Камень. Книга 4

Минин Станислав

Глава 8

— Так, господа офицеры, начнем. — полковник Григорий Михайлович Пожарский встал из-за стола и подошел к светлой стене палатки, на которую проектор выводил карту предстоящих «боевых действий» …

В пятницу утром мы с Прохором еле растолкали Николая с Александром.

— В какой другой раз, алкашня, я бы вас заставил по кварталу бегать, чуму выгонять! — улыбался воспитатель хмурым, похмельным братьям. — Да времени у нас нет. Но и гвардейским офицерам вас в подобном виде показывать нельзя. Так что, быстро

собираемся, курсанты, во время завтрака опохмелитесь. Но потом, ни-ни!

— Спасибо, Прохор! — с благодарностью кивнули они.

Процедура опохмеления прошла успешно, и на военный борт на Тушинском военном аэродроме Николай с Александром загружались во вполне адекватном состоянии.

Всего нас в салоне набралось порядка двадцати человек, считая меня, отца, Прохора и братьев.

— Многие уже на месте, на границе. — пояснил нам воспитатель.

К моему немалому удивлению, с нами летел и полковник Литвиненко.

— Здравия желаю, господа курсанты! — с улыбкой подсел он к нам. — Камень! Господин Зверь! Позвольте представится, вчера как-то не получилось. Полковник Литвиненко, Николай Николаевич. — козырнул он. — Позывной Леший. Представляю военную разведку.

Мы поручкались, и Прохор представился тоже:

— Белобородов Прохор Петрович. Представляю Род Романовых.

— Тайную канцелярию, то бишь… — полковник хмыкнул. — Мы все так вчера и поняли. Ладно, время на пообщаться у нас еще будет. Господа курсанты, Камень, господин Зверь! — кивнул он, ухмыльнулся и вернулся к остальным.

— Леший-то наш весьма дерзок… — улыбался Прохор. — Явно под солдафона без вредных комплексов косит… Ать-два левой… Он вчера себя так же вел, Лешка, когда ты его в том лесочке брал?

— Сейчас он был сама скромность. — кивнул я, уже начиная понимать, к чему ведет воспитатель. — Вчера, в том лесочке, Леший солдафонским специфическим юмором жег не по-детски.

— А учитывая вчерашнюю тренировку, с этим оставлением колдунов без прикрытия, сегодняшнее неожиданное появление полковника в сводной группе и желание генерала Воронцова завлечь тебя к себе на службу… Какие можно сделать выводы?

— Вербовочный подход? — решил пошутить я, а так ничего и не понявшие Николай с Александром сразу напряглись.

— Не перегибай, Алексей. — отмахнулся Прохор. — Какой, к лешему, вербовочный подход? А если серьезно?

— Генерал Воронцов таким вот образом, через полковника Литвиненко, предлагает мне нежную дружбу. — хмыкнул я. — Именно с целью привлечения на службу.

— Верно, Алексей. — воспитатель довольно улыбался. — Твои действия?

— Буду дружить. И с Литвиненко, и с Воронцовым. А там посмотрим. Со своей же стороны, постараюсь привлечь к себе на службу уже их. Личные отношения, а не приказы, еще никто не отменял. О ходе дружбы буду регулярно докладывать тебе, как… представителю Рода Романовых.

— Еще кое-что забыл, Лешка. — «представитель Рода Романовых» на эту шутку никак не прореагировал.

— Вроде все… — задумался я. — Хотя, надо справки навести о Лешем. Особенно обратить внимание

на его отношения с Воронцовым.

— Вот теперь, все. — кивнул Прохор. — Информацию по полковнику постараюсь добыть как можно быстрее. — он посмотрел на Николая с Александром. — Учитывая, что вам двоим с Литвиненко тоже придется контактировать, ведите себя с ним в соответствии в выше услышанным. — а заметив, что братья после этих его слов переглянулись с заговорщицким видом, добавил. — Молодые люди, ничего плохого Литвиненко не замышляет. Человек на службе, и выполняет приказ вышестоящего командира. И не надо с ним играть. — воспитатель обвел нас взглядом. — Он, я уверен, таких как вы, молодых и ранних, на раз-два просчитает… Короче, все по классике: полковник знает, что мы знаем, мы знаем, что он знает… Вот и не накручивайте себя, ведите естественно. Понятно?

Мы дружно кивнули, после чего Александр, с довольным видом, пихнул Николая вбок:

— Еще толком до места не добрались, а уже вона как все заворачивается! А дальше, я уверен, будет только интересней!

— Ага… — с улыбкой протянул тот. — А сейчас бы сидели в душной аудитории и рассуждения какого-нибудь старпера в лампасах о тактике и стратегии слушали!

— И не говори. — кивнул Саша. — Красота! А представляешь, сколько вопросов нам остальные курсанты по возвращению задавать будут? Жесть! Прохор, а у нас потом инструктаж будет, что можно говорить, а что нет?

— Обязательно. — ухмыльнулся тот. — И только попробуйте мне до возвращения так же, как вчера, набухаться, вам такой инструктаж проведут… Вообще ничего рассказать дружкам-курсантам не сможете. — братики переглянулись и притихли. — Ладно, вы тут отдыхайте, а я пока до остальных схожу.

Прохор ушел, и Николай сразу же у меня поинтересовался:

— Леха, вчера не успели спросить. Почему, когда Прохор разведчикам представился Зверем, они его сразу… зауважали?

Объяснил.

— Дела… — переглянулись братья.

Отец с дядькой Григорием, проведшие практически все время полета до Душанбе с офицерами из гвардейских полков, подсели к нам практически перед самым приземлением.

— Как настроение, бойцы? — поинтересовался дядька.

— Боевое. — дружно ответили мы.

— К подвигам готовы?

— Всегда готовы!

— Я вам их обеспечу. — с улыбкой пообещал дядька и многозначительно посмотрел на присоединившегося к нам воспитателя. — Под чутким руководством Прохора. И никак иначе. Договорились?

И опять наш дружный кивок.

На военном аэродроме под Душанбе нас уже ждали три транспортных вертолета, на которых мы и добирались до конечной точки маршрута — села Пяндж.

Весь полет мы разглядывали в иллюминаторы местные пейзажи. Если в Москве скоро ожидался приход зимы, а в окрестностях столицы уже кое-где лежал снег, то вот в Таджикистане хоть и чувствовалась осень, но температура воздуха держалась в районе 10–15 градусов выше нуля, да трава пожелтела.

А величественные горы? Рядом с которыми я чувствовал себя мелкой букашкой?