Камень богини любви
Шрифт:
– Спасибо, – улыбнулась Алёна. – Спасибо большое!
– Слушайте, а вы не знаете, эти книжки в Интернете есть? – с загоревшимися глазами спросил Виталий. – Я б скачал! Так-то читать, страницы мусолить, я терпеть не могу, но скачал бы и прочитал бы в наладоннике, ну, в кэпэкашнике, в смысле.
Алёна только вздохнула. Что за комиссия, создатель! Знали бы певец русской демонологии Сергей Васильевич Максимов, или великий сказочник Александр Николаевич Афанасьев, или вдохновенный их толкователь Аполлон Коринфский, или великий выдумщик Михаил Чулков, что об их чертях, ведьмах, леших,
Да ладно, нет разницы как, лишь бы читали!
– Конечно, эти книги есть в Интернете, и читать их – просто феерическое удовольствие.
– Афанасьев, – повторил Георгий с мечтательным выражением, – Максимов, Забылин, Чулков, Коринф… как вы сказали?
– Коринфский, – подсказала Алёна с улыбкой. – Аполлон.
– Виталий! – Ира не выдержала и подала-таки возмущенный голос. – Сколько ты там болтать будешь! Покупатели ждут!
Виталий извиняющее улыбнулся и умчался, а Алёна вышла из зала «Видео» и задумчиво остановилась на лестничной площадке.
Ей не терпелось прочесть загадочное письмо Константина до конца, но не хотелось делать это среди толпы народу. Вдруг кто-нибудь заглянет через плечо и увидит круто сваренную фразу, написанную, как нарочно, очень крупно и разборчиво:
«ПРОПАДИТЕ ВЫ ВСЕ ПРОПАДОМ, СУКИ ГРЕБАНЫЕ…»
Она зашла в обувной магазин, потом попыталась скрыться за ларьком с расческами и заколками, однако кругом бродили какие-то люди, все, как один, имеющие на лицах выражения сомнамбул: невооруженным взглядом было видно, что ничегошеньки им во всех этих магазинах и даром не нужно, так просто, слоняют слонов, лишь бы время провести и деньги потратить.
Какая-то девушка выскочила в эту минуту точно бы из стены и торопливо прошла в «Видео». Алёна посмотрела на стену, из которой девушка материализовалась, и чуть не хлопнула себя ладонью по лбу.
Да ведь там не просто стена – там дверь и переход из «Видео» в магазин «Этажи»!
Алёна пробежала через застекленную трубу перехода и оказалась в практически пустом, благоухающем всеми ароматами французской парфюмерии пространстве одного из главнейших и дорогущих городских магазинов. Именно этой дороговизной и объяснялась безлюдность в «Этажах».
Она поднялась еще выше, где было уж вовсе пустынно, присела на первую попавшуюся банкетку и снова открыла конверт.
В эту самую минуту некая запыхавшаяся девушка остановила первого попавшегося продавца в торговом зале «Видео» и спросила:
– Где я могу найти Виталия? Ах да, – тотчас воскликнула она, уставившись на его бейджик, – это вы! Я от Константина… он уехал, оказывается, но оставил вам письмо для меня.
– Письмо у меня уже забрали, – растерянно сказал Виталий.
– Как забрали! – У девушки перехватило дыхание. – Кто?! Как вы могли отдать письмо тому, кому оно не предназначено?!
– А почему я должен был знать, что оно предназначено вам?! – возмутился Виталий.
– Но там на конверте значилось мое имя! – чуть ли не взвизгнула девушка.
– Никакого
– Но он мне сказал…
– Не знаю, что он вам сказала, но написал он только одну букву А.
– А! – воскликнула девушка. – Но это я! Меня зовут… меня зовут… – Она запнулась. Да, ее имя не начиналось на букву А, зато на эту букву начиналась ее фамилия, и она точно знала, что Константин имел в виду именно ее фамилию, ведь он ей сам об этом сказал… успел сказать… но ей совершенно не хотелось все разъяснять этому придурку Виталию, и поэтому она сейчас лихорадочно вспоминала какое-нибудь женское имя на букву А, но ничего не могла вспомнить от злости! – Меня зовут Александра! – наконец выпалила она. – Это на А!
– Ну и что? – раздраженно сказал Виталий. – Ту тоже звали на А, и она первая пришла. Я и отдал.
Ему было не по себе. Ошибся, конечно… та, которая первая на А, про письмо даже не обмолвилась, она просто Константина спрашивала, а эта сразу про письмо заговорила. Черт, глупо получилось…
А эта как разозлилась! Можно подумать, от этого письма вся ее жизнь зависит. Так-то вроде симпатичная была, когда подошла, а сейчас натуральная мымра стала.
– Ладно, – хрипло сказала девушка, пытаясь успокоиться. – Какое имя она назвала? Как она выглядела?
– Какое имя? – повторил Виталий. – Как выглядела? Да я не помню.
– Что?!
У той, которая назвалась Александрой, стали такие бешеные глаза, что Виталий, решивший было чуток покуражиться над «мымрой», натурально струхнул.
«Ненормальная какая-то, – подумал он. – От таких подальше держаться надо! Вон как пальцы скрючила – будто когтищи. Сейчас как вцепится в физиономию! Скажу ей – и пусть провалится!»
И он уже открыл было рот, чтобы назвать имя «Алёна» и рассказать про серую шубку с капюшоном, как вдруг онемел. Словно бы чей-то голос шепнул ему в ухо волшебные слова: «Поэтические воззрения славян на природу… нечистая, неведомая и крестная сила… абевега русских суеверий…»
– Да я на нее толком и не смотрел, – буркнул он. – А имя не запомнил. И вообще, некогда мне!
И ушел, сам себе дивясь. Почему не назвал ту женщину? Ну что бы произошло, если бы «мымра» узнала про эту Алёну? Небось не убила бы ее?
Виталий не понимал, что с ним, но на душе стало так легко и хорошо, как не было ни разу с давних-давних, он даже и сам не помнил, с каких времен.
А та, которая назвалась Александрой, смотрела ему вслед, находясь в том самом состоянии, которое беллетристы обычно именуют бессильной яростью, и выражение это, прямо скажем, было очень точное. Если бы она могла, она бы сейчас убила и Виталия, и ту неизвестную, которая получила письмо Константина. И впервые она пожалела, что чуть поспешила. Если бы сдержалась, если бы помедлила хоть чуть-чуть, Константин успел бы ей все сказать. Но там еще старуха приперлась… рассусоливать было некогда. Теперь вся надежда на письмо, а оно… Где оно?!