Камень Апокалипсиса
Шрифт:
Он кивнул в сторону Делани.
— Продолжайте.
Вернувшись на подиум, Делани посмотрела Максин в глаза и небрежно спросила:
— И когда у вас начался секс с Амилем?
— Ваша честь! — покачнулся Колдуэлл. — Я протестую!
— Отклоняется, — сказал Спенсер, даже не выслушав доводы обвинителя.
— Никогда у нас не было секса, — ответила Максин. — Я уже говорила, что он угрожал клеветой. Он пытался нас шантажировать.
— То есть у вас никогда не было с ним секса?
Тут уже Спенсер не выдержал:
— Почему вы все время повторяете слова свидетеля? Вы ведь прекрасно слышали ответ. Имейте в виду: я и так позволил вам очень свободно вести
— В ночь убийства, после того как у вас с Лестером Амилем был секс в гостиной, взяли ли вы его сперму из презерватива, чтобы потом размазать ее по пижаме убитой Касси?
— Ваша честь!!! — взревел Колдуэлл, зависая в воздухе над стулом.
Спенсеру опять пришлось поднять молоток, чтобы остановить перешептывание в зале.
— Ваша честь, — возмущенно заявил генпрокурор, — мне все равно, если защита хочет напоследок выдвинуть какое-то несусветное объяснение, но ведь нельзя же излагать свои теории под видом снятия показаний! Свидетельница и так заявила, что секса с Амилем не было! Вопрос задан, ответ получен!
— В интересах справедливости, — сказал Спенсер, адресуясь к присяжным, — судьи не любят ограничивать тактику защиты во время перекрестного допроса свидетелей. В связи с этим я разрешаю прозвучавший вопрос и приказываю свидетельнице на него ответить.
Он взглянул на Делани и добавил:
— Однако предупреждаю вас, мисс Делани. Вы ступили на очень, очень тонкий лед.
— На случай забывчивости свидетельницы, — сказала Делани, не выказав ни малейшего замешательства, — мой вопрос звучит так: «Взяли ли вы сперму моего подзащитного после секса с ним и размазали ли ее по пижаме своей дочери?»
Максин так трясло, что она едва могла говорить:
— Нет! Не было у меня с ним секса. Не было!!! А потому не могла я размазывать его сперму, хоть на пижаме, хоть где!
— Опять вы все отрицаете… У нас уже было такое. Вы якобы не покидали свою спальню в ночь убийства, не заходили в комнату Касси, не впадали в гнев. Не избивали дочь. И к смерти своего первого ребенка тоже не имеете отношения, — отозвалась Делани.
Спенсер ударил по столу молотком.
— Присяжным запрещается принимать к сведению последнюю реплику защиты!
— Извините, ваша честь, — кротко сказала Делани. — Больше вопросов не имею.
Как только Максин Арнольд выползла из свидетельского кресла, Спенсер объявил перерыв на выходные и сразу ушел в кабинет. Его душила досада. Он всегда считал себя достаточно выдержанным, чтобы сохранять голову в любых ситуациях. В собственных глазах всегда был непредвзятым, справедливым, честным — словом, таким судьей, которым восхищаются, которого уважают обе стороны процесса за проницательность и строгую приверженность правилам. Но сегодня он позволил событиям выйти из-под контроля. Дал Патти неоправданно много свободы. Такого с ним еще не было.
Он плюхнулся за стол и раздраженно потер лоб.
Все из-за камня. Наперекор процессуальным нормам и этическим принципам он вмешался в работу защиты, выслав электронное письмо. С другой стороны, он уже не мог молчать о тех странных видениях, что демонстрировал ему камень. А кстати… Спенсер отомкнул ящик. Ага. Лежит себе спокойно. Простой вроде бы камень… Или нет? Откуда в нем такая сила?
Он потянулся правой рукой и взял кругляш. Потом аккуратно, как печать, приложил его к алому кресту на левой ладони. Спенсер и сам толком не понимал зачем. Хотя нет, неправда. Понимал, отлично понимал. Ему хотелось
В этот раз страха не было. Он зажмурил глаза в ожидании разряда силы.
Сейчас он стоял внутри дома Арнольдов, в коридоре. Отсюда ему было видно, как за кухонным столом сидит Франк, погруженный в газету. Максин готовила кофе. Лестер Амиль намазывал масло на тосты. «А где Касси?» — спросил Франк. «Только что встала», — ответила Максин. Франк взглянул на настенные часы. «Нам лучше поторопиться, — заметил он. — Пока запустим горелку, пока прогреем воздух…» Максин взялась за турку, желая налить себе кофе, но ручка оказалась слишком горячей. Женщина отдернула руку, и турка опрокинулась, ошпарив ей палец. «Черт! Черт! — выругалась она. — За каким чертом Терезу понесло на эти чертовы похороны?!»
Не отрываясь от газеты, Франк посоветовал: «Пользуйся микроволновкой. Тогда не обожжешься».
Лестер встал из-за стола: «Пойду потороплю Касси…»
Спенсер вслед за Лестером поднялся на второй этаж. Юноша постучал, но ответа не последовало. Он осторожно толкнул дверь, просунул голову внутрь, осмотрелся и зашел в спальню девочки.
— Касси?..
Дверь в ванную приоткрыта. Из щели валил пар, гремела музыка. Слышался плеск воды. Амиль на цыпочках подкрался к ванной и открыл дверь пошире. На глазах у Спенсера он сунул руку под резинку мешковатых спортивных брюк и ловким движением вытащил уже эрегированный пенис. У Спенсера отвалилась челюсть. Он хотел зажмуриться, но почему-то не смог. Через пару минут из-под руки Амиля уже брызнула струйка спермы. Прямо на пижаму, небрежно брошенную на кафельный пол.
Спенсер поднял веки и вернул камень обратно в ящик. Так вот как семя Амиля оказалось на пижаме… Он не стоял над девочкой в подвале, как утверждал гособвинитель. И Максин Арнольд не выдавливала никакой спермы из презерватива и не размазывала ее, как утверждала защита. Лестер Амиль сам себя ублажил, подглядывая за купающейся Касси. Чисто случайно брызги попали на скомканную пижаму. Опять-таки чисто случайно пижама попала под руку Максин Арнольд, когда девочке нужно было переодеться после конфуза с мокрой постелью. Ну-ну…
Следующим делом Спенсер вспомнил про Патти. Деваться некуда, надо сообщить правду.
Судья принялся за очередную анонимку.
Ближе к полуночи Спенсер решил, что пора ехать домой. Спускаясь на выход, он услышал смех и, осторожно заглянув за угол лестницы, увидел двух мужчин. Возле двери в прокуратуру стояли Колдуэлл и Уолтер Корн. Спенсер быстро ретировался к себе и переждал еще с полчаса, прежде чем совсем покинуть здание. Ему никак не улыбалось нарваться на генпрокурора и судебного репортера от «Шарлоттсвильских курантов».
17
Поздним пятничным вечером Делани с Макдоналдом на пятой скорости мчались в тюрьму. Они получили новое электронное письмо и к моменту появления Лестера в переговорной комнате уже были вне себя от ярости.
— Зачем же врать?! — с перекошенным лицом набросилась на него Делани.
— Я тоже хорош, дурак старый! Взял да и поверил вашей истории про «галошу»! — не отставал от нее Макдоналд.
— Да вы… Да что случилось-то?! — опешил юноша, судя по всему, вполне искренне.