Камень 1993. Книга 2
Шрифт:
С этим я тоже был хорошо знаком еще с прошлой жизни. Многочисленные проверяющие, у которых огромные рычаги влияния, и ссориться с ними нельзя. Тут 2025-й и 1993-й мало чем отличаются.
— Серый… — в зал заглянул любопытный Озик, которого мы не видели, когда приехали. Вместо него на входе был другой парень, с длинными сальными волосами, обесцвеченными перекисью, и клочкастой бородой. Он и посадил в зал Серегу. А наш знакомый, наверное, бродил по зданию или бегал куда-то, а потом засел смотреть «День сурка». — О, привет,
— Да, это мебель привезли в новый игровой зал, — ответил Жогин, потом повернулся ко мне. — Ну что, наверное, пусть заносят? Все устраивает?
— Пускай, — кивнул я.
— Слышал? — Сергей посмотрел на племянника. — Дай им отмашку.
— И передай, чтобы потом сразу за остальным ехали, они в курсе, — добавил я. — Будут про деньги спрашивать, ко мне отправляй, мы с ними договаривались. На всякий случай: окончательный расчет после того, как все привезут и сюда поднимут, но это после обеда уже. Когда пятый комплект доставят.
— Понял, — осклабился Озик. — Это самое… Дио! А мне можно будет поучаствовать?
Сперва был «мужик», теперь вот… Ну, конечно, он тупо забыл, как меня зовут. А про новый альбом «Блэк Саббат» с участием Джеймса Дио, разумеется, помнил. И о том, что мне такую кликуху дал, тоже.
— Нужно! — с широкой улыбкой ответил я. — Если Сергей, конечно, позволит, а то у тебя же там зрители, все такое.
— Дядь Сереж, — Озик перешел на семейный стиль общения, — можно я с Дио? А на входе пусть Курт постоит, я с ним договорюсь.
— Немец, что ли? — спросил я, а Жогин с интересом прислушивался к нашему чудноватому диалогу.
— Да не, — осклабился Озик, блеснув своими круглыми темными очками и тряхнув патлами. — Он «Нирвану» слушает, Курта Кобаэна, вот и кликуха такая.
— Он Кобейн, — поправил я. — Американец же.
— Ну да, — беспечно махнул рукой Озик. — А ты, дружище, смотрю, в английском-то тоже шаришь? Не только в музыке?
— Чуть-чуть, — уклончиво ответил я, помня, что в школе с английским у меня так себе складывалось, да и в универе не лучше. Изучил я его как следует уже потом.
— Ладно, Даня, помогай Вадиму, пока его друзья не приехали, — Жогин как будто специально назвал нас по именам. — Если буду нужен, я у себя в кабинете.
— О’кей, я мухой! — обрадовался Озик и умчался вниз.
Жогин кивнул, улыбнувшись, и вышел за дверь. Со стороны зала доносился гнусавый голос переводчика и хохот зрителей. Народу однозначно зашла история про временную петлю. Знали бы они, что это отнюдь не фантастика…
— Сюда, сюда! — услышав пыхтение, я выглянул из будущего зала, махнул рукой Слюсаревым.
Шумно отдуваясь, они занесли первый стол. Причем конструкция-то на самом деле совсем не тяжелая, это Егорыч, по-видимому, вновь цену набивает. Мол, тяжко, муторно, надо добавить,
— Вот сюда, к стене, — показал я, и Слюсаревы опустили ношу, причем Ванька, бедный, даже сам, в одиночку, выровнял стол по уровню.
— Да, кстати, там еще одна машина приехала, — сказал Озик, поднявшийся следом с двумя стульями в руках. — Я так понимаю, что тоже наши. «Волга», а там мужик и трое парней. С теликами.
Быстро они, подумал я, пока мы уже вчетвером спускались по лестнице, минуя зал, где молодцеватый Билл Мюррей ухлестывал за пока еще молоденькой Энди Макдауэлл. А впрочем, с острым глазом Илюхи неудивительно, что парни уже приехали — с теликами определиться гораздо проще, чем с приставками.
— Слышь, Вадимыч? — встревоженно обернулся ко мне Озик. — Что там такое?
С улицы доносились громкие выкрики, перемежающиеся отчетливым матом. Зрители в зале продолжали хохотать над «Днем сурка», и поэтому я даже не сразу понял, откуда шум. Слюсаревы осторожно замедлились, выжидая.
— Ну-ка, давай глянем! — скомандовал я, и мы вдвоем понеслись вниз.
— Блин, может, это опять бандосы напали? — Озик вдруг резко остановился. Вспомнил, похоже, о перестрелке.
— Не думаю, — я покачал головой, узнав голос как минимум одного матерящегося, а потом и второго.
Мы вышли из здания и застали разворачивающуюся на улице драму. К борту «Волги» привалился бочком дядя Гоша, прижимая к носу окровавленный клетчатый платок, а вот на асфальте перед ступеньками лежали два парня, на которых сверху сидели Валерка и Саня.
Глава 11
Общежитие хладокомбината, накануне вечером
— Мы зайдем? — вежливо, но требовательно попросила Маша, и Лилия, быстро-быстро закивав, сделала шаг в сторону, пропуская их с Роговым внутрь.
— А… что случилось?
Общага, как выяснилось, была квартирного типа — даже с крошечной кухонькой, на которой с трудом можно было развернуться максимум вдвоем. Маша привычно бросила короткий оценивающий взгляд: летние босоножки и строгие туфли «на выход», одинокий бежевый плащ на старой вешалке с тремя крючками. Стенной шкаф, оклеенный обоями, узкая кровать, столик и тумбочка с крохотным телевизором.
— Мы хотим поговорить с вами о Владимире Увальцеве, — помощница следователя посмотрела на Лилию, та моментально поменялась в лице. — Вы только, пожалуйста, не волнуйтесь.