Камеристка
Шрифт:
Он умел ловко вплетать в разговор анекдоты, так что у всех создавалось впечатление, будто он встречался с этими личностями за ужином.
— Я — господин пространства и времени, — имел обыкновение утверждать Калиостро, — а еще я обладаю даром заглядывать в будущее.
Что же тут удивительного, если этот господин не мог отбиться от приглашений аристократов и богатых горожан.
Как правило, он предсказывал только хорошее — так уж устроены люди: плохих предсказаний они не любят. Поэтому его просто осыпали подарками и деньгами.
Калиостро
Дитя природы вроде меня могло на это только покачать головой, но с помощью такого обманного маневра он побуждал дам и состоятельных горожанок доверять ему их драгоценности. И наивные души вроде кардинала де Рогана попадались на этот обман.
В финальной части праздника королевы, проходившего под девизом «Лесные звери», Калиостро должен был продемонстрировать свое умение. Он будто бы вызовет духа Людовика XIV.
Было незадолго до полуночи, придворные дамы и господа были еще в костюмах, когда появился шарлатан, наряженный в темно-синюю мантию, расшитую таинственными знаками. Он поднялся на обтянутую такого цвета тканью сцену, освещенную по всем четыре углам большими свечами, какие обычно можно увидеть только в соборе Парижской Богоматери.
Я наблюдала за тем, как двое его помощников за так называемой ширмой установили деревянную конструкцию вроде виселицы и на ней повесили металлический диск. Диск оказался примерно метр в диаметре и отполирован до блеска. Один из помощников Калиостро был примечательный парень с желтой кожей и длинной черной, как смола, косой, ниспадавшей ему на спину. Но удивительнее всего были его глаза. Они походили на узкие прорези, и когда он улыбался — а делал он это часто, — то так щурил их, что они почти полностью исчезали на его широком лице.
Я обратилась к этому человеку с вежливым вопросом, что это такое они прикрепили. Но он лишь пожал плечами и ухмыльнулся мне, показав сгнившие остатки зубов, причем его необыкновенные глаза снова спрятались в складках.
— Он вас не понимает, мадемуазель, — сказал второй парень. — Граф Калиостро привез его из Китая, как и гонг, который вы тут видите. Он из бронзы, и когда мы касаемся его вот этими кожаными плетями, он издает такой звучный низкий звук. Вы это скоро услышите. Такие гонги используют при императорском дворе в Китае и в монастырях, призывая монахов к молитве, — объяснил мне приветливый слуга мага.
— Ага, — заметила я, — это похоже на наши церковные колокола. Их тоже отливают из бронзы, а звук из них извлекает «язык», который ударяет колокол изнутри.
— Теперь нам нужно вести себя тихо, мастер скоро начнет, — вдруг сказал мужчина.
Калиостро весело
Все напряженно ждали, еще разгоряченные непринужденным весельем.
— Ваши костюмы, дамы и господа, просто фантастические, — льстиво начал граф. — Благодаря этим костюмам вы чувствуете себя в родстве со зверем, которого представляете. Тем самым вы становитесь ближе к природе. — По знаку Калиостро раздался звук гонга.
Из придворных присутствовали герцог Орлеанский, братья короля со своими супругами, герцог де Лозен, мадам дю Плесси, принцы Конти и еще человек тридцать гостей. Все вздрогнули от необычного и долгого звука.
Шарлатан на сцене улыбнулся немного пренебрежительно.
— Головные уборы вы можете спокойно снять, — заметил он небрежно, и дамы и господа послушно стянули свои маски. На треножнике лежала железная решетка, на которой волшебник поджег порошок, вспыхнувший высоким ядовито-зеленым языком пламени. И снова прозвучал гонг. Все присутствующие напряженно смотрели на этот дьявольский миниатюрный фейерверк.
Граф д'Артуа был первым, кто наклонился вперед, широко распахнув глаза, и забормотал какие-то бессмысленные слова. Остальные придвинулись к первому ряду. Подергивая головами, они разинув рты уставились на этот маленький бенгальский огонь. А помощники графа через короткие интервалы били в этот чудо-инструмент.
Герцог де Лозен начал бормотать что-то неразборчивое. Постепенно все присутствующие подверглись массовому гипнозу, они качали головами, причем звериные маски за спиной покачивались в такт. Люди хрипели, рычали, квакали, хрюкали, трубили или произносили слова, в которых не было никакого смысла.
С безопасного расстояния за старым дубом я наблюдала за причудливым явлением, готовая тотчас вмешаться, если моей госпоже понадобится помощь.
Она сидела, как и ее соседка, мадам де Прованс, открыв рот, как будто кричала, увидев привидение, наклонившись вперед, кивая и вытаращив глаза.
Я наблюдала, как кузен короля попробовал подняться. После нескольких попыток ему удалось сделать пару неуверенных шагов в сторону парка. Я услышала, как герцог закричал:
— Прекратите эту чертовщину, граф. Я больше не хочу участвовать. — Он помахал руками в воздухе, а потом просто рухнул на землю и больше уже не шевелился.
Гонг звучал все громче и быстрее. Теперь и герцог де Лозен попытался выйти из круга загипнотизированных; он поднялся, покачнулся, пробормотал что-то и снова упал на свое место.
Слуги неутомимо били в металлический блестящий диск. Выпрямившись, маг стоял на подиуме, не отрывая взгляда от пестрого собрания, и презрительно улыбался — он ведь был уверен, что за ним никто не наблюдает.
Герцог де Лозен, которому тем временем все-таки удалось подняться на ноги, обратился к Калиостро: