Каллистяне(ил. Л.Рубинштейна 1960г.)
Шрифт:
– Я сам просил об этом. Очень рад, что мое желание встретило поддержку.
"Нет, – подумал Широков, – каллистяне не люди. Они чище нас. Недаром на их языке нет слова «самолюбие».
– Значит, – сказал Диегонь, – экипаж нашего корабля будет состоять теперь из шестнадцати человек.
– А кто еще? – спросил Синяев.
– С нами летит Дьеньи, – ответил Диегонь, – ей не хочется расставаться со мной.
Он был доволен решением внучки. Это было понятно. До сих пор он не мог как следует поговорить с ней, расспросить ее о своем сыне и других близких
– А почему с нами не летит Бьесьи? – спросил Широков.
– Она торопится на Каллисто, – ответил Гесьянь. – Соскучилась по дочке.
Прошел еще час, и Рельос низко склонился к западному горизонту. Приближалась ночь.
– Пора в путь, – сказал Диегонь.
Он посмотрел на лица своих земных друзей и ласково спросил:
– Вам грустно расставаться с Сетито? Она так похожа на Землю. Это сходство мы сразу заметили, когда впервые увидели природу Земли.
– Да, немного грустно, – за себя и своего товарища ответил Синяев.
– Вы можете еще раз прилететь сюда. Вместо того чтобы отдыхать в полярных областях Каллисто, гораздо лучше будет здесь. Наши звездолеты всегда к вашим услугам.
– Это очень хорошо. Спасибо!
– Сетито интересная планета. Вы видели только гиселий и одного кетьра, а животный мир очень разнообразен и совсем не похож на животный мир Каллисто.
– А на Кетьо?
– Она во всем подобна Каллисто. Растительность, животные, птицы, люди – все такое же.
– Если не считать культуры и техники.
– Конечно, но это вопрос времени.
– Любопытно, – сказал Синяев, обращаясь к Широкову на русском языке, – как относятся каллистяне к дикарям Кетьо. Какую работу они ведут с ними? Ведь по существу Кетьо – колония Каллисто.
– Ну, о колониализме здесь и речи быть не может. Но ты прав, это очень интересно. Я даже рад, что мы не сразу попадем на Каллисто.
Представления о вежливости у каллистян были иные, чем на Земле. Широков и Синяев часто прибегали к русскому языку, а иногда и к французскому, если рядом находился Бьяининь, а они не хотели, чтобы их поняли. С точки зрения каллистян это было естественно. Они расценивали поступки людей просто и никогда не обижались.
Звездолет Бьесьи поднялся первым. На нем улетали на Каллисто восемь человек: трое из его старого экипажа и пятеро с погибшего корабля.
Синьяня и Вьеньоня все еще держали в состоянии глубокого сна. Они ничего не знали о людях Земли.
Экипаж белого шара собрался в центральном посту и через экраны наблюдал за стартом.
Бледно-зеленый «ящик» незаметно отделился от земли и поднялся строго вертикально на высоту около километра. На мгновение звездолет замер неподвижно, четко вырисовываясь на фоне уже потемневшего неба, потом со стремительной быстротой промелькнул и исчез. Никакого следа от его полета не осталось в воздухе.
Диегонь выжидал.
Через пять минут засветился экран, и Бьесьи сообщила, что ее корабль находится за пределами атмосферы.
– Вьельи! – сказал Диегонь.
Это слово, которое Широков когда-то услышал
Каллистяне поспешно разошлись по своим местам, где должны были находиться при старте. Широков, Синяев, Гесьянь и Дьеньи остались возле Диегоня.
Оба друга с грустью смотрели на зеленый пейзаж, окружавший корабль. Что-то похожее на чувство, которое они испытали при старте с Земли, охватило их. Много времени пройдет, пока они увидят еще раз столь знакомую и родную картину. Впереди были красные, желтые и оранжевые цветы Кетьо и Каллисто.
Повторилось то же, что происходило при старте с Земли. Тучи пыли, смешанной с вырванной травой, закрыли экраны непроницаемой стеной. В этом облаке звездолет плавно поднялся. Двигатели работали беззвучно, и это создавало иллюзию легкости их работы. Чудовищная сила, оторвавшая от земли исполинский корабль, не чувствовалась.
Через несколько минут туча, поднятая при старте, осталась внизу.
Звездолет поднимался все быстрее и быстрее. Небо постепенно темнело. Исчезла нежная голубизна, туманная дымка скрыла поверхность Сетито с ее лесами, равнинами, реками и «ископаемыми» хозяевами – гигантскими кетьрами, уродливыми гисельями, которых видели люди, и многими другими представителями животного мира, которых они не успели увидеть.
Еще немного – и знакомая картина звездного мира окружила корабль.
Диегонь немного увеличил ускорение, чтобы догнать Бьесьи. Через два часа увидели на экране блестящую в лучах Рельоса быстро летящую точку; и вскоре оба корабля летели рядом, на расстоянии нескольких километров друг от друга.
– Сколько времени будет продолжаться ускорение? – спросил Синяев.
– Мы будем лететь девяносто два часа с ускорением и столько же с замедлением, – ответил Диегонь. – Невесомого состояния больше не будет. Если вы соскучились по нему, – пошутил он, – то подождите обратного рейса на Землю.
– Вы не опасаетесь, что в пустом пространстве оба корабля должны притягиваться друг к другу?
– Опасался, – ответил Диегонь. – Но Бьесьи сказала, что эта опасность нам не угрожает.
– Ах да! – сказал Синяев. – Я забыл, что их корабль окружен антигравитационным полем.
Все быстрее мчались вперед огромный шар и его маленький спутник. Через тридцать два часа они разойдутся в пространстве, направляясь каждый к своей цели.
Далеко позади виднелся зеленоватый диск Сетито, становившийся все меньше и меньше.
Впереди была Кетьо – последняя остановка перед долгожданным финишем.
ЧАСТЬ 4. КАЛЛИСТЯНЕ
Ночь, тайн созданья не тая,
Бессчетных звезд лучи струя,
Гласит, что с нами рядом – смежность
Других миров, что там – края,
Где тоже есть любовь и нежность
И смерть и жизнь…