Каменный остров

Калашников Сергей Александрович

IX

И вот та родина, где я ходил босой,и пыль ее мне стопы обнимала.Я умывался утренней росойи спелым снегом, только было маломне этого. Я большего хотел —и выбросили пьяные солдатыуже мне жребий.Сколько юных телцветы стелили под ноги когда-тотебе и песни пели предо мнойв огне позднеимперского заката! —но не взошло знакомой ни однойтогда звезды. И ты не виноватауже ни в

чем: что было впереди,мы оба знали с самого начала.Ты засыпала на моей грудии проволокой медной увенчаламеня потом. Когда все началось?Автомобили импортные мимонеслись, стояли толпами и врозьуже зеваки. Ты была ранимаи ветрена. И падали рубли,вставал на ринг известный гладиатор,под воду уходили корабли,министр новый открывал театр.Меня охватывали страх и темь,и отпускали, и сжимали снова.А люди погибали каждый день —и не было призвания иного.И телевизор новости вещалкакими-то тревожными словами.Я это время мысленно прощали смертный воздух пробовал губами,ступая плавно, словно по воде:из-под нее чревовещали рыбы.Мы жили здесь, практически в нигде,и встретиться иначе не могли бы.Я шел по суше, и крошился мел,чужие дети становились старше.Ладонями горячими я грелпроржавленные гвозди, и из чашия пригубил дешевого вина.Дрожали ноздри пористого хлебаеще вчера, но вышли времена —и в час девятый почернело небо,как чья-то кровь. И должен умереть я,чтобы сказать, как я тебя любил, —во имя слов, которые забыл,жестокой веры, длящейся столетья.21.10.2013

X

Я уже никогда не струшу,потому что навеки твой.Этот дар иссушает душу —петь с оторванной головой.Этот дар убивает насмертьочень медленно, горячо;разливает вино на скатерть,задыхаясь, просит: «Еще!»Это то, что сильней страданья,что-то большее, чем любовь.Я не знаю ему названья:Вера? Вечность? Служенье? Кровь?Я, который за все в ответе,что стоял на ногах, как мог, —лишь тебя я на целом светеот себя самого берег.Подлецу, мерзавцу, уродуговори о моей вине.Ты не можешь мне дать свободу,потому что она – во мне.Я не верю судьбе и боли —сумасшедшим считай меня.И слова мои поневолелепестками цветут огня.12.12.2013

XI

Возвращаю сполна:ничего для себя не оставил —ни

вины, ни вина,лишь деталей немного добавил.Затяни поясоккимоношный на шее поэта.Убивают в високна рассвете – за это, за это!Будет эта любовьпострашней, безнадежнее первой.Ты меня приготовь —чтоб не суетно было и нервно;чтоб не верить не мог,выступая тебе же навстречу, —и из мрака, где Бог,я, возможно, отвечу.16.01.2015

XII

Не рассвет, а закат – только это не суть:все равно не сказать мне другими словами.Это было давно. Да, еще не забудь,что стояло осеннее над головами,улыбаясь, светило. Спасибо за труджелтым кленам, березам и красным осинам!Я не знаю, как после меня назовутэто все, только знаю, что было – красиво.Это много прошло изумительных дней,а бывало такое – но речь не об этом.Я любил тебя больше, глупее, честней,самой вечной любовью – любовью поэта!18.12.2014

Последний переход

1

В этот день – я ни сном ни духом.В этот день – я глотаю мели к земле припадаю слухом.Разве этого я хотел?!Было много всего такого,что не скроешь под тенью век:и обида, и злое слово.Были ветер, туман, и снег,и предательство, и разлука,жизнь впустую и напоказ,а случалось – вообще ни звукаи как будто в последний раз.Были музы мои пугливы —только женщине ни однойрядом с ними не быть счастливойэтой жизнью моей двойной.Были дети, чужие жены,алкоголь, сигареты – ивсе твердил я, как прокаженный:«Звезды, ангелы, фонари!» —все твердил я и днем и ночью,между явью и душным сном.Я такое видел воочью,что прошу теперь об одном:– Выжигай на спине глаголы,научи языку огня!Слышишь, Ты, Основной, Иегова?!И не вздумай жалеть меня!11.12.2013

2

А потом меня целовали,голубиный терзали рот:и баюкали, и ласкалии навылет, и напролет.А потом разливали брагуи в ладонь забивали гвоздь.И бежала по жилам влага,растекалась поверх и сквозь.

Конец ознакомительного фрагмента.