Камень королей. Часть 3
Шрифт:
– Урод, ты пообещал, что отпустишь меня!
– зарычал "бык".
Кален, зашедшийся затяжным грудным кашлем, перевел дух.
– Я соврал, - хриплым голосом сообщил он.
– Сех, свяжи им руки ремнями. До деревни поведешь их ты. Если откажутся идти, подгоняй магией, не стесняйся.
Несколько мгновений низину оглашали такие ядреные выражения, что поморщился даже Сони. К счастью, это продолжалось недолго. Головы двух разбойников, не позволяя разомкнуться их челюстям, обвили новые золотистые нити. На сей раз они исходили от Ниланэль, которая, не выдержав, воспользовалась магией Сони.
–
* * *
Сони, прихрамывая, ковылял по северной дороге из Квенидира. На Великое Око Бездны наползали тучи, а Малое заслоняла вершина холма, и все погружалось в кромешный мрак уже на расстоянии вытянутой руки. Впрочем, возможно, в этом были виноваты слипающиеся глаза. Временами Сони сам не знал, открыты они у него или нет.
Щеки и нос так онемели от холода, что он их не чувствовал. Голова гудела от усталости и из-за сволочи Хида, который постоянно мычал, несмотря на запихнутые ему в рот куски его собственного заплечного мешка. Он делал это назло гвардейцам, и заткнуть его не помогали никакие способы. В конце концов все просто смирились - терпеть поганого сехенам оставалось примерно полчаса, пока впереди не загорятся огни деревни. Сони не мог дождаться момента, когда это произойдет. Пусть даже их пустят не в дом, а на сеновал, можно будет лечь и поесть, причем второго хотелось чуть ли не больше, чем первого. Наспех нарезанного сыра с хлебом, после того как разбежалась банда Гирдина, насытиться не хватило.
Маги, Ирьяс и Ниланэль тоже едва двигались. Гирдин и Хид, которых изредка подгонял Сех, волочили ноги впереди отряда. Ленился и конь, который тащил задремавших старуху и ребенка. Временами Виллета вздрагивала, просыпаясь, и тогда от нее раздавались тихие молитвы пречистым Небесам и Богине-Матери. За этот день Сони так к ним привык, что уже не представлял, как до сих пор жил без монотонно звучавших над ухом просьб к Альенне защитить их. Ему казалось, что они теперь будут сопровождать его всю оставшуюся жизнь.
Почти все звуки окружающего леса для Сони перестали существовать, остались только шаркающие шаги спутников, молитвы Виллеты да мычание сехена-разбойника. После рассказа о захваченном Беллесварде он еще пытался прислушиваться к странным и пугающим ночным шумам, но быстро устал. Да и зачем это нужно было, если с ними шел Ирьяс? Судья усиленно пялил глаза во мрак, подскакивал от каждой ветки, потревоженной совами или другими птицами, а несколько раз повторившееся "ку-ку" треть часа назад чуть не вызвало у него истерику. Он клялся собственной матерью, что настоящие кукушки поют совсем иначе, а это - сигналы врагов. Кален приказал всем приготовиться, они постояли какое-то время, но ничего так и не произошло. Отряд медленно двинулся дальше.
– Эй, вы слышали это?
– опять встрепенулся Ирьяс, крутя головой.
– Там что-то зашумело.
– Лиса или росомаха, - предположил Виньес тоном, намекающим, что его все достало.
Сони зевнул. Если бы Ирьяс не дергал их каждые несколько мгновений, то они ощущали бы себя гораздо менее вялыми. Судья умудрился заколебать даже такого зануду, как Виньес, а это говорило о многом.
– Скрип какой-то... Как будто ветка сломалась, -
– Лейтенант Кален, вы слышите?
– Слышу, - сквозь зубы ответил командир.
– Может, кто-то к нам подбирается?
– Может.
Ирьяс выдержал паузу.
– Может быть, это те разбойники, которые на нас недавно напали? Хотят отомстить за причиненный им позор и отбить своих друзей...
– Да если бы, - злобно прошипел Гирдин.
Он поклялся, что будет вести себя тихо, и затыкать ему рот, как Хиду, не стали. Обещание парень сдержал. Сони подозревал, что Гирдин все-таки сквернословит - в уме. Сам бы он так костерил бывших подельников, чтобы темные боги наверняка услышали его проклятия и утащили тварей в Бездну. Желательно живьем.
– Если это те бандиты, то не страшно, - рассуждал Ирьяс, пропустив замечание Гирдина мимо ушей.
– Вы ведь с легкостью защитите нас от них, правда, лейтенант Кален?
– Правда...
– тоскливо протянул тот.
– Ирьяс, я вас прошу, помолчите, пожалуйста. Из-за вашего голоса... Я не услышу, как к нам подбираются враги.
– Да?
– встревожился судья.
– Хорошо, хорошо, я буду нем, как рыба...
Какое-то время отряд шел молча. Затих даже Хид, у которого, видимо, от собственного гудения разболелась голова. Затем возле дороги снова треснула ветка.
Все случившееся после этого уложилось в доли мгновения. Кален внезапно поднял руки, начиная воздвигать вокруг отряда щит. Воздух со свистом рассекли несколько стрел, разрезавших мрак белым оперением. Одна из них отскочила от магической преграды прямо перед Сони - не будь щита, она бы вонзилась ему в живот. Вторая вошла в Хида - он погиб сразу, безмолвно рухнув в снег. Третья пролетела мимо. А четвертая воткнулась Калену в грудь, отбросив командира назад. Себя он собирался оградить щитом в последнюю очередь - и не успел.
Ирьяс и Гирдин истошно заорали. Запаниковавший конь заржал, взбрыкнув копытами. Ниланэль вскрикнула, пытаясь удержать его, чтобы животное не скинуло с себя седоков и не ускакало. Сех и Виньес ощерились магическими дротиками, но метать их было не в кого. Фигуры напавших терялись в ночном мраке, и гвардейцы не видели никого из врагов - только темень, сосны и ели.
– Кален!
– крикнул Сони, бросаясь к нему.
Командир, перекосившийся на правый бок, прижимал руку к торчащему из груди древку. Поток, исходящий от спрятанного под одеждой Сердца Сокровищницы, преобразовался во множество тонких струек. Сверкая живым золотом, они с бешеной скоростью потекли в разные стороны от отряда, теряясь между стволами деревьев. Тотчас раздались звуки падающих тел.
– Магия!
– крикнул кто-то поразительно близко - как показалось Сони, шагах в пяти от него.
– Ухо...
Что-то покатилось по склону. Вероятно, это был труп последнего из врагов. Кален, с шипением выпустив воздух сквозь зубы, опустился на колени. Его лицо испугало Сони - бледное, искаженное, с глазами, которые в ночи были черными, как Бездна.
– Все живы?
– прошептал он.
– Хид мертв, - быстро ответил Сони, подхватывая его под руки.
– Остальные целы.
Командир неожиданно тяжело лег в объятия, и если бы не Виньес, то завалился бы прямо на древко, воткнув его еще глубже в плоть.