Камни Таэры 1: Любовь и Закон

Манскова Ольга Витальевна

– Ой, что это? – вдруг, с широко расширенными глазами, Дэмэр уставился на траву около его ног.

В траве прыгала маленькая, ростом с мизинец, зелёная обезьянка. Увидев, что её заметили, она проворно скрылась.

– С местными существами вы лучше не знакомьтесь и руками не трогайте без их на то желания! Ну что, отдохнули? Тогда – прошагаем часика два – три в сторону озера Лэйд, и расположимся на ночь.

Здесь, в этих местах, было гораздо больше высоких деревьев, чем в «нашей» части Сиренийского леса, которую мы покинули. Среди этих деревьев встречались и не известной мне породы, например, эти, с высокими мощными стволами и с листьями странной формы и фиолетового цвета. Когда я пошла к воде, мелькнувшей чуть в стороне, между этими фиолетовыми

деревьями, чтобы набрать полную серебряную флягу, я увидела белого единорога, купающегося в маленьком лесном озерце с чистою ключевою водой бьющих из-под земли источников. Он, завидев меня, не испугался, а подошел поближе, и, посмотрев долгим глубоким взором, шутливо фыркнул по-лошадиному, а потом вдруг мысленно сообщил: «Мы ещё встретимся с тобой!» – и, не спеша, скрылся в чаще леса, оставив воспоминание как о мираже или видении. В это время проснулся муррен, выставив вперёд мордочку и понюхав воздух. «Я выздоравливаю. Мне хорошо», – сообщил он мысленно, слегка потянулся, выпуская вперед коготки, и снова заснул.

Когда мы поставили палатку и стали есть сотворённые хлебы и пить сотворённое лёгкое вино, для подкрепления сил, то муррен, лежащий у меня на коленях, вдруг поднялся на лапы и осмотрелся вокруг. «Запретные земли. Это – хорошо. Спасибо вам», – сказал он мысленно.

– Хочешь есть? Ты голоден? – спросила я.

«Если можно… Ещё – того же напитка», – попросил он.

И тогда я подозвала мастера Цэна. Тот улыбнулся, увидев очухавшегося муррена, и сказал:

– Я сотворю тебе этот напиток, но вначале ты нам расскажи, как попал в Драконовы горы.

«Меня послали из монастыря Сензара.» – пришёл ответ.

– Куда? Почему ты согласился? Ведь вы, сансенмуры, обычно никогда не покидаете Хингайские горы?

«Меня послали в Назарею. Если всем нам грозит большая беда, то и мы покидаем горы и помогаем людям».

– Какая беда грозит Сензару?

«Беда грозит всем. Скоро две луны встретятся с солнцем. Время усиления магии. Всякой магии. Но пробудилось зло. Очень много тьмы. В Сензаре звонят колокола. Объявлена всеобщая подготовка и обучение магии – для всех, кто придёт, кто призван».

– Ого! – выдохнул мастер Цэн. – Но… Разве ты долетел бы до Назареи? И разве ты направлялся в нужную сторону?

«Сбился с курса, но совсем немного. Назарея лежит за Пустошью, но Пустошь изгибается дугою. Я летел верно. Налетели птицы, много птиц. Они – зло. Сбили меня. Я теперь не долечу. Мне сказали, если что случится со мной здесь, над лесом – искать Озёрную Деву, служительницу Селены».

– Тогда нам по пути, котик. Как тебя зовут?

«Зовите меня просто Мур. Так проще».

Когда мы улеглись спать в палатке, укрывшись шерстяными одеялами, то вдруг услышали неподалёку прекрасное, неземное пение. Хотелось выскочить наружу и немедленно бежать на эти чудесные звуки. Так призывно, так трепетно выводил голос незнакомые, звучные слова, почему-то сопровождающиеся в воображении почти реально зримыми образами красивых цветов, зеркал и сверкающих на солнце камней. В едином порыве я уже приподнялась на ладонях, и…

– Тс-с! Куда? – спросил мастер Цэн, удерживая одной рукой меня, а другой – Сэдэра и Дэмэра. – Это же сирены! И недаром же наш лес назвали Сиренийским…

– А как они выглядят? Почему нельзя на них посмотреть?

– Их никто и никогда не видел. А посмотреть – можно, но только один раз. Кто уходит на них посмотреть – тот больше не возвращается, – ответил мастер Цэн.

Глава 5. Во дворце

Мне снилась едущая куда-то карета. В ней сидели несколько человек. Уже знакомая мне по прошлому сну грустная дама с пронзительно-синими глазами, совсем юная светловолосая девушка в белом лёгком платье и важный усатый плотный господин с седыми бакенбардами. Последний был одет в малиновую рубаху с высоким воротом, опоясанную очень роскошным и очень богатым поясом. По каким-то неуловимым чертам, в частности, по выправке, я заподозрила в нём военного. Рядом с грузным

военным ютился уже знакомый мне Себастиан с огромной дорожной корзиной на коленях. Я с содроганием подумала, что он, по-видимому, везёт в ней свою змею.

Карета остановилась, и господин в малиновом вышел первым и подал руку по очереди обеим дамам. За ними на воздух выполз и Себастиан. Пребывая бесплотной, я тоже оказалась на улице – и, как показалось, с удовольствием вдохнула свежий ночной воздух.

– Добро пожаловать! У нас сегодня второй день Праздника Цветов! Всю ночь горят огни, всю ночь звенят бокалы! Проходите! Какая прекрасная юная леди! Несомненно, она станет одной из фавориток сезона! – дворецкий, стоявший перед парадным входом дворца, был определённо пьян и неудержимо восторжен.

Далее, прибывшие последовали по лестнице, застеленной зелёным ковром с мягким длинным ворсом, в большой и весьма великолепный зал необычайных для меня размеров: я даже не слыхала о том, что бывают здания с помещениями столь огромными. Повсюду в этом зале били маленькие фонтанчики, висели картины, были расставлены там и тут дорогие вазы и мраморные скульптуры. На диванах сидели гости, многими из которых были молодые девушки. Ко вновь вошедшим тут же поспешил сеньор-распорядитель и осведомил их, что ему поручено составить полный список гостей. И графа Рольфа и Отца Себастиана он, мол, знает, а как зовут дам?

– Леди Азалия и леди Лорелея, – важно представил ему граф.

– Не соизволит ли леди Лорелея сразу пойти в Комнату Цветов, чтобы поскорей выбрать себе любой цветок для волос и любую маску для карнавала? – спросил сеньор-распорядитель, и Лорелея тут же согласилась. Сеньор-распорядитель пошел её проводить до ближайших дверей. Они свернули направо, и по пути он пояснил, как отыскать Комнату Цветов, а сам вернулся обратно, к тем, кто остался. Лорелея же выскользнула дальше, открыв массивную резную дверь светлого, невероятно пахучего дерева, ведущую в длинный коридор. Вдоль всего этого коридора по стенам висели светильники и картины в тяжёлых золочёных рамах. Она не устояла перед искушением остановиться перед одной из них, особенно привлёкших её внимание. На ней была изображена девушка примерно её лет, тоже светловолосая и тоже в белом платье, с красивым венком на голове. Она стояла на балконе и любовалась на луну, и венок из белых лилий, казалось, слегка светился.

Рассматривая картину, Лорелея вдруг услышала лёгкие пружинистые шаги, послышавшиеся сзади. Она не стала оборачиваться и по-прежнему продолжала рассматривать картину.

Внизу, под балконом, на который вышла девушка в венке из белых лилий, так старательно выписанная придворным художником, стоял в тени ещё не замеченный ею человек, прислонившийся спиной к стене. И явно, это был вовсе не трепетный любовник. В зубах неизвестный, одетый в чёрное, держал кривой хадрумский нож.

– Хотите, я вам про неё расскажу? – она вздрогнула от неожиданности. – Не оборачивайтесь, леди Лорелея. Вам грозит большая опасность, – сказал быстро и тихо обладатель неслышных шагов. Он уже приблизился к ней и стоял теперь совсем рядом. – Ничего не говорите и не спрашивайте. Продолжайте смотреть на картину, и я тоже буду смотреть на картину. Здесь у стен повсюду есть уши.

– Это – дочь короля Сигурда IV, обманом завлечённая на балкон молодым человеком, назначившим ей свидание, – продолжил он через мгновение уже громко, неспешным голосом ценителя искусств. – Юная леди явилась на балкон и не нашла юношу. Она продолжала ждать его, в то время как злодеи задумали жестокий план – нет, вовсе не убить девушку, а … Сделать из неё колдунью. Чёрную колдунью. Для обряда требуется согласие, сказанное хотя бы от страха или при пытках, и зачем-то капля крови жертвы, пролитая в заранее подготовленный ритуальный кубок. Рана непременно наносится кривым хадрумским ножом, чья сталь твёрже железа и который часто используется во всякой магии и ритуалах. Над таким ножом тоже предварительно проводят обряды. И, конечно, над кубком произносят заклинание – одно из заклинаний Книги Чёрных Зеркал…