Камикадзе на прогулке
Шрифт:
Идея дани Лансу очень понравилась. Как и основы боевой подготовки и организации туменов степняков. Вот только огромный овчар переплюнул по хитрости и уму многих татаро-монгольских ханов.
Ланс первым придумал и ввел новое строение комбинированных Стай, из собак и людей-охотников, с жестким закреплением охотничьих угодий. Его ежегодные сборы на Большую Сезонную Охоту собирали армию более чем в две тысячи бойцов самых разных пород собак. Он создал Стаи Специального Назначения, в которых собаки обладали особым боевым искусством, сходным с искусством Проводников. А самое главное — в подчиненных ему Стаях, особенно в спецназе, служили люди. Это комбинированное, революционное строение Стай компенсировало недостатки собак,
Изолированность Корто сыграла немаловажную роль в укреплении власти Ланса — благодаря ему была разработана система защиты крестьян на полях Корто от всяческих тварей, появившихся после Катастрофы. За счет этого поселения людей в автономном округе в последние три года практически не голодали и могли спокойно собирать свой урожай и пасти стада домашних животных.
Спрашиваете, почему правительство Корто подписало договор о взаимопомощи с Лансом? Очень просто. Когда государство Рейдеров, поддерживаемое гроллами-работорговцами, в военном отношении было намного сильнее округа Корто, из-за изоляции Корто от столичных округов, политическая верхушка Лос Анжелеса не верила в победу и готова была подписать военный союз с кем угодно. Мощный выброс Черноты, перекрывший проход через горы, отрезал все пути сообщения между Нижним Новгородом и Лос Анжелесом.
Стоял вопрос о том, чтобы Рейдеры не захватили Лос Анжелес.
Но война, которой так опасались жители Корто, все же началась. Внезапным, страшным, жестоким штурмом на позиции Федератов. И тогда, предложив свою помощь, в войну вмешался Ланс. Он поддержал своими Стаями контратаки штурмовых отрядов Лос Анжелеса и спецназовцев Омеги, стремительными маршами овчарок перерезая тыловые коммуникации Рейдеров и терзая их обозы. Так я и познакомилась с его овчарками — излечивая их после кровопролитных сражений. Быстро подружилась с Лансом — тот оказался галантным кавалером, особенно в походной, человеческой форме, в которой он мог пребывать по три-четыре дня, если понадобится, например, посещать человеческое поселение.
Ланс был рад тому, как быстро я лечила сложнейшие раны его подчиненных-собак. Увидел, что я свое дело знаю хорошо. А Ланс очень уважал профессионалов своего дела. Особенно Мастер-Целителей. Мечтал даже о том, чтобы в каждой его Стае был хотя бы один опытный хирург. Но, в отличие от многих других мечтателей, Ланс был практиком и после войны оплатил дополнительное обучение трех доморощенных овчарок-Целительниц в столичной Академии Проводников, где им преподавал сам Александр Марков.
Не было ничего страшнее для Рейдеров, чем молниеносные марши партизанских отрядов Ланса по тылам бандитского государства. Никто из людей и не предполагал, что Ланс сумел набрать такую силу, живя и охотясь, в общем-то, на задворках Федерации, на опасной, необжитой людьми территории. Мы победили в войне, а Стаи Ланса и сейчас нам оказывали неоценимую помощь в поисках и уничтожении остатков непримиримых партизан этого некогда грозного, хищного государства.
Поэтому было так мало противников союза между людьми и Боевым Вождем Стай Корто. Выигрыш был налицо. А Стаи Ланса, регулярно получая продовольствие от людей в зимний сезон, значительно увеличились в размерах, вытесняя других хищников, особенно невидимых, из своей экологической ниши. Расселяясь по территории побежденных бандитов.
Многие Дикие Стаи мечтали о том, чтобы их молодые бойцы прошли обучение в какой-либо из трех военных школ-лагерей Ланса, где собаки учились взаимодействовать с людьми. Там формировались новые Стаи собак, совершенно по другому принципу, где способный молодой щенок сразу же мог, отличившись, стать вожаком Стаи Спецназа. А вожаки-спецназовцы, набирая в штат Стаи нескольких молодых людей — выходцев из охотничих артелей Корто, делали из них за пару лет опытнейших следопытов, которые не представляли уже себе иной жизни и, в отличие
В общем, популярность и авторитет у Ланса, Ветерана войны с Рейдерами, среди собак был таким, что все его начинания рано или поздно получали поддержку даже у Диких Стай. Была в его действиях некоторая благородность и величие духа. То чувство справедливости, которое позволяло ему распространять свое влияние на Стаи с очень уж злобными и своенравными вожаками, о смерти которых мало кто потом горевал.
End 2ур. 71
— Ты же видел, Ланса, — пожала плечами я. — Он — нечто большее, чем огромная собака с острыми зубами. Позже ты это поймешь, надеюсь.
Какое все-таки блаженство — стащить с себя пыльную одежду и наслаждаться купанием в заводи Серебряного Ручья! Я застолбила целых пятнадцать минут — колли любезно согласились. Вода, несмотря на жару, все же была довольно прохладной, проточной. Но я, врубив энергоматрицу, быстро нагрела воду в заводи градусов до восемнадцати.
Рядом с углубленной заводью, выложенной камнями сидели две собаки — Ланс, несмотря на то, что был гостем, вел себя здесь как хозяин, и моими сопровождающими были уже не колли, а овчарки. Впрочем, старшего, Гора, я знала очень хорошо — он был одним из сыновей Ланса и также отличался сообразительностью. Совсем, как его папочка. Он уже окончил академию Проводников, и, как и Ланс, имел Боевую Форму и умел трансформироваться в человека. Маскировался он, конечно, похуже Ланса, но среди собак умение хотя бы на какое-то время становиться человеком ценилось очень высоко. А рядом с ним был кто-то новенький, из учеников-подчиненных Гора. И, не удивлюсь, если Гор сам не напросился ко мне в сопровождающие у своего папочки. Он уже три месяца подбивал, хитрюга, клинья, к моей лучшей подруге, Серене.
— Привет, Света!
На берегу появилась моя давняя подруга-Целительница. Насколько это вообще возможно по отношению к собакам. Легка на помине! Теперь понятненько, почему возле меня Гор ошивается, сразу хвостиком замотал, охламон.
— Серена! Я так рада тебя видеть! Сейчас выхожу.
— Не спеши. Побултыхайся еще немного. Вы — люди, любите купаться.
— Это спорный вопрос, Серена, — ухмыльнулась я, намыливаясь. — Сама знаешь, какой запашок у некоторых пеонов, не вылезающих с поля. Не говорю уж о пастухах!
— Согласна, я, конечно же, имела в виду женщин, за редким исключением. Как ты?
— Не очень — сама видишь. Рука заживет не раньше, чем я доберусь до Двадцать Пятого, — нахмурилась я, — Это если не придется снова воевать… А воевать придется.
— Руку пришлось ампутировать? — обеспокоилась Серена, сканируя меня.
— Да. А потом синтезировать подменную матрицу из Cиневы. И ко всему прочему, я не захватила с собой аптечку с синтез-материалами, представляешь? Ничего — похожу с подменной, пока не долечу руку в своей операционной. Кстати, я подготовила в подменной руке безопасный канал для боевых капсул Черноты. На несколько выстрелов без тяжких повреждений.
— Ого! Кстати, я уже слышала про Стаю Рыжей Пасти. Это сколько же ты Черноты через себя пропустила?
— В стандартных боевых капсулах? Хм… Я тебе скажу попозже.
— Да вы не стесняйтесь, — поджал уши Гор, старший из сопровождающих. — Я — могила! Не гроллам же мне про вас рассказывать.
— Кто вас знает, — пробормотала Серена. — Любите выкаблучиваться перед молодыми самочками из Диких Стай. Не так ли, Норис?
Второй овчар-сопровождающий недовольно нахмурился.
— На что это ты намекаешь? Кто-то из наших о чем-то проболтался?