розы побежали в полицейский участок за Мумриком.

— Мумрик…— Бьорк медлил с ответом. — А Мумрика здесь нет.

Друзья вытаращили глаза от удивления. Как же так?

Он ведь сам позвонил и сказал, что Мумрик вернулся. Дядя Бьорк серьезно посмотрел на них.

— Ищите высоко над землей, — провозгласил он торжественно. — Пусть птицы небесные укажут вам дорогу! Спросите галок, не видели ли они достопочтенного Мумрика.

Юные лица роз так и расплылись в улыбке. Йонте воскликнул, захлебываясь от восторга:

— Кок-рор-а-сос-о-тот-а! Борьба продолжается!

— Борьба продолжается, — решительно заявил Бенка.

Ева-Лотта одобрительно посмотрела на Бьорка: о, форма ужасно шла ему! Полицейский Бьорк напустил важность на свое мальчишески задорное лицо.

— Дядя Бьорк, — сказала Ева-Лотта, — не будь вы такой ужасно старый, вы могли бы тоже участвовать в войне Роз.

— Ага. И вы бы тогда стали Алой розой! — подхватил Сикстен.

— Ну уж нет — Белой! — возразил Андерс.

— Избави бог, — отозвался Бьорк. — Где уж мне такими опасными делами заниматься. Тихая, спокойная работав полиции больше всего подходит такому старикану, как я.

— Что вы, иногда надо и рисковать! — сказал Калле и выпятил грудь.