Каменная обезьяна
Шрифт:
— Знаю.
— Почему ты этого не сделала?
Молодая женщина задумалась, прежде чем ответить.
— Несколько дней назад я смотрела в дуло пистолета, зажатого в руке преступника, затем ныряла на глубину девяносто футов, потом участвовала в задержании... Понимаешь, Райм, я не могу от этого отказаться. — Она остановилась, подыскивая слова, чтобы лучше выразить свои чувства, затем рассмеялась. — Отец говорил,
Райм понял, что именно она хотела сказать, и все же шутливо спросил:
— Ты не оглядываешься назад. Ты не боишься попасть в аварию?
— Все дело в том, чтобы ехать быстрее всех остальных. В этом случае у тебя за спиной никого не будет.
— Пока ты в движении, тебя не поймают, — сказал Райм.
— Точно.
— Из тебя получилась бы хорошая мать, Сакс.
— А из тебя — хороший отец. Когда-нибудь это произойдет, Райм. Но давай подождем пару лет. Пока что нам хватает других забот, ты не находишь?
Она кивнула на доску со списком улик дела «ПРИЗРАКСМЕРТЬ», где до этого висели материалы десятков других дел и где будут новые списки.
Линкольн Райм пришел к выводу, что она права: вот этот мир, представленный записями и фотографиями, был их жизнью — по крайней мере, сейчас.
— Я обо всем договорился.
С утра Райм говорил по телефону, добиваясь отправки тела Сонни Ли в его родной город Лю-Гуянь. Это было поручено китайской погребальной конторе.
Оставалось сделать последнее. Райм вызвал программу текстового редактора. Сакс подсела к нему.
— Давай.
После получаса работы над каждым словом они в конце концов остановились на следующем:
"Уважаемый мистер Ли!
Выражаю самые искренние соболезнования по поводу гибели вашего сына. Невозможно передать словами, как я и мои коллеги благодарны выпавшей нам чести работать вместе с Сонни, расследуя это сложное и опасное дело, которое стоило ему жизни.
Ваш сын спас жизни многим; только благодаря ему опасный преступник предстал перед лицом правосудия. Подвиг Сонни навсегда останется в истории правоохранительных органов Соединенных Штатов. Надеюсь,
Линкольн Райм, капитан управления полиции Нью-Йорка (в отставке)".
Перечитав письмо, Райм проворчал:
— Слишком длинное. И слишком эмоциональное. Давай перепишем.
Но Сакс, протянув руку к клавиатуре, включила печать.
— Не надо, Райм. Оставим как есть. Иногда «слишком» — это как раз то, что нужно.
— Ты уверена?
— Уверена.
Сакс отложила отпечатанное письмо. Завтра его переведет на китайский Эдди Дэн.
— Хочешь вернуться к уликам? — спросила Сакс, кивая на доску.
Перед тем как начать судебный процесс над Призраком, предстояло еще выполнить много подготовительной работы.
Но Райм остановил ее.
— Нет, я хочу сыграть в одну игру.
— В игру?
— Да.
— Отлично, — весело произнесла она. — Я как раз подумала, что давно не выигрывала.
— Ишь ты, какая самоуверенная, — с укором произнес Райм.
— И во что мы будем играть?
— В вей-чи. Вот доска. А там лежат мешочки с фишками.
Сакс поставила доску на стол перед Раймом. Перехватив его взгляд, жадно изучающий перекрещивающиеся линии, она сказала:
— Кажется, я попалась, Райм. Ты уже играл в эту игру.
— Да, мы с Сонни сыграли несколько партий, — небрежно подтвердил он.
— Несколько — это сколько?
— Всего три. Так что меня едва ли можно считать мастером, Сакс.
— И как у тебя получилось?
— Требуется какое-то время, чтобы почувствовать суть игры, — с вызовом сказал Райм.
— Ты проиграл все три партии.
— Но в последней оказал очень упорное сопротивление.
Сакс окинула взглядом доску.
— На что будем играть?
Райм загадочно улыбнулся.
— Что-нибудь придумаем.
Затем он начал объяснять правила. Сакс подалась вперед, жадно ловя его слова. Наконец криминалист сказал:
— Вот и все... А теперь, поскольку ты играешь в первый раз, я дам тебе фору. Ты сделаешь первый ход.
— Нет, — ответила Сакс. — Никакой форы. Бросим монетку.
— Так принято, — заверил ее Райм.
— Никакой форы, — твердо повторила Сакс, доставая из кармана четвертак. — Загадывай.
И подбросила монету в воздух.