Камни вместо сердец

Сэнсом Кристофер Дж.

– Да, сэр. – Слуга поклонился и вышел.

Сэр Рич покачал головой:

– Пиль – сущий болван, однако иногда бывает полезно иметь рядом с собой людей, ничего не смыслящих, но боящихся тебя.

Он вновь заставил себя улыбнуться с тем же полным пренебрежения высокомерием, однако на сей раз улыбка далась ему не без труда.

– А теперь, брат Шардлейк, выслушайте мое предложение, – обратился он ко мне. – Я дам вам письмо к Филипу Уэсту, которое позволит вам попасть на борт «Мэри-Роз». Там вы говорите вашему другу Ликону, что его новый рекрут – не мальчик, а девочка, и забираете ее с собой. Мой слуга обеспечит вас лодкой, которая доставит вас на корабль и обратно. Взамен вы обещаете мне никому не рассказывать о

том, что произошло в Рольфсвуде девятнадцать лет назад. Кстати, это Филип все эти годы оплачивал пребывание Эллен Феттиплейс в Бедламе.

– Я это понял.

– Если угодно, вы можете принять ответственность за оплату на себя, я не против.

– И вы оставили ее в покое на столько лет? Если бы она только заикнулась о насилии…

– Она не знала моего имени. A Уэст всегда угрожал рассказать всю историю, если с ней что-либо случится. – Глаз Ричарда снова дернулся, и он сердито моргнул. – Итак, брат Шардлейк, что скажете? Завтра, в крайнем случае, послезавтра состоится баталия.

– Прежде чем ответить, мне хотелось бы услышать всю повесть, – ответил я ровным тоном. Мне нужно было время, чтобы обдумать предложение.

– А это нам действительно нужно? – нетерпеливо спросил квартирмейстер.

– Нужно, – ответил я. – Мать Уэста рассказала мне о письме короля Анне Болейн, которое он вез в тот день.

– Он говорил мне об этом. Тупая старая кобыла!

– Я хочу знать, что произошло тогда в плавильне, – заявил я. Следовало установить, имеет ли Эллен какое-то отношение к смерти своего отца и Гратвика.

Глаза Рича сузились.

– Тогда вам было лет тридцать, – добавил я. – Вы были много старше Уэста. Но, судя по его словам, с ним ехал какой-то младший чиновник.

– Я и был тогда младшим. Невзирая на все старания, вопреки всем попыткам заручиться покровительством Томаса Мора, я сумел добиться лишь должности одного из подчиненных управляющего королевским двором. – Он улыбнулся странной улыбкой. – Вы верите в удачу, мастер Шардлейк? В судьбу?

– Нет.

– А я игрок по природе. В миру – как за партией в карты. Ты ждешь, пока к тебе придет удача, а затем, добившись ее, прибегаешь к своему мастерству, чтобы увеличить успех. История с тем письмом послужила началом полосы удач, которая в итоге привела меня в Тайный совет.

– А как вы узнали о его содержании?

– Я не знал ничего. – Рич рассмеялся. – Иначе я бы не посмел прикоснуться к нему. Я думал, что речь идет о том, как старая королева Екатерина пытается разузнать, насколько долго продлится связь короля с Анной Болейн. Забавная была старуха, видели бы вы ее! Повсюду бродившая со своим молитвенником, жирная и расплывшаяся после всех неудачных родов. Я усердно старался познакомиться с кем-нибудь при дворе и сумел подружиться с пожилой камеристкой королевы, одной из тех чудесных старых сплетниц, которым известно все про всех. Я представился ей, как верный слуга королевы, которому горько видеть ее терпящей позор от Болейн и так далее. – Он улыбнулся собственной смекалке. – Она рассказала обо мне королеве Екатерине и от нее получила для меня предложение приглядывать за Уэстом. Королеве было известно, что он иногда возит письма Анне Болейн. Затем она предложила, чтобы я перехватил это письмо. Должно быть, шпионы королевы при дворе короля донесли ей об особой важности этого послания. И поэтому я навязался провожать Филипа Уэста до Рольфсвуда.

– А как вы раздобыли письмо?..

– Вам достаточно знать, что я овладел им.

– Нет, сэр Ричард, если мы заключаем сделку, я должен знать все. Не забудьте: Барак уже скачет в Лондон.

Рич поджал узкие губы:

– Вы знакомы с Филипом Уэстом. Это человек, подвластный страстям, а в юные дни он был покорен им еще больше. И, подобно многим людям, считающим себя вполне достойными, он интересовался только собственной репутацией. Его достоинство, его тщеславие.

То, что думает о нем его мама. – Сэр Ричард пренебрежительно наморщил свой острый нос. – В тот день я доехал вместе с ним до Рольфсвуда и остался ожидать в гостинице на дороге, пока он съездит посвататься к Эллен Феттиплейс.

– Я полагал, что между вами произошла драка и что в тот день он не намеревался делать ей предложение, а хотел просто переговорить с ее отцом.

– Нет-нет. Эту ложь он заготовил для своих родителей. – Рич приподнял бровь. – Уэст пылал страстью к этой девице. Пусть ее и нельзя было назвать красавицей. – Он помедлил. – Вижу, вам небезразличны мои слова. Быть может, вы также симпатизируете Эллен.

– Нет, не симпатизирую.

Квартирмейстер пожал плечами:

– Так вот, Филип не сомневался в том, что она не откажет ему, так как его положение в обществе будет для нее большим соблазном. Однако, вернувшись, он сказал мне, что получил отказ: она не любит его. Он был в ярости от унижения. Разглагольствовал, как театральный демон. Слушая, как он распинается, я подталкивал его к выпивке, надеясь на то, что он предоставит мне шанс овладеть письмом, однако он то и дело запускал руку за пазуху, где оно находилось. Уэст не позволял себе забыть о нем. Только какой-нибудь драматический поворот мог бы отвлечь его внимание. В итоге он решил вернуться в Петуорт. Но едва мы выехали на дорогу, мне выпала вторая удачная карта. В лице самой Эллен Феттиплейс.

В шатре было тепло, но мне вдруг стало зябко. Залетевший внутрь сквозь какую-то щель мотылек принялся порхать вокруг свечей. Я вспомнил, как Дирик в Хойленде прихлопнул другого мотылька. Рич же не обратил на эту бабочку никакого внимания.

– Что представляет для вас эта женщина? – спросил он. – Вы уверены в том, что ничего большего, чем очередное отбившееся от стада и заблудившееся создание?

– Нет, – с сожалением ответил я. – Ничего большего.

Ричард жестко посмотрел на меня, и глаз его опять дернулся:

– Она много лет представляла для меня предмет беспокойства. Вы и в самом деле хотите, чтобы я продолжал?

– Да, сэр Ричард. Раз мы заключаем сделку, я хочу знать все, что случилось с Эллен… A также с ее отцом и его работником.

– Вы понимаете, что я могу отрицать сам факт нашего разговора? Свидетелей нет.

– Конечно.

Нахмурившись, он продолжил отрывистым тоном:

– Девица заметила, что мы едем навстречу ей, и остановилась. Должно быть, ее испугало лицо Уэста. И тогда я сказал ему: возьми ее, вокруг никого нет. Филип ответил с божбой, что охотно сделает это. Он был слишком пьян, чтобы думать о последствиях. Мне пришлось помочь ему отстегнуть меч – как джентльмены, мы были при оружии – а затем помочь ему слезть с коня. Я думал, что девица убежит, однако она стояла как вкопанная и с открытым ртом дожидалась, пока мы подбежим и схватим ее. Уэст полез к себе в штаны. Я помог ему разложить девчонку, a когда он оказался на ней, забрал письмо. Он этого не заметил, потому что уже был в ней, а она отбивалась и царапалась. Я был удивлен уже тем, что Филип сумел проделать это, так как он был очень пьян. Я взял письмо и бежал. К несчастью, мне пришлось оставить коня.

– Но что, если бы она заговорила?

– Я собирался сказать, что она была не в себе и что я пытался остановить Уэста и побежал за помощью. Но потом понял, что не могу этого сделать. – Рич задумался и не сразу продолжил: – Кроме того, я был готов рискнуть, чтобы заслужить покровительство королевы.

Я нахмурился:

– Однако вас возвысил Томас Кромвель, враг Екатерины Арагонской.

– O, Кромвель заметил, что я могу оказаться полезным!

– Прошу, продолжайте, сэр Ричард, – кивнул я. Собеседник одарил меня долгим и холодным взглядом, и я поежился при мысли о том, что он готов был проделать со мной, если бы я не находился под покровительством королевы.