Камень судьбы
Шрифт:
– Курить бросай, вставай на лыжи, – усмехнулся Алексей, перевязывая узел пледа. Во взгляде, который он бросил на задышливо присевшего на ступеньки товарища, явственно читалась неприязнь.
Железная дверь, ведущая на чердак, была заперта на увесистый навесной замок. Чуть выше белела бумажка – в свете борьбы с терроризмом все подсобные помещения жилых домов были опечатаны таким вот немудрящим способом.
– А дальше как? – приуныл Глеб.
– А дальше – так! – уверенно шагнул к двери Акундин.
Его и без того широкая спина вдруг точно раздалась, ноги изогнулись. Огромные ручищи вцепились в замок, и через мгновение
– Погнали! Шевелись, боец, шевелись!
Вепрь – Гюрзе:
Сатра Акунд. Полных лет двадцать семь. Родители неизвестны. Предположительно, погибли в ходе Десятилетней войны. Принадлежит к так называемой группе «детей клана Ксенфа». Получил образование в Школе клана. Магические способности – ниже среднего.
Приметы: высокий, темноволосый, кожа смуглая, глаза карие. Особых примет нет.
Дополнительные сведения: ловок, подвижен, легок в общении, необязателен, импульсивен, азартен. Ведет беспорядочный образ жизни, склонен к случайным связям с женщинами из числа «коричневых». Среди сатра заслужил дурную репутацию забияки.
Основной заработок вне Пелены: работа инструктором по паркуру. Слабые способности к магии компенсирует отличным владением как холодным, так и огнестрельным оружием. Имеет высокую апелиду (степень) в боевом искусстве копоэйры – контра-местре.
Как продвигаются дела? По возможности возьмите Акунда живым. Он мне нужен.
Гюрза – Вепрю:
Ведем клиентов по остаточному магическому следу. Видимо, артефакт хранится вне блокирующего футляра. При удобном случае постараемся взять Акунда в соответствии с вашими пожеланиями, но – никаких гарантий дать не могу.
О том, что такое паркур, Глеб имел самые смутные представления: ну, есть такие парни в бриджах и кроссовках, бегают по городу, прыгают через парапеты, умеют не хуже Джеки Чана перемахнуть через любой забор, взобраться на крышу гаража или трансформаторной будки, сигануть с нее вниз, сделав сальто или какой-нибудь другой кульбит. Вроде соревнования по этому самому паркуру проводятся. Судьи намечают трассу, участники выходят на старт – и вперед. В какой-то молодежной телепередаче видел Глеб и короткий мастер-класс по паркуру, который проводил очень похожий на Акундина (а может, это он и был?) молодец, рассказывавший и показывавший, как надо перепрыгивать через заборы и взбираться на козырьки подъездов. В общем и целом паркур не казался Глебу чем-то этаким, явлением, событием в жизни человечества. Просто очередная придурь скучающей молодежи в обществе победившего потребления, типа скейтбординга или хип-хопа. Урбанистическая субкультура. Практическое применение имеет весьма своеобразное – паркур хорош, когда нужно быстро убежать от стражей порядка или враждебной молодежной группировки.
Но это все была теория, знания, почерпнутые из Интернета и телевизора. Оказавшись вслед за Акундиным на крыше, Глеб воочию увидел, что такое паркур.
– Делай, как я, – бросил через плечо Алексей и превратился в тень, стремительно заскользившую
Глеб некоторое время пытался держать Акундина в поле зрения и следовать его маршрутом, но, в очередной раз споткнувшись об антенную растяжку и больно ударившись коленом, плюнул и пошел так, как ходят по подобному неудобью все нормальные люди – перелезая через все, что ниже груди, и огибая прочие препятствия.
Акундину пришлось вернуться за Глебом.
– Ты охренел, дорогой товарищ?! – с ходу обрушился он на Погодина. – Они уже на техническом этаже, а ты телепаешься тут, как беременный утконос.
– Почему… ут… утконос? – задыхаясь, спросил Глеб.
Вместо ответа Алексей ухватил его за шкирку и одной рукой втащил наверх, пробормотав что-то про бога, который преподнес ему невероятный по ценности подарок, навьючив в напарники такого вот тюфяка.
– Видишь вон ту будочку?
Глеб кивнул.
– Это вход в крайний подъезд. Иди туда. Дверь я вышиб. Спустись до лифта, сядь и отдыхай. И еще – дай-ка мне телефончик свой…
– А ты? – Глебу очень хотелось отказать, но он не посмел или просто не хватило дыхания.
– Схожу гляну, что ж за персонажи нас гоняют. Не бойся, со мной все будет в порядке.
Глеб вновь кивнул. Теперь, после увиденного на крыше, он и вправду не боялся, что с Акундиным что-то случится. И еще он понял, что такое настоящий паркур…
Алексей вернулся через несколько минут.
– Валим! – коротко приказал он и загрохотал вниз по лестнице, на ходу набирая на мобильном чей-то номер.
– Алё, Додсон? Это Алекс. Извини, что разбудил. Нам с чувачком надо занырнуть по-глухому. Да, все по-взрослому. Требьен. Жди.
– А нас… нас не перехватят там… внизу? – изо всех сил стараясь не отстать, спросил Глеб, когда Акундин закончил разговор.
– Машин было две. Пятеро на крыше, я их покрутил-повалял маленько, ха-ха. Еще трое маячили вдалеке, они не успеют. Плюс два водилы. С ними, если что, я разберусь, а стрелять прямо там они не осмелятся. Прорвемся, боец. Наддай!
Они выскочили из подъезда и свернули за угол. Никто не пытался их задержать, никто не преследовал.
– Тачку лови! – сказал Акундин. – Нам надо на Якиманку.
Додсон, оказавшийся бледным, наголо бритым крепышом с модной бородкой, включил свет и отпер ржавую дверь, ведущую в подвал старого двухэтажного особняка, соседствующего с фешенебельным «Александр-хаусом».
– Алекс, там плита на роликах. Ну, ты помнишь. Спуститесь – и задвиньте за собой, чтобы мама родная не заметила.
– Все сделаем, как в аптеке, – с серьезным лицом кивнул Акундин.
– Давай, браза. Удачи тебе. Если кто будет интересоваться – я ничего не видел, никого не знаю. Но маякну на форуме в теме «Снаряжение» – мол, приходил покупатель, интересовался диггерской каской с двумя фонарями. О’кей?
– Спасибо, браза! Сочтемся.
Акундин, а следом за ним и Глеб пожали Додсону руку и спустились в подвал. Плита, о которой говорил крепыш, обнаружилась в самом углу обширного подземелья. Чугунная, толстая, она со скрежетом ушла в стену, открывая темный вертикальный лаз с железными скобами-ступенями. Глеб включил полученный от Додсона налобный фонарик, нагнулся над лазом.