Каллисто(дилогия) изд.1962
Шрифт:
— Примерно то же происходит по всей стране, — сказал президент. — И не только в нашей стране. Половина земного шара нервничает.
— Это не удивительно, — заметил Лебедев. — Такое событие не может не волновать мыслящих людей.
— Для многих это событие означает полное крушение их мировоззрения, — сказал Куприянов.
Раздался очередной звонок, и Чита сообщила, что космический корабль находится прямо над городом, на высоте четырехсот километров.
— Корабль хорошо виден, — сообщили оттуда. — Он ярко блестит в лучах
Значит, корабль все-таки опускается!
— Они летят не совсем прямо, — сказал Степаненко, — но примерно следуют по пятьдесят второй параллели.
— Откуда можно ждать следующего сообщения? — спросил Неверов.
— Из Иркутска, — ответил географ.
— А какая там погода?
Штерн ответил, что должна быть ясная, но президент все-таки позвонил на метеорологическую станцию.
— В Иркутске безоблачное небо, — сказал он. — Погода нам благоприятствует.
На горизонте медленно разгоралась утренняя заря…
Наступил день, один из самых замечательных дней в истории Земли.
Там, за линией горизонта, окрашенного в пурпурные цвета рассвета, солнце изливало свои животворные лучи на просторы Сибири, и в этих лучах, высоко в верхних слоях атмосферы, летел корабль.
Рожденный где-то в безднах вселенной, задуманный и построенный неведомыми существами, он властно и неопровержимо доказывал, что всепобеждающий разум существует не только на Земле. Появление этого корабля наносило последний и окончательный удар тем, кто все еще пытался опровергнуть выводы современной науки и доказать исключительное положение маленькой Земли в бесконечной вселенной. В ее безграничных просторах, среди неисчислимого количества планетных систем, должны существовать миры, несущие на себе жизнь. Жизнь, а с нею и могучий, творящий разум!
Гипотеза превратилась в истину!
Космический корабль, творение чуждого Земле разума, летел над планетой, и глаза пока еще загадочных и неведомых существ смотрели из него на Землю.
Что представляют собой эти существа?.. Каков их внешний облик?.. Похожи ли они на человека?.. Удастся ли найти с ними общий язык?..
Эти вопросы оставались пока без ответа.
Но, кто бы они ни были, на что бы ни были похожи, между ними и человечеством, населяющим Землю, уже возникла и незримо крепла связь. Связь разума, объединяющая живые существа всей вселенной. Связь, которая всегда существовала и всегда будет существовать, хотя бы разумные существа, населяющие разные планеты, и не знали о ней.
Эти мысли владели всеми, кто находился в этот момент в кабинете Штерна.
С аэродрома сообщили, что работники ТАСС, корреспонденты, фотографы и кинооператоры уже прибыли и ждут у самолета.
Куприянов решил дождаться телефонограммы из Иркутска и, в зависимости от ее содержания, ждать или тоже ехать на аэродром.
Иркутск, наконец, позвонил; и сообщение, переданное оттуда, взволновало всех еще больше.
Корабль
— Они увеличили скорость снижения! Корабль опускается! Они приземлятся в Сибири! Надо немедленно вылетать! — раздались нетерпеливые голоса.
— Может быть, ошибка? — невозмутимо сказал Штерн.
Никто не успел ответить на это замечание, как поступило следующее сообщение.
Абакан телефонировал, что космический корабль показался на его горизонте и быстро летит на запад на высоте ста пятидесяти километров.
Сомнений больше не было. Гости из глубин вселенной решительно опускались. Было похоже, что их колебания, если таковые у них были, окончились, и они уверенно направили свой корабль к поверхности планеты.
— На аэродром — коротко распорядился Куприянов.
— Я останусь здесь, — сказал президент Академии. — Буду принимать сообщения и немедленно передавать вам. Необходимо, хотя бы приблизительно, определить, где они приземлятся.
— Это можно будет почти точно определить, когда мы получим сообщение из Акмолинска, — сказал Степаненко. — Очень важно знать, в каком направлении и на какой высоте они пролетят над ним.
— Я вам немедленно это сообщу. Счастливого пути, товарищи!
Автомобили всю ночь стояли у подъезда. Шоферы, так же как и участники экспедиции, не смыкали глаз, каждую минуту ожидая своих пассажиров.
Все быстро расселись, и четыре машины, выехав из ворот обсерватории, помчались к аэродрому, до которого было не больше пяти километров.
Куприянов и Степаненко остались на аэровокзале, а остальные направились прямо к самолетам, моторы которых уже работали на малом газу.
Начальник аэропорта провел Куприянова и его спутника в свой кабинет.
Ожидание было непродолжительным. Президент передал телефонограмму из Акмолинска, сообщавшую, что корабль на высоте всего сорока пяти километров пролетел прямо на запад.
— Вылетайте немедленно! Счастливого пути!
Куприянов положил трубку.
— Ну, Владимир Петрович, решайте.
Географ думал недолго.
— Корабль летит вдоль пятьдесят второй параллели, — сказал он — Судя по его скорости снижения и быстроте полета, он должен опуститься по эту сторону Уральского хребта. Я думаю, что он опустится где-нибудь между Саратовом и Курском. Нам надо лететь по направлению к Воронежу.
— Так и сделаем, — сказал Куприянов.
Было уже совсем светло. Как только они вышли на бетонное поле, возле самолетов произошло движение. Летчики поспешно занимали свои места.
Равномерный рокот моторов сразу усилился, перейдя в оглушительный шум. Двухмоторные серебристые птицы нетерпеливо дрожали, удерживаемые тормозами на месте.
— Флагманский самолет второй слева! — крикнул начальник аэропорта, наклонившись к самому уху Куприянова.
— До свидания! — сказал профессор, протягивая руку.