Канарейка в клетке
Шрифт:
Алонзо поднялся с места и произнес:
– Что ж, принимая во внимание изложенные Мартино факты и представленные доказательства, мы, посовещавшись, пришли к единому мнению:
1. Принудительно свергнуть Армандо Герра с поста босса клана города Неаполь и временно вверить семью в руки младшего босса.
2. Лишить Луку Коста должности капо.
Дальнейшая судьба клана решится через месяц, возможно, мы распустим его либо оставшиеся кланы будут бороться за право взять его
Глава 30
Карина
Хотела ли я остаться здесь?
– Абсолютно нет!
Хотела ли вернуться домой? – Конечно да!
Я знала, что просто не будет, понимала, что вернуть свою прошлую, счастливую жизнь у меня не получится никогда. Но мне совсем не хотелось думать об этом.
Бежать, спасаться, прятаться!
Эти слова выбивали из головы последние сомнения, заменяя их трепетной радостью, предвкушением скорой свободы.
Без раздумий взяла телефон и набрала номер Джеммы.
Коротко бросила:
– Я согласна!
Выслушав слишком радостные возгласы девушки и план действий, завершила звонок.
Глупая, какая же я глупая. Нужно было еще тогда уехать, но пожалела Луку. Зачем? Для чего? Решила, что добрые слова, улыбка и нежные руки делают его идеалом? Хотела получить защиту и покровительство, но снова получила удар ножом в сердце.
Монстры не умеют любить, Карина. Просто запомни это!
Зачем-то решила играть по их правилам, постепенно перетягивая одеяло на себя, но я и подумать не могла, что сценарий давно уже прописан, а я всего лишь пешка на большой шахматной доске.
Один ход короля и я уже мертва.
Армандо отозвал практически всю охрану, оставив только двоих человек у дома. Это и сыграло нам на руку. Через несколько часов Джемма уже вручала мне дорожную сумку. Я не стала заглядывать внутрь, мне было плевать что там. Хотелось побыстрее покинуть это место и забыть все, что меня с ним связывало.
Пытаясь избавиться от воспоминаний о последних днях тряхнула плечами, будто бы желая сбросить с них даже намек на прикосновения чужих пальцев, с силой провела по губам влажной салфеткой и откинула ее на дорожку.
Все это должно остаться здесь, пусть моя жизнь и не будет счастливой, по началу, но она будет новой определенно точно. Пусть меня по ночам будут мучить кошмары, но это будут всего лишь сны, они уйдут, а свобода останется.
Жизнь снова станет моей, а не навязанной мне чьей-то чужой жестокой рукой.
– Прошу, Карина. Садись, нам пора ехать - нервничала Джемма.
Я зашла в салон автомобиля
Всю дорогу до аэропорта ехали молча, осень уже вступила в полную силу и размазывала по каменным тротуарам витиеватых улочек грязно-серые лужи от только что прошедшего дождя.
Сколько бы я ни старалась, не смогла разглядеть сейчас в городском пейзаже ничего прекрасного, все резко стало расплывчатым, туманным и пустым. Город, которым еще недавно я восхищалась, превратился в груду безжизненных камней, яркие вывески местных магазинов тускнели, а запах свежей выпечки отдавал горечью и гарью.
Это горела я, моя душа и мое сердце. Пылали мосты, которые я воздвигла за такое короткое время. Шаткие, не надежные доски рушились в пропасть с оглушительным треском.
Мое прошлое останется в прошлом и будет похоронено здесь, рядом с опостылевшей влюбленностью, рядом с образом ангела с изумрудными глазами.
Его памятник – этот город, но только я никогда не принесу к нему свежий букет цветов. Никогда. Я больше не позволю себе полюбить.
– Что ж, Карина. Прощай – улыбнулась Джемма, протягивая мне свою руку, не выходя из припаркованного у здания аэропорта автомобиля.
– Прощай – ответила я, не пожимая руки.
Джемма ухмыльнулась и хлопнула в ладоши.
– Иди, регистрация уже началась. В сумке достаточно наличных, как минимум на несколько месяцев беззаботной жизни, а дальше уже решишь сама, большая девочка. Надеюсь, больше мы никогда не встретимся.
Джемма вышла из автомобиля и, убедившись, что я поплелась в сторону стойки регистрации, вернулась обратно. Она не уедет, будет здесь, пока не улечу, явно не допустит той же ошибки, что и в прошлый раз. Плевать, пусть смотрит, мне незачем возвращаться, здесь меня больше ничего не держит.
Каждый шаг до стойки регистрации, каждая минута ожидания доводили мое сознание до безумия. В горле першило, а грудь сдавили невидимые, стальные тиски. Каждый вдох давался мне с трудом, трясущимися руками протянула сотруднице свой паспорт и замерла. Шум в ушах, сверлящая боль в висках и туманный морок во взгляде. Страх, боязнь, что все это подстроено, что сейчас откроются двери аэропорта и за мной приедут вооруженные люди, затолкают в автомобиль с тонированными стеклами и повезут на казнь.