Канарейка

Страйк Кира

Показалось, или под его светлыми ресницами мелькнула задорная искра? Испытывает, что ли?

Величество степенно кивнул, отвечая сдержанной улыбкой, и добавил:

– В любом случае, если в вашей судьбе произойдут перемены и вы захотите вернуться в Блусторд, мы будем рады принять вас, баронесса.

Фу-у-уф! Только выбралась на балкон в укромный уголок, чтобы отдышаться и сообразить, что я там наговорила королю - вроде бы нормально прошло, но хотелось убедиться, что не мямлила, как квашня, и не ляпнула ничего лишнего.

– Баронесса, вы великолепны.
– раздалось

совсем рядом.

– Ну кого ещё принесло?! Ни минуты, блин, покоя.
– не двигаясь, давая себе время стереть с лица вспыхнувшее раздражение, подумала я,

– А вьенские скакуны нынче ценятся дороже гаанских.

– Чего?!– в голове звякнул дурацкий вопрос, а расслабленная спина снова встала колом, - И те, и другие, безусловно, хороши, но лично я...
– медленно поворачиваясь к собеседнику, на автопилоте произносила "отзыв", - предпочитаю гнедых из Альфара.

Передо мной стоял довольно высокий мужчина в дорогом военном мундире, увешанном лентами и знаками отличия. Как вы уже, наверное, поняли, это был не господин Больмано.

– Разрешите представиться, герцог Шаардан, военный министр Блусторда.

– Баронесса Лира Борн.
– хлопнув ресницами, сообщила я, - Очень приятно. И неожиданно.

– Понимаю ваше удивление. Очень хотелось немного лично пообщаться с такой... выдающейся дамой, как вы.

Насколько помню, не совсем прилично вот так откровенно разглядывать барышень, но этот человек, наверное, в силу статуса и профессии спокойно и уверенно смотрел прямо в глаза, как будто пытался найти в них какой-то очень важный ответ.

– Вы любите свою страну и преданны ей.
– скорее утвердительно сказал Шаардан, отлепляя от меня взор и облокачиваясь о перила.

Я молчала, ожидая продолжения.

– Послание, переданное её величеством Элеонорой, оказалось очень своевременным и ценным для нас. Я знаю, что вы увидите её лично, поэтому прошу передать благодарность от правителя и народа Блусторда. А также заверения в том, что эта великая услуга не будет забыта и ещё сильнее укрепила наше дружественное отношение к Каталоне.

– А-а-а-х-х-а-а-а...Значит, всё было не напрасно.– мысленно выдохнула я, прикрывая глаза, чтобы не выдать эмоций. Что-то последнее время слишком часто у меня они на мокром месте. Нервы, что ли, лечить пора?

– Возьмите вот это.
– он протянул мне конверт, запечатанный какой-то тёмной массой с оттиском короны, - Вы правильно поняли, это послание его величества вашей королеве.

– Благодарю.
– шепнула, принимая драгоценное письмо, и, слабо улыбаясь, добавила, - То есть, больше нет необходимости блуждать в ночи по саду? Честно сказать, следопыт из меня - так себе.

– Верно.
– кивнул тот, чуть склонив голову на бок и прищурившись, что было признаком особого интереса, - Зато вы щедро одарены другими талантами. Говорят, вчера вам удалось предотвратить неприятность, которая могла бы нарушить наступившее равновесие.

– Вам уже...
– округлила глаза я.

– Работа такая.
– пожал плечами собеседник,

довольный произведённым впечатлением, - Ну ладно. Просто в том заведении оказался... мой человек. Благодарю вас лично от себя. За смелость и большое сердце. Ваш поступок хоть и был безрассудным, но способствовал избежанию ненужного и опасного конфликта. Мир - это такая хрупкая вещь. Строится долго и трудно, а рушится - незначительной мелочью.

– Хрупкая.
– повторила эхом.

– И что этим людям надо?
– со вздохом риторически произнёс Шаардан.

– Я живу уповая, что люди однажды проснутся,Что воспрянут душой, оперятся, отыщут себя.И устав от войны, безобразия и революций,Наконец-то поймут, что неправильно жить не любя.Что такое любовь? Может, солнце и вешние птицы?Или взор матерей, что вослед нам глядят с теплотой?Знаю только одно: человечеству надо влюбиться.А иначе никак не приблизится век золотой.* - устало произнесла строки из прошлого.

Министр снова посмотрел каким-то странным взглядом, поклонился и вышел.

– Удивительная...
– донеслось до меня.

* Автор - Леонид Чернышов.

57

Наконец, наше пребывание в Блусторде подошло к концу. Визит по его результатам получился более, чем удачным. "Подарок" Элеоноры соседи оценили по достоинству, музыканты завязали добрую дружбу с "испанцами".

Особенно руководители составов, которые вчера вечером всё-таки хорошенечко отметили знакомство и, засев в уголок, на пару полночи поднимали стопки друг за друга, за женщин, за творчество, вдохновение и мир во всём мире. При этом на два голоса распевали: "Любовь похожая на со-о-он...", пока их не разогнали по комнатам. Точнее, разнесли.

Сегодня оба были помяты и печальны светлой грустью расставания, долго обнимались и приглашали друг друга в гости. Да и вообще прощание прошло сердечно.

Флёр в этой поездке негаданно нашла свою заплутавшую любовь, а я везла домой мир в маленьком конверте, залитом печатью. И со смешанными чувствами ожидала встречи с Леоном.

Мы с подругой нарочно выехали заранее, чтобы иметь время собрать барона, и остальным не пришлось нас дожидаться. В калитку знахаря стучала с замирающим сердцем, но в доме не оказалось ни хозяина, ни нашего болящего. Двери открыла хозяйка и с крыльца приглашающе замахала рукой, мол, заходите - не заперто.

– Ну... Так куда понесло нашего пострадавшего героя?
– мы с Флёр недоумённо воззрились на тётку, - Скоро остальные подтянутся - пора домой.

– Да не волнуйтесь, вот-вот явятся. На рынок ещё ни свет ни заря уехали. А вы покуда чайку испейте. Ну и неугомонный он у тебя.
– усмехнулась женщина, собирая на стол, - Как в себя пришёл, так и давай носиться, работу работать. А рука-то не шуволится - куда с такой травмой за дела хвататься. Сил на оздоровление много надо, а их нет, сил-то. Вот побегает, то за топор возьмётся - дров наколоть - это одной рукой, значит, то за метлу, так ить не получается. На кровать упадёт - сам потом обливается, психует. Неудобно ему, мол, бесполезным поленом валяться.