Камни Древних Богов
Шрифт:
Так, стоп! Ведь Сашка ест и пьёт всё то же самое, но почему ему всё нравится? Вон как щёки разрумянились. И закусывает с удовольствием. Судя по всему, дело тут не в качестве продуктов, а во мне. Ведь я же не хотел есть, просто решил за компанию… Теперь же заметил, что организм не воспринимает вкус и запах еды. Ощущение, что появилась какая-то тяжесть в желудке, и всё. Алкоголь тоже на меня не действует. Надо это запомнить, но Сашке пока ничего говорить не буду.
— А ты отметил, как оперативно сыграл Зубин? — прервал мои мысли слегка захмелевший друг.
— О чём это ты? — переспросил я, так как в этот момент моя голова
Сашка привычным жестом убрал со стола пустую бутылку и невесело улыбнулся:
— Про аварию. Уверен, что всё это никакая не случайность. Нас качественно проверили, записали все данные, кто такие, откуда, где остановились. Теперь будут нас пасти.
— Ну допустим, — согласился я, — а нам-то не всё равно? Мы же сегодня уезжаем…
— Погоди! — перебил меня Сашка, — ты же ничего не рассказал. Ну что там Зубин?
В этой служебной квартире был очень удобный кожаный диван, на котором я расположился и подробно пересказал весь наш разговор. Упомянул и про мой стремительный визит в параллельный мир. Сашка внимательно осмотрел вырванный из ежедневника трофей, задумался на пару минут, а потом заявил:
— В принципе, ты прав. Делать нам тут больше нечего, — он медленно встал и направился к окну. Слегка раздвинув жалюзи, посмотрел на улицу и довольным тоном прокомментировал:
— Ну вот, всё как я и говорил. Две машины, одна капотом налево, другая направо. Это чтобы не тратить время на разворот. Как только мы выедем, сразу сядут нам на хвост.
Я тоже подошёл к окну и посмотрел в щёлку. Так и есть — мы под колпаком.
— Сейчас сделаю пару звонков, — сказал Сашка, доставая из кармана телефон, — и можно ехать в аэропорт. Я практически уверен, что Лордик в том ящике, который Зубин вывез из Резиденции, но добраться до него мы сможем, лишь найдя Брюса. В крайнем случае, Апостола. Конечно, не факт, что Зубин его будет слушать и отдаст нам ящик, ведь Брюс главный в их компании.
Понятно, что штурмовать цитадель корпорации бессмысленно, у нас нет на это ни сил, ни средств, ведь это территория другого государства. Сам Зубин тут имеет большое влияние, поэтому есть только один вариант вызволить нашего друга — это переговоры. Пока нам нечего ему предложить, так что нужно возвращаться в Россию и там начинать тянуть за все те ниточки, которые теперь у нас есть.
Первой такой ниточкой будет таинственная Гигида…
* * *
Пока мы ехали в аэропорт, Сашка рассказал, что звонил не только по поводу билетов до Питера, но и в сам Питер. Там местные сотрудники должны к нашему прибытию собрать всю имеющуюся у них информацию о Гигиде.
Также он сказал, что отправил по электронной почте своим спецам фотографию, которую нашёл в моём поясе. Они уже с ней работают. Похоже, он имел в виду ту самую фотку, на которой хорошо получилась доска для заметок Дэса. А я-то совсем про неё забыл. Может быть и найдут там что-нибудь интересное…
* * *
Как только мы прибыли в Питер, то сразу почувствовали, какая мощная группа поддержки работает по нашему вопросу. Сотрудники на микроавтобусе уже ждали нас у трапа самолёта. Внутри машины оказался передвижной штаб, оснащённый всем необходимым. Один из оперативников
Оказалось, что Гигида уже давно у них под наблюдением, но кто-то на самом верху её защищает, так как есть указание исключить любой контакт. Только сбор информации.
Судя по имеющимся в деле документам, она переехала в Ленинград почти сорок лет назад. С тех пор живёт одна в квартире, которая досталась ей по наследству. Якобы одинокая дальняя родственница прописала её к себе буквально за пару дней до смерти. Она на самом деле умерла от старости, но вот по поводу прописки есть версия, что её сделали «задним числом». На данный момент доказать уже что-то невозможно и этот вопрос решено оставить.
Сотрудник упомянул, на что Гигида живёт всё это время. Двенадцатого числа каждого месяца ей на почту приходит перевод довольно приличной суммы денег. Что интересно, в этом месяце денег не было…
Напротив дома, в котором находится её квартира, оперативники оборудовали наблюдательный пункт. На снимках, сделанных ими, была подробно представлена скромная жизнь этой необычной женщины. В тёплое время года она любит посидеть на открытом балконе, куда часто слетались стаи голубей.
Сейчас, согласно своей многолетней привычке, Гигида должна быть в парке, поэтому Сашка дал указание водителю ехать туда. Мне же предстоит попробовать с ней познакомиться.
Парк находился на одной из центральных улиц, но выглядел совершенно заброшенным. В Москве бы такое место давно привели в порядок, а здесь никому нет дела до разбитых бутылок, сломанных скамеек и засохших деревьев. Погода идеально соответствовала этому месту: моросил мелкий дождь и холодный ветер заставлял летать по воздуху пустой грязный пакет на безлюдной детской площадке. Он то взлетал выше головы, то плавно спускался в песочницу.
Пока я наблюдал за пируэтами целлофанового пакета, из-за кустов появилась странная фигура. На первый взгляд, обычная старуха, но если присмотреться повнимательнее, то становились заметны некоторые противоречия. Особенно контрастно смотрелось сочетание почти королевской осанки и старого плаща, а фетровая шляпа вообще могла претендовать на место в коллекции музея моды.
Я видел несколько фотографий объекта наблюдений, но ни одна из них не могла передать характер пожилой женщины, а он, судя по всему, был весьма своеобразным.
Гигида неспеша шла по детской площадке и в этот момент ветер в очередной раз подбросил вверх старый пакет. Следом на моих глазах произошла удивительная метаморфоза: резким движением руки старуха на лету поймала пакет и отправила его в стоявшую рядом урну. Потом, как ни в чём не бывало, она сняла с плеча дамскую сумочку и начала там что-то искать. Решив, что можно попробовать наладить контакт с объектом, я направился прямо к ней.
К сожалению, с первой же минуты наше знакомство не задалось. Забыв выяснить у оперативников, под каким именем в Питере известна Гигида, я был вынужден использовать прозвище, но, как оказалось, у пожилой дамы оно вызывало неприятные воспоминания. Как только она услышала это имя, выражение спокойствия и умиротворённости на её лице сменилось высокомерием и неприступностью. Медленно развернувшись, Гигида направилась в глубь парка, а мне ничего не оставалось, как вернуться в машину.