Кам
Шрифт:
— Дин, а это Ильдар, что ли? Брат Камиля?
– пытается до меня достучаться настырная Диляра.
– А я думала…
— Да, - рявкаю я, вскакивая. Щеки горят, трясутся руки. Не от обиды и шока, а от злости за то, что он так запросто пустил десятилетнюю дружбу коту под хвост.
– Я тоже так думала. Слушай, не хочешь отсюда уйти? А то еще пара минуточек - и здесь будет зверский мордобой.
24
Сейчас я даже жалею, что на улице царствует любимое мной лето, а не суровый январский минус. Тело и мозг пылают,
— Дин, ты расстроилась, да?
– сочувственно пищит Диляра, вышедшая за мной следом.
– Может, это все недоразумение просто?
Ничего не ответив, я жадно тяну носом вечерний зной. Зачем он так? Ну зачем? Я ведь не какая-нибудь истеричка, и все могла бы понять. Он думал, что меня так больно ранит наличие другой девушки? Откуда такое самомнение? Это ведь он годами за мной бегал.
Гневно скрипнув зубами, я пинаю носком туфли невидимый камень. Говнюк, самый настоящий говнюк. И главное, такую отмазку идиотскую с прорвавшейся трубой придумал, что у меня даже мысли не было усомниться. Милый, добрый, надежный Ильдар. Какой слепой нужно быть, чтобы так долго в нем обманываться?
— Может тогда по домам?
– неуверенно произносит бедняжка Диляра, вынужденная вести диалог с самой собой.
— Нет уж, - резко произношу я, нащупывая телефон в сумке.
– Я настроилась отдохнуть, и хрена с два кто-то испортит мне этот вечер. Поедем в другое место. Все равно здесь обстановка была тухлой.
Спустя двадцать минут мы сидим за стойкой другого заведения, вооруженные новой бутылкой просекко. Этот бар, в отличие от предыдущего - моя личная находка. Сюда я однажды забрела в поисках кофе, и в итоге осталась на ланч. Девиз оставшегося вечера - никакого Ильдара.
Где-то на втором бокале слева от нас появляется новое развлечение вечера: два хорошо одетых парня с приятными лицами. Они галантно приветствуют нас как соседок по барным стульям; заказав коктейли, говорят тост в честь прекрасного пятничного вечера, а спустя минут десять мы вчетвером непринужденно болтаем. Они не местные, прилетели аж с другого конца страны на IT-тренинг, а этот бар нашли благодаря отзывам в интернете.
Я веселюсь наравне со всеми, ни на секунду не позволяя мыслям возвращаться к увиденному ранее. Нет смысла портить себе настроение и дальше. Факт установлен: Ильдар оказался мудаком. Двигаемся дальше.
— Девчонки, а не хотите переместиться в бар "Фриски"?
– спрашивает Женя, после того как я вытряхиваю себе в бокал последние капли просекко.
– У них один коктейль известный есть: «Пуш-ап» называется. Мы с Костей хотим попробовать.
Диляра мечет в меня в возбужденно-вопросительный взгляд: мол, ну как, Дин, пойдем? Этот Женя ей явно понравился, судя по тому, как громко она смеялась каждой его шутке.
Ее вечер имеет все шансы стать еще веселее и ярче, но я вдруг понимаю, что никуда идти не хочу. Мой резерв смеха и непринужденной болтовни иссяк и осталось лишь желание вернуться домой. Тем более, завтра мне предстоит сложный день: нужно заняться поиском новой квартиры и сбором вещей. Оставаться в жилище, любезно предоставленным
— Ребятушки, сегодня я точно пас, - говорю я, доставая из кошелька купюру. Потребность исчезнуть крепнет, с каждой секундой становясь все более нестерпимой.
– Диляр, если хочешь, можешь поехать вместе со мной, или… - перевожу взгляд с ее растерянного лица на Женино.
Он, к счастью, не теряется и тотчас предлагает ей остаться, гарантируя своевременную и безопасную доставку до дома. Ребята выглядят безобидными, поэтому я лишь развожу руками, предоставляя Диляре сделать выбор самой. Немного поколебавшись, она соглашается.
Дорогой домой я по-прежнему запрещаю себе думать о том, насколько паршиво Ильдар со мной обошелся, и бесцельно смотрю в окно. Помимо потери друга, поводов для грусти у меня нет: работой я обеспечена под завязку, и мой нынешний заработок позволяет самостоятельно и вполне безболезненно арендовать жилье.
С такими оптимистичными мыслями я захожу домой, и вот там меня неожиданно накрывает. Обняв себя руками, я плюхаюсь на диван, где надолго застываю без движения, убеждая себя, что щипание в глазах - это вовсе не слезы, а усталость после длинной рабочей недели.
Едва ли кто-то упрекнул бы меня, пусти я слезу-другую - все-таки повод на то существенный: сегодня я за мгновение лишилась и друга, и парня. Но внутри все противится давать слабину, ибо в моем понимании несправедливо переживать из-за того, кто этого недостоин. Ильдар развлекается с друзьями и в ус не дует, а я тем временем должна сопли на кулак наматывать? Нечестно.
Наконец, устав сидеть как истукан, я подхожу к окну, чтобы, возможно, в последний раз полюбоваться панорамой ночного двора с его уютными лавочками, цветной детской площадкой и мини-сквером. Иногда по выходным я спускалась вниз и, вдев наушники, сидела в тени деревьев с чашкой какао. За два месяца я успела привыкнуть здесь ко всему и конечно буду скучать.
Голубоватый свет фар, осветивший припаркованные автомобили, заставляет меня вглядываться в темноту усиленнее. Разумеется, так поздно возвращаться домой больше некому. Это Ауди Камиля.
Прижавшись лбом к стеклу, я смотрю, как он выходит из водительской двери и идет к подъезду. Тоже встречался с друзьями в баре? Хотя, ему такие развлечения уже не по возрасту.
Представляю, как он заходит в лифт, как поднимается на этаж. План действий зреет в голове быстро и решительно. Мне скучно, настроение паршивое и сна ни в одном глазу. Почему бы не зайти в гости к соседу, если он все равно не спит?
Даже не взглянув на себя в зеркало, я вдеваю ноги в пушистые тапки и вылетаю в подъезд. Смущения, сомнений или нерешительности - ничего из этого во мне нет. Мой внезапный порыв навестить Камиля не поддается анализу. Я всегда такой была: если что-то решила - не мучаюсь сомнениями, а просто делаю с мыслью: разберемся. Хоть посмотрю, как живет мой босс, перед тем как отсюда съехать.
Дважды нажав на звонок, я запрокидываю голову к потолку и разглядываю серебристый плафон. Ощущение неправильности, преследующее меня неделями, полностью исчезло. Спасибо мудацкому поступку Ильдара.