Канал имени Москвы
Шрифт:
— Славная вышла потасовка!
Фёдору хотелось плакать, но он почему-то тоже рассмеялся.
— Не переживай, паря, на твой век девок хватит! — Матвей хлопнул Фёдора по плечу. — Я слышал, что твоя закрутила с Бузиным, да думал, враки всё да сплетни. Да и болтать лишнего не хотелось.
— Враки и есть, — тут же согласился Фёдор. — Она из-за другого… Ну, мол, безответственный я, семью кормить нечем будет, рано жениться… Подождать надо…
— Ну, раз так ты понял, то ладно, — кивнул Матвей. Помолчал. Рассмеялся. И снова
Фёдор вздохнул. И тут они оба поняли, что в темноте, под стволами склонённых деревьев, обозначающих «лаз» в кроличью нору у внешних ворот трактира, их кто-то поджидает. Матвей тут же насторожился, у него было неплохое зрение, но незнакомец в длинном плаще вроде бы был один.
— На продолжение банкета не похоже, — шепнул Кальян Фёдору. — Идём, парень. Негоже гребцам по углам шарахаться.
Фёдор не подал виду, но внутри него всё ликовало. Матвей сказал «гребцам». Уже не просто про жилку. Только что он назвал гребцами их обоих.
7
— Смотрю, вас изрядно помяли, — начал без предисловий незнакомец.
— Кому до этого дело? — Кальян посмотрел на него исподлобья.
— Никому. — Человек в плаще пожал плечами, и Фёдору показалось, что он улыбнулся. — Кроме меня. Хотел подойти к вам ещё до… вашей стычки, сожалею, что этого не случилось. Мне нужен Матвей, известный как Кальян.
— И кто его ищет?
— Имя моё вам ничего не скажет. А род деятельности, — незнакомец чуть развёл руки в стороны, — вы и сами видите.
— Гид, — кивнул Кальян и усмехнулся.
Только в усмешке этой не присутствовало пренебрежения, испуга или суеверий обывателя перед гидами, а, скорее, сочеталось достоинство и уважение, и Фёдор, выглядывающий из-за плеча здоровяка, подумал, что всегда догадывался, что Кальян та ещё штучка. Как говорили, «парень с двойным дном».
— Однако у любого гида должно быть имя, — резонно заметил Кальян.
— Меня называют Хардов.
— Э-э?..
— Хэ, а, эр, дэ, о, вэ. Хардов. Думаю, этого пока достаточно.
— Вполне, — вежливо согласился Кальян. — Имя необычное, но вполне.
— Хорошо. — Теперь незнакомец в свою очередь кивнул и сделал ещё один шаг вперёд.
Свет далёкого фонаря упал на лицо человека, представившегося странным и даже несколько пугающим именем «Хардов». Он действительно улыбался.
— Ваши рекомендации я получил от Тихона. Мне нужен капитан для одного… деликатного дельца. Выходим сегодня ночью.
— Ночью?! — испуганно воскликнул Фёдор.
Незнакомец даже не взглянул на него. Он смотрел только на лицо здоровяка, прямо, открыто и с каким-то неведомым Фёдору не грубым, но настойчивым нажимом.
— Точнее, через полтора
Кальян первым отвёл глаза, и этот настойчивый жар, чувствующийся во взгляде незнакомца в плаще, развеялся.
— Тихона я… сильно уважаю. — Голос здоровяка постепенно выровнялся.
«Кто же ты такой, — вдруг подумал Фёдор о незнакомце, — гипнотизёр? Батя всегда говорил, что гиды опасны, но…» Внезапно снова нахлынуло это странное чувство-видение, что посетило его во время стычки в трактире, и голос, очень похожий на отцовский, успокаивающе прошептал: «Всё хорошо». Заняло всё это не больше одного мгновения. «Да что же это?» — подумал Фёдор и услышал голос Матвея:
— Тихона — да. Но могу ли я вам доверять?
— А ты спроси сам себя! — Эта настойчивая жаркая волна вновь повисла между ними и тут же развеялась. В следующую секунду Матвей как-то по-детски сконфуженно разулыбался и затряс головой.
— Ведь ты такой же бродяга, как и я… Так, братишка?!
— Это да, — согласился человек в плаще, — но вопрос твой верный. Времена нынче тёмные. Знать надо, кто перед тобой. — И Фёдор увидел, что тот протягивает какой-то конверт грубой кожи. — Вот мои рекомендации от Тихона.
Матвей бросил взгляд на конверт, его рука поднялась, да так и застыла.
— Это теперь подождёт, — доверительно отмахнулся он. — Но обязательно ознакомлюсь, если договоримся.
Фёдор, широко распахнув глаза, жадно наблюдал за ритуалом: ведь речь явно шла не просто о контрабанде, а о крупной контрабанде. И та лёгкость и быстрота, с которыми были сняты все сомнения и недоверие, восхитили и озадачили Фёдора. «Кто же ты такой на самом деле?» — снова подумал юноша о Хардове.
— Обязательно ознакомлюсь, — заверяя, повторил Кальян. — Куда надо идти?
— По каналу, — просто сказал Хардов. А потом в его голосе мелькнула сталь. — До самого конца.
Кальян вскинул брови.
— За Дмитров, — скорее утвердительно, чем вопросительно произнёс он, — как я понимаю, даже за Яхрому.
Хардов теперь промолчал.
— Так… — удивлённо протянул Кальян. — Значит, до Икши? Но я не знаю, как там со створками шлюзов…
И снова незнакомец — а ведь он именно и был для них незнакомцем, невзирая на все ритуалы и на то, что он представился каким-то нелепым, тяжёлым и пугающим именем Хардов, — промолчал.
— Что, ещё дальше? — недоверчиво спросил Кальян и вдруг мрачно усмехнулся. — Ну, не Пироговское же речное братство?!
Ответа не последовало.
— Но ведь там… — Голос Матвея осёкся. Здоровяк, видимо, впервые почувствовал себя не в своей тарелке.
— Возможно, ещё дальше, — наконец сказал Хардов. — Не скрою, это очень опасно. Возможно, придётся идти до самого конца. Зато вознаграждение сказочное. Там же, в конверте, увидишь размер гонорара.
— Какого конца, братишка? — хрипло произнёс Кальян. — Ты о чём?