Кальтер
Шрифт:
– Я тоже рад тебя видеть, несравненная Медея!
– картинно раскланялся перед нею Мерлин.
– Встретиться с тобой было невероятно сложно. И тем не менее это для меня высокая честь!
– Старик-с-Тростью!
– Мастерица сверкнула глазами и стиснула кулаки.
– Главный стервятник Игры! Железная палка в колесе истории! Вечная заноза в моей заднице!
– Я тронут, что ты пылаешь ко мне ответной страстью. Но столь возвышенные эпитеты в мой адрес - это лишнее, - продолжал источать сарказм Древний.
– Зови меня просто Мерлин. Так, как это делает Безликий, и как меня называли за сотни лет
Кальтер хмыкнул, покосившись на «скромника», который выдавал себя за аристократа и транжирил чужие деньги с легкостью завзятого картежника.
– Имя Карачун тебе больше подходит, - заявила «серая», в который раз за сегодня вывалянная в снегу.
– Тем более, что мне и так осталось недолго жить, раз уж до меня добрался Старик-с-Тростью.
– Старик-с-Тростью - это еще не Старуха-с-Косой, - уточнил Мерлин.
– Не тревожься понапрасну. Пожелай я тебя убить, мой однорукий коллега не был бы с тобой так любезен.
– С каких пор ты называешь своих рабов коллегами?
– удивилась Мастерица.
– Напомни-ка, скольких «коллег» ты отправил на убой, когда они становились для тебя бесполезными?
– М-м-м... Да вроде ни одного, - ответил Мерлин. Однако его заминка намекнула, что он был не до конца искренен.
– Поимей совесть, детка! Не возводи напраслину на мои благородные седины!
– Наглая ложь!
– Медея уже стояла в полный рост и всем своим видом демонстрировала презрение.
– Да если бы ты раз за разом не избавлялся от своих рабов, неужели я попалась бы в твой капкан? «Вот она, еще одна жертва грязного старого интригана!» - подумала я. И вместо того, чтобы казнить Безликого, дала ему шанс вернуться в Игру. Я проявила доброту, за что и поплатилась. Разве не так, Безликий?
– Не слушай ее, - указав на Мастерицу тростью, посоветовал Старик Кальтеру.
– Она вбивает между нами клин и хочет, чтобы ты перестал мне доверять. А что еще ей осталось кроме как устраивать мелкие пакости?
– Она зря старается, - проворчал Куприянов.
– Я тебе и так не доверяю. А «серой» и подавно. Но сейчас, если ты не против, я хочу послать вас обоих к черту и увидеться с дочерью.
– Ну конечно! Какой я остолоп!
– Мерлин хлопнул себя ладонью по лбу.
– Вот что значит не иметь ни семьи, ни детей - всегда упускаешь самое важное в общении с семейным человеком! Прости мне мою бестактность. Минуту терпения - все устроим в наилучшем виде.
И он щелкнул пальцами перед самым носом Кальтера...
Куприянов моментально узнал, куда его зашвырнуло, пусть даже конкретно здесь он вроде бы не бывал. Но мрачные бетонные стены с протянутыми по ним коммуникациями, мощные своды, железные лестницы, железные двери с тревожными красными фонарями над ними, лампы освещения в железных плафонах, запрещающие и предупреждающие знаки, таблички с инструкциями, указатели и многое-многое другое... Все это Кальтер видел не раз и не два. Правда, очень давно, еще на службе в Ведомстве.
Военный объект! Подземный. Судя по знакам и табличкам - российский. Возможно, ракетная база или командный бункер. Но то, что объект секретный - вне всяких сомнений. Как очевидно и то, что он выведен из эксплуатации и законсервирован. Безликий понял это по накрытому полиэтиленовой пленкой
– Дядя Костя? Это ты?
– услышал Кальтер позади знакомый голос.
Звучал он, правда, неуверенно. Видимо, потому что Мерлин опять не выдал «коллеге» нормальную одежду, и тот очутился здесь в прежнем костюме, дурацком пончо и с оружием в руках.
– Да, это точно ты, дядя Костя, - подтвердила Верданди, когда ее приемный отец обернулся и, отставив автомат, молча развел руками: дескать, как видишь - я собственной персоной.
Вера была давно не маленькой девочкой - хотя дядя Костя помнил ее и такой, - а серьезной молодой женщиной, матерью двоих детей, занимающейся сложной и опасной работой. Как Безликий и предполагал, она не закричала от радости и не бросилась к нему с объятьями. Узнав его, Верданди лишь устало кивнула, а затем подошла к нему и... отвесила пощечину. Не сильную - скорее, символическую. И все же Кальтер растерялся, а те слова, которые он хотел сказать, застряли у него в горле.
– Какой же ты мерзавец!
– покачала головой Вера, и на глазах у нее заблестели слезы. Однако лишь заблестели, не более. Какие бы чувства она ни испытывала, ей удавалось держать себя в руках.
– Ну... что могу сказать...
– вконец стушевался Кальтер.
– Как будто ты меня не знаешь. Все время только и делаю, что влипаю в неприятности. И рад бы не влипать, но... так уж получается.
– Твой друг Мерлин рассказал мне, что с тобой произошло в Скважинске и где ты побывал потом, - призналась Верданди.
– Больше года в тюрьме на краю света, затем побег, затем еще два месяца скитаний... Прямо в голове не укладывается, сколько ты пережил, пока я добиралась из командировки до дома. Даже один носовой платок слезами не промочила. Только вылезла из тайм-бота, а мне вручают извещение, что в швейцарском банке меня почти два века дожидается некое послание. Прямо дежавю испытала, честное слово.
– Я научился этому приему у нашего общего друга, сталкера Лени Мракобеса, - признался Куприянов.
– Кто бы мог подумать, что через столько лет он снова придет мне на выручку. Святой человек, что еще о нем сказать... Не то, что я.
– Не то, что ты, это правда. Увы, не всем на роду написано быть святыми. Кому-то приходится жить негодяем, - согласилась Верданди. После чего все-таки обняла дядю Костю. Так, как всегда это делала: скупо, но по-родственному тепло, пусть даже они не состояли в кровном родстве.
– Даже не знаю, радоваться или огорчаться тому, что ты здесь. И что я опять втянул тебя в крутую заваруху, - покаялся Куприянов, поцеловав дочь в щеку.
– Неправильно все это, согласен. Глупо и опасно. Только иного способа связаться с тобой у меня не было. Извини.
– Но если бы не связался, вот тогда бы я тебя по-настоящему возненавидела, - ответила Вера.
– К тому же не забывай: расследовать пространственно-временные аномалии - моя прямая обязанность. И я прибыла сюда не только по твоей просьбе, но и по поручению КВК. Иными словами, мне продлили командировку. И я намерена изучить личность этого Мерлина или кем он там на самом деле является.